Банда 4 - Виктор Пронин

— Я тоже! — Андрей положил трубку, поняв, что так он ничего не добьется.

Пафнутьев предложил ему другой путь, более короткий, надежный и не столь авантюрный. Да и дешевле — на подобных звонках можно запросто разориться.

Уже вечерело, когда Андрей вышел из дому. Солнце село, и лужи на асфальте тут же затянулись легким хрупким ледком. Ледяные иглы как бы пронзали лужи из конца в конец и посверкивали в свете уличных фонарей. Большой дом, облицованный керамической плиткой, был недалеко, Андрей добрался до него пешком за пятнадцать минут. За это время у него сложился план действий. Надо пройтись по тому подъезду, в котором жил старик, причем выбирать квартиры, в которых обитали еще прежние хозяева, знавшие старика.

Положив фотографию в наружный карман куртки, чтобы она была под рукой, Андрей вошел в подъезд, сверив по своему списку, составленному в домоуправлении, какие квартиры ему требуются. Поколебавшись, нажал кнопку звонка на первом этаже. Дверь долго не открывали, в квартире слышалась возня, будто там готовились к отражению нападения, и, наконец, густой мужской голос произнес из-за двери:

— Кто?

— Андрей.

— Какой Андрей?! — его настороженно рассматривали в глазок, явно ожидая какой-то пакости.

— Хороший Андрей.

— А чем докажешь?

Подумав, Андрей вынул из кармана фотографию И поводил ею перед глазком.

Человек за дверью наверняка ничего не видел, но дверь приоткрыл. Правда, совсем немного да еще подстраховавшись стальной цепочкой. Это был громадный детина в растянутой тельняшке и штанах на резинке. Из-за его спины выглядывала женщина со спутанными волосами, а уже у ее подола посверкивали детские глаза.

— Ну? — сказал мужик.

Андрей молча показал фотографию.

— Порнуха? — спросил мужик, смягчаясь. — Снимки продаешь? Почем? — он протянул руку.

— Ищу эту красавицу... Ты не на грудь смотри, ты в глаза ей смотри. Она бывала в этом доме. В этом подъезде. Узнаешь?

— Грудь, вроде, знакомая, — ухмыльнулся мужик. — Где-то я видел эту грудь, может быть, даже в руках держал...

Договорить он не успел — кудлатая женщина с неожиданной силой и решительностью отодвинула его в сторону, выхватила у Андрея снимок, всмотрелась в него и тут же протянула обратно.

— Надька, — сказала она. — Надька Чувьюрова. — Отец ее живет здесь на два этажа выше... Замели недавно за попытку убийства.

— А она?

— Одного поля ягода.

— Так, — Андрей даже не заметил, как в затруднительных случаях стал произносить словечко Пафнутьева «так». — А вы давно ее видели?

— Не живет она здесь. Съехала.

— А она...

— Не бедствует. В мехах ходит, в «мерседесах» ездит, шампанское пьет. Сама видела. Вот тебе крест! — и женщина яростно перекрестилась, с силой тыкаясь пальцами, собранными в щепотку, в лоб, в плечи, в живот.

— И вы можете сказать...

— Могу. Холостая. От ребенка избавилась. То ли сунула кому-то на прокорм, то ли еще что сотворила... У нас, вон, в мусорном ящике недавно младенца нашли.

Вынули — еще дышал. Потом помер. Не выдержал, бедолага, суровых жизненных условий.

— Чего не выдержал? — Андрей чувствовал, что теряет нить разговора, что рыжекудрая тетка явно опережает его по скорости произнесения слов.

— Жестокого обращения. А кто выдержит? Ты выдержишь? И я не выдержу. И он не выдержал. В целлофановом мешке нашли. Мешок фирменный, Алла Пугачева на нем изображена в лучшие свои годы, еще когда пела и плясала, а не якшалась с этим мохнатым... Как его... Каркающая у него фамилия...

— А Надежда...

— Чувьюрова? Надежда умирает последней, — произнесла тетка странные слова и расхохоталась, показав желтоватые пеньки зубов. — Не пугайся, пошутила. В соседнем подъезде есть квартира, семьдесят первая. Там живет ее подруга... Та еще подруга, но ты не пугайся. Дуй к ней, может, повезет. Как в песне поется...

Пусть кому-то повезет, а кому-то нет. Тебе повезет, ты везучий.

— Вы так думаете?

— Колдунья я. Понял? Могу приворожить, сглаз снять, порчу навести... И беру недорого. Можно натурой. Ну, как? Сговоримся?

— Если прижмет — приду, — улыбнулся Андрей.

— Жду! — и колдунья с грохотом захлопнула дверь перед самым его носом...

Подруга Надежды Чувьюровой оказалась не столь подозрительной, впрочем, причина того, что она сразу открыла дверь, могла быть и в другом — ей нечего было бояться, квартира была почти пуста, а сама она недостаточно хороша, чтобы внешние данные могли причинить ей в жизни какие-то неудобства. Широко распахнув дверь, она отступила в глубину коридора и сказала, почти не взглянув на Андрея:

— Входите.

И он вошел, проследовав вслед за женщиной в комнату.

— Вы, наверное, от Нади? Это она вас прислала?

— Можно и так сказать, — Андрей мучительно пытался найти нужные слова, но женщина поняла свою ошибку и насторожилась.

— Вы кто?

— Меня зовут Андрей, — он улыбнулся, почти как в прежние годы, смущенно и доверчиво. Надо же, улыбка подействовала. Значит, что-то в нем осталось живого, значит, не все еще вымерло в нем.

— Не сразу, но я догадалась, что вы из других... — она помялась. — Вы немного не такой.

— Обычно приходят другие?

— Скажите уже, наконец, кто вы и что вам нужно? — женщина улыбнулась, пытаясь смягчить жесткость своего вопроса. Она была светлой, с гладкими короткими волосами, смотрела чуть исподлобья, может быть потому, что была слегка сутуловата. Впрочем, сутуловатость ее была скорее не в фигуре, а от незначительности в жизни, это тоже придавливает.

— Я ищу Надю, — сказал Андрей.

— Вы ее друг?

— Честно говоря, я хотел бы стать ее другом... Мы познакомились как-то...

Совсем недавно... Она показала этот дом, но как-то невнятно, дескать, вот мой дом...

— Она здесь не живет, — сказала женщина, и Андрей похвалил себя за осторожность — он ведь не сказал, что Надя здесь живет, нашел какие-то обходные слова.

— Я поспрашивал соседей, они мне и посоветовали заглянуть к вам.

— Ко мне?!

— Да, женщина одна направила к вам. Зайдите, говорит, в семьдесят первую квартиру.

— Не представляю даже, кто мог вам такое сказать? — она с явной подозрительностью посмотрела на Андрея.

— Она назвала себя колдуньей и предложила даже приворожить кого-нибудь, если, конечно, мне очень нужно. Причем, согласилась плату взять натурой...

— A! — рассмеялась женщина облегченно — ее сомнения разрешились легко и просто. — Рыжая-кудлатая? — спросила она, хохоча.

— Точно! — кивнул Андрей. — Я еще подумал, что, если мне совсем тяжко будет, пусть приворожит...

— Она приворожит! Она вам такое приворожит, что ни один священник никакими молитвами не поможет. Мы обходим ее десятой дорогой.

— Она и в самом деле что-то может?

— Знаете, может, — женщина быстро взглянула на Андрея: не смеется ли он над ней. — Как-то вышла утром на работу, встречаю ее во дворе. Зыркнула на меня и прошла мимо. Потом окликает... Подхожу, она и говорит... Не ходи, говорит, сегодня никуда. Отсиди дома. Беда над тобой кружит. Закройся, говорит, на все замки, выключи телефон и сиди.

— И вы послушались?

— Конечно, нет! Но в троллейбусе у меня сумочку срезали. Денег там не было, а вот серебряные серьги, кольцо, кулон... Все ахнулось. Да вы садитесь! — спохватилась женщина и указала Андрею на диван. — Пришла на работу, а у нас секретарша заболела... Начальник велел отпечатать какой-то документ, а я не там запятую поставила. А запятая очень принципиальной оказалась — в десять раз завысила какие-то показатели. Схлопотала выговор. Пришла домой, а квартира водой залита. У нас воду отключали, а я оставила кран открытым. Такие дела.

— Простите, как вас зовут? — спросил Андрей.

— Света. Хорошее имя? — во взгляде, в голосе, во всем поведении хозяйки Андрей ощущал беззащитность, она как бы постоянно хотела получить подтверждение, что правильно говорит, правильно себя ведет, что в ней самой нет ничего смешного.

— Хорошее, — кивнул Андрей. — У меня, правда, с этим именем связаны печальные воспоминания, но имя хорошее.

— Девушка ушла? — сочувствующе улыбнулась Света.

— Ушла.

— Вернется, — успокоила женщина.

— Не вернется. Погибла.

— Ой, простите, ради Бога! — она прижала ладони к груди. — Я такая дура! Не обижайтесь, ладно?

— Не буду, — улыбнулся Андрей и вдруг остро и явственно почувствовал, что лучшего момента не подвернется. — Вы дадите мне хотя бы телефон Нади?

— Конечно, — засуетилась Света. — Вам домашний или служебный?

— Да любой... Дайте оба, где-нибудь да найду.

И Света простодушно набросала на клочке подвернувшейся газеты два номера телефона. Андрей взял, всмотрелся в них, убедился, что все цифры внятны, и, сложив клочок бумаги пополам, сунул его в карман.

— Может быть, отсюда и позвоните? — предложила Света. — Она в «Фокусе» работает, здесь недалеко.