Лестница из терновника-3. Прогрессоры - Максим Далин

- Вы, Уважаемый Господин, сто лет отучаете буйволов бодаться, отпиливая телятам рога - а новое поколение вновь рождается с рогами, ибо отроду данное оружие - воля Творца, - говорит Ар-Нель. - Получается, что вы убеждаете себя в истине, а сами отрицаете заветы Небес.

Волки потрясены. Сын Хотуру - тоже. Сам Хотуру смотрит на Ар-Неля во все глаза, а бесплотный кричит:

- Ты - грязный язычник!

- Да, - кротко говорит Ар-Нель. - Я язычник, но я ищу истинную веру. Я слышал от Львят Льва о Творце, о том, что он совершенен и милосерд к следующим его Путём. Я знаю от них и знаю собственным телом, что путь Юноши и Мужчины - это путь бойца. Как можно его запрещать? Это богохульно.

- Твой северянин - исчадье тьмы, гуо! - заявляет бесплотный нашему Анну, от волнения срываясь на фальцет. - Ты слышишь? Он всё извращает, он извращает Святое Слово!

- В чём? - спрашивает Анну насмешливо. - Опровергни, Наставник.

- Люди не должны уподобляться скоту!

- То есть, не должны сражаться? Вы слышите, волки? - хохочет Анну.

- Не должны брать женщин в драке!

- Вы не брали женщин в бою, волки? Кто-нибудь говорил вам, что это грех?

- Война есть война... - бесплотный запутался. - Волки есть волки, а чернь есть чернь...

- Чтобы кто-то мог купить рабыню, кто-то другой должен взять её в бою, - говорит Анну. - Никто никогда не говорил мне, что рабыни, взятые в бою для Прайда - это плохо.

- Это - для Прайда...

- Я был прав, - подытоживает Анну. - Я понял, Хотуру - то, что говорят бесплотные - ложь. Погоди, я ещё пойму, зачем им это...

- Я понимаю, - вдруг говорит сын Хотуру. - Чтобы запретить сражаться. Чтобы запретить сражаться МНЕ! Пришить мою душу к своему балахону! А, пропасть! У волков женщины, взятые в бою, а у меня - купленные рабыни! Кто не был на войне - у того нет ничего! - он уже кричит. - Отец, мои сверстники брали женщин в бою, а я получаю то, что уже принадлежало другим!

- Мы давно не воевали, - неожиданно зло говорит волк из свиты Ориту. - Наши рабыни - обрезанные деревенские девки и подранки. У моего отца были военные трофеи и восемь детей, а у меня подохли две девки, а третья скинула ребёнка!

- Деревенские холуи дерутся, только отвернётся Наставник, - говорит другой волк, немолодой и со шрамом на лбу. - Львятам Льва не годится лгать - я скажу, что думаю. Разве плебс заключает сделки? Как бы не так! Сперва их щенки грызутся между собой, а потом они приходят в храм, приносят пожертвование за удачную покупку рабыни и клянутся, что это был не поединок, а бедный человек продал своего сына соседу...

- Дальше так пойдёт - деревенские мальчишки будут сильнее волчат...

- Эти девки - с тобой, Львёнок Льва - они боевые трофеи? Вот, смотри, Наставник, как это должно выглядеть!

Вокруг помоста под навесом - толпа. Кричат уже все, беседующие вскочили на ноги, диспут превратился в митинг и грозит перерасти в свалку.

- Эти девки прокляты Творцом! - вопит бесплотный. - Посмотрите на их лица! Бесстыжие твари, да ещё с оружием!

- Это волки! - кричит Элсу так, что я понимаю: командный голос он вполне может выработать. - Это такие же волки, как все волки! Кто может поручиться, что его ждёт в бою? Он может быть ранен, убит, покалечен, может стать чужим трофеем! Вас учили бросать братьев?! Так вот, лично я братьев не бросаю!

- Любимый братец, - говорит пожилой волк из местных. - Чангранский Львёнок, чистый Львёнок, живи счастливо... Я вот не знаю, что сталось с двумя моими братьями...

- А если они были в плену и боятся вернуться? - говорит Кору тихо, но все почему-то её слышат. - Если они боятся, что ты проклянёшь их? Они же любят тебя... как я - своих братьев и своего командира.

- Мы не отрекаемся от братьев! - говорит Анну. - Если брат не предал - то и мы его не предадим. А тот, кто называет наших братьев, которые сражались за Прайд, бесстыжими тварями - сам богоотступник!

- Уважаемый Господин, - говорит Ар-Нель Хотуру, - скажите мне, вы ведь не отреклись бы от своих сыновей или от своих братьев, если бы с ними случилась беда? Ваш сын - прекрасный Юноша, но пути Творца неизвестны никому. Неужели вы отреклись бы?

Хотуру поправляет ворот на шее. Он совершенно потерян.

- А вы, Господа? - обращается Ар-Нель к толпе. - Среди вас ведь только честные бойцы, верно? Нет предателей? Вы бросили бы брата? Друга? Не приняли бы его калекой или женщиной?

Волки вопят, кто-то выдёргивает меч из ножен:

- Львёнок Льва, я с тобой!

- Будут битвы? Будут?

- Мы покончим с ложью, - говорит Анну. - Битвы будут.

- Уважаемый Господин Хотуру, - говорит Ар-Нель сердечно, - отпустите деревенских Мальчиков домой. Они, их родители и их дети будут благословлять ваше имя, поверьте мне.

Раньше, чем сам Хотуру успевает среагировать, его сын спрыгивает с помоста, обнажая кинжал. Он подходит к ошалевшим мальчишкам и режет верёвки. Мальчишки переглядываются - и грохаются ниц. Ар-Нель проскальзывает сквозь толпу к ним, садится рядом на корточки:

- Скажите мне, - говорит он, поднимая одного из них за плечи, - вы будете благодарны Господину, который справедлив к вам?

- Ты - посланец Творца, - шепчет парень. Слёзы текут у него из глаз.

Его друг вскакивает, делает несколько быстрых шагов и преклоняет колени перед помостом - его лицо подвижнее и живее, он, кажется, уже смекнул, что надо делать.

- Львёнок, да продлит Творец твои дни во сто крат, - говорит он с восхищением, которое усиливает искренность радости, - этот чужой парень, этот язычник, он верно тебе сказал! Мы будем за тебя молиться, наши дети, наши внуки, мы соседям расскажем...

Хотуру поражён. Мальчишка кланяется земно.

- Ты был прав, кажется... - бормочет Хотуру.

- Я готов верить в истину, - говорит Ар-Нель воодушевлённо. - Я хочу принять вашу истинную веру. Уважаемый Господин, мы вернём миру истину, страсть и битвы, правда?

- Эй, - говорит волк коленопреклонённым деревенским, - брысь отсюда!

Кто-то открывает ворота. Мальчишки удирают, взявшись за руки. Волки свистят им вслед и хохочут. Девочки Анну смешались с толпой. Случается момент общего экстаза, всем хочется вина, драться и петь песни, Анну и сын Хотуру обнимают Ар-Неля - и он не возражает, Юу рубится на палках с кем-то из волков, а куда делся бесплотный священник-Наставник со своими служками, я за всей этой суетой не заметил.

Это нехорошо.

- Эткуру, - говорю я Львёнку, который ближе. - Надо бы закрыть ворота за запор.

Эткуру смотрит на меня, улыбаясь. Машет рукой, отмахиваясь от тревожных мыслей, как от мух.

- Кому понадобится - тот всё равно их откроет, - говорит он. - Или найдёт другой способ смыться. Но знаешь, Ник, Анну обо всём позаботится. Он умный, он ведёт себя спокойно - значит, он обо всём уже подумал.