Зло против любви - Наталья Че

– Да,– спокойно ответила я.

В ответ девушка только хмыкнула. С ее ладони слетели три миниатюрных дрона и полетели обследовать дом.

Я догадалась, что она тоже решила поискать Пулло.

Пока ждали возвращения камер, Мисс Ши успела дважды обойти просторный холл по кругу.

Я молча наблюдала.

– Его нет,– констатировала она очевидный факт, разворачиваясь ко мне:

– Можешь с ним связаться?

Я активировала КПК, вмонтированный в простой браслет на левой руке.

В воздухе послушно развернулась плотная объемная голограмма.

– Абонент вне зоны доступа,– отозвалась на мой запрос система.

Журналистка нахмурилась.

– Ошибки быть не может. Место и время были указаны очень точно! – озабоченно сказала она.

Мисс Ши еще постояла, уставившись в одну точку. Видимо, прокручивала перед внутренним взором записи камер дронов.

– Что это за лифт на первом этаже? Куда он ведет? – неожиданно спросила она.

Я вздрогнула.

В подвальные этажи особняка я спускалась всего один раз, и возвращаться туда не имела совершенно никакого желания. Там была личная территория Пулло, и я была твердо намерена оставить эту часть его мира в тайне от себя.

Меньше знаешь – крепче спишь, это как раз тот самый случай.

– Это спуск в подвальные этажи…– неохотно ответила я.

Журналистка тут же развернулась и решительно отправилась кратчайшим маршрутом к дверям грузового лифта.

Немного поколебавшись, я последовала за ней. С одной стороны эта Мисс Ши сама лезет на рожон, но с другой… Она ведь не знает всей правды о Пулло, и, в общем-то ни в чем не виновата, и…

Со вздохом я поняла, что не смогу отпустить ее вниз одну, придется идти с ней.

Двери лифта бесшумно раскрылись, и мы вошли.

Я нервно покосилась на сенсорную панель.

На вопросительный взгляд журналистки, только пожала плечами, и она ткнула на вторую кнопку, кажется, совершенно наугад.

Но, это было не так.

По ее внезапно застывшему взгляду и окаменевшей фигуре, я поняла, что все это время девушка была под воздействием.

Наверняка, опять проделки Пулло.

Без особой надежды я помахала ладонью перед ее лицом. Бесполезно.

Даже если бы я ее сейчас ударила кулаком или пнула ногой, эффект был бы тот же.

То есть, абсолютно нулевой.

Лифт ехал вниз дольше, чем я ожидала, и когда его двери наконец-то открылись, это был абсолютно точно не минус второй этаж, как уверяли меня цифры на сенсорной панели.

Сердито прищурив глаза, решительно шагнула на бежевый пушистый ковер, устилающий пол просторного белого коридора с крашеными матовыми стенами.

Пулло был здесь, прямо передо мной. Я чувствовала это, но не видела, он скрывался от меня под пологом невидимости.

– И зачем нужно было вмешивать посторонних? – кивая на неподвижно застывшую Мисс Ши, недовольно спросила я.

Муж скользнул мне за спину, и мое правое ушко обожгло его горячее дыхание:

– Потому, что иначе ты бы не согласилась спуститься сюда.

Позади послышался тихий смешок, и уже на другое ухо мне прошептали:

– А еще я хотел посмотреть, как ты будешь ревновать…

От возмущения воздух застрял у меня в горле.

Ах, он!.. Так вот значит как?! Ну, я ему…

– Немедленно отпусти ее домой! Целую и невредимую, стандартный договор номер три! – решительно потребовала я.

Все точные формулировки каждый раз проговаривать было попросту неудобно, поэтому, я разработала ряд документов на все случаи жизни. Вот как этот, например.

Договор номер три предназначался для того, чтобы муж не смог никак навредить тому, кого отпускает.

По крайней мере, я очень старалась, чтобы для этого у него не осталось ни единой лазейки.

Двери лифта закрылись, и он повез Мисс Ши наверх, к спокойной жизни и свободе. Я искренне надеялась на то, что это будет именно так.

Ну, а мне пришлось остаться в коридоре, ожидая объяснений.

Первой затянувшейся паузы не выдержала именно я, нетерпеливо спросив:

– И что дальше?

– Как?! Ты не помнишь, какой сегодня день?! – голос мужа опять пришел откуда-то из-за спины.

Я лихорадочно прокрутила в уме календарь со списком обычно отмечаемых нами дат.

Праздновать Пулло любил, и делал это со вкусом и знанием дела, получая огромное удовольствие от процесса. Поэтому, «очень важных праздников» было много. От «день, когда ты впервые назвала меня по имени», до «годовщина нашего первого свидания».

Так и не найдя ничего подходящего в списке дат, я красноречиво пожала плечами.

– Сегодня ровно десять возрождений луны до главной нашей годовщины! – с упреком сказал он.

Я начала раздражаться. Кто вообще так считает праздники?

Подавив негативные эмоции, ровно сказала:

– Извини.

Из «пустого» пространства позади меня раздался страдальческий вздох, полный вселенской печали, но поддаваться на эту манипуляцию я не собиралась, и приготовилась терпеливо дождаться продолжения.

Поняв, что извинений с моей стороны больше не будет, он продолжил наш разговор как ни в чем не бывало:

– Будет три сюрприза для тебя и три для меня.

– Это не может называться «сюрпризом», если ты подготовил его для себя сам, – буркнула я, немного остывая.

Воображение разыгралось, и я тут же представила себе, что это могут быть за приятные неожиданности с его стороны.

Ой! Они же будут не только для меня, но и для него…

Кое на какие вещи я не согласна, даже ради… Ради… Что там за дата-то была?..

– Поверь, желанная моя, для меня любое твое действие, жест или взгляд, всегда, как самый приятный из сюрпризов! – шепнул он мне на ушко, порождая волну дрожи предвкушения удовольствия где-то глубоко внутри меня.

– Почему ты все еще невидим? – спросила я, чтобы чуть разрядить обстановку.

Его дыхание за спиной и полная невидимость будоражили, не вовремя будя разные фантазии…

Фу, какие мысли! Совсем Пулло меня испортил!..

– Чтобы ты не догадалась раньше времени, каким будет сюрприз, конечно же! – со смешком ответил невидимка, и впереди и справа гостеприимно открылась дверь.

Я послушно вошла.

Оглядевшись по сторонам, не заметила ничего необычного.

Этого и следовало ожидать.

Все его игры обычно начинались с переодевания, и этот раз не был исключением.

На манекенах передо мной висело три однотипных платья на выбор.

Я ткнула пальцем в то, что в центре. Белое, летящее и воздушное, оно было довольно коротким и очень милым. К нему прилагались босоножки на ремешках и такое же белое и невесомо-кружевное белье.

Привычно встав в центр комнаты, я приготовилась к переодеванию.

Пулло любил делать это сам и очень огорчался, когда из вредности или спешки я лишала его этого удовольствия.

Сейчас мы никуда не торопились, и я ощутила, как невидимые