Ведьмин пасьянс - Сергей Пономаренко

Боярин испытывал к воеводе двоякое чувство: с одной стороны, он его понимал, жалел, а с другой — завидовал ему! Почему этот краснолицый, почти старик, обладает столь юной красавицей, Пракседой? Удивительные очи жены воеводы завладели сердцем боярина, как некогда красота Елены поразила Париса и склонила того к безумству. И в голову Баяну стали приходить греховные мысли. Жена Баяна, Ярина, с дочерью Благомирой были на вотчине, в Черниговском княжестве, он их уже не видел более двух лет, с тех пор как отправился в поход на Корсунь — ведь после похода он неотлучно находится при князе. На Горе у него имеется свой дом, двор. С женой они не венчаны, так как он до сих пор и не знает — приняла она христианство или пока нет. Поэтому если у него вдруг окажется другая жена, то епископ Анастас, привезенный князем из Корсуня, не будет особо противиться… И добыть Пракседу не так уж сложно — достаточно объявит!», что воевода оказался злостным язычником, хулил князя — черноризец Ираклий, сотник и другие подтвердят его слова. Ведь он только исполняет волю князя… И воинов при нем достаточно… А сына воеводы он воспитает как своего.

Боярин покрутил головой, стараясь отогнать нечестивые мысли, теснившиеся в его голове, прислушался к новому спору, возникшему за столом.

— Гусляры, скоморохи, русалии — это от беса! Они смущают народ, уводят от истинной веры к сатане! — кипел гневом черноризец, видно, отвечая на предложение хозяина.

— Не знаю тогда, чем вас развлечь, гости дорогие! — усмехнулся на гнев монаха воевода, уже полностью овладевший собой.

— Воевода, ты лучше покажи то, для чего здесь был поставлен. Покажи, на что способны твои отроки, которых ты обучаешь воинскому искусству.

— Хорошо, боярин, — после некоторого размышления согласился воевода. — Посвящение отрока Ореля в улофы, ульфхедиары, должно было состояться в зареве[17], а сейчас червен[18] на исходе, но пусть будет по-твоему. — Он отдал какие-то распоряжения рядом сидящему старшине, который поспешно удалился.

Воевода с гостями последовал во внутренний двор, по дороге рассказывая о своих воинах.

— В варяжских дружинах, нанимаемых для походов в составе своего войска, великий князь Святослав сразу отметил воинов, которые бились со звериными тотемами: медведь, волк, кабан. Они сильно отличались от остальных воинов в бою, казалось, только смерть могла их остановить, да и жизнь в них крепко сидела. И тогда он решил, что нужно иметь своих воинов-зверей, и поручил узнать их тайну своим доверенным дружинникам, не жалея для этого злата-серебра. Долгих десять лет мне понадобилось, чтобы раскрыть их тайну, и удалось это мне одному из всех, кому доверили это дело. Тогда уже и князя Святослава не было в живых. Вернулся я на Русь с варяжской дружиной, которую нанял князь Владимир, чтобы сражаться со своим братом, князем Ярополком.

— Ярополком Окаянным, братоубийцей, — строго вставил боярин Баян.

— После я открылся великому князю Владимиру, и он дал мне этот посад для подготовки воинов, с которыми никто не может сравниться в бою.

— Так уж никто? — засомневался боярин.

— Никто. Ты это сейчас сам увидишь.

Они оказались во внутреннем дворе, где днем отроки практиковались в воинском мастерстве, — сейчас здесь было пусто. Все прошли в дальний угол, там раздавался звериный рык; боярин вздрогнул — он узнал рычание волка. Вскоре он увидел его — при свете факелов в сгустившейся темноте. Громадный зверь с налитыми кровью глазами злобно бегал за оградой, то всем весом своего тела пробуя ее крепость, то норовя перепрыгнуть. Когда он поднялся на задние лапы, словно демонстрируя свое налитое силой тело, боярин мысленно прикинул, что зверь будет даже повыше рынды Василя, с которым из всех присутствующих никто не мог сравниться ростом.

— Не желаешь ли, боярин, померяться с этим зверем силой? — хитро прищурился воевода.

— Отчего же — готов. Вот только кольчугу надену — в броне будет тяжеловато, — да щит возьму, — не испугался боярин.

— Нет, боярин, так всяк может. А без кольчуги, меча, с одной палицей, войдешь к этому зверю?

— Это будет верная смерть! — вырвалось у боярина.

— Может, кто из твоих людей согласится? А я не пожалею гривну[19] серебром храбрецу. Так кто отважится?

Боярин Баян посмотрел на своего рынду Василя, известного храбреца, но тот отвел взгляд.

— От зверя сгинуть? Если бы это был хазар поганый или половец-степняк, то не побоялся бы и с двумя биться сразу. А тут, почти без оружия, только с палицей? Я ведь не бесноватый! — пробормотал рында.

— Хитришь, воевода. И я готов дать гривну серебром тому храбрецу, который только с палицей сразится с волком. Может, кто из твоих людей решится? — в свою очередь спросил, усмехаясь, боярин.

— Может, и не один, но сейчас пришел черед Ореля. Позвать его сюда!

Вскоре перед воеводой стоял крепко сбитый юноша, но явно не богатырского сложения, он был на целую голову ниже рынды Василя.

— Орель, тебе выпала честь пройти первому посвящение в воина-волка. Испытания будут трудные и займут не один день, но я верю, ты их выдержишь. Сегодня тебя ожидает первое, — и воевода указал на беснующегося за оградой волка, — не самое сложное испытание. Готов ли ты к нему? Отвечай честно, и если у тебя есть хоть капля…

— Я готов, — поспешил ответить юноша.

— Хорошо. Иди, подготовься к битве с волком, который скоро станет твоим тотемом.

Юноша поклонился и ушел.

— Как он должен подготовиться? Ты же сам говорил, что никакой кольчуги, меча, а только палица.

— Все верно, боярин. Подготовка состоит в укреплении духа, но со временем это войдет в его кровь и он всегда будет готов к битве.

Неожиданно боярин услышал возле уха голос рынды Василя, который старался говорить как можно тише.

— Я проследил за юношей — его чем-то напоили, и теперь он сидит с закрытыми глазами.

— Что за напиток дали этому отроку? — сразу спросил боярин.

— Этот напиток называется сома. Это тайна, которую я не открою никому, так как она мне стоила десять лет жизни. Но напиток не главное — важнее дух воина, который воспитывается на протяжении долгих лет.

Вскоре появился юноша, почти неузнаваемый теперь — черты его лица исказились, в нем было что-то звериное, а в руках он держал короткую дубинку. С ним пришли несколько вооруженных воев. Они выждали момент, когда волк оказался в противоположном углу загородки, и тогда открыли дверь, ведущую за ограду, и туда сразу бросился юноша. Дверь за ним захлопнулась, ее тут же заперли на засов. Волк отреагировал на появление юноши мгновенно — бросился на него. Когда казалось, что вес зверя, многократно умноженный стремительностью движения, сомнет смельчака и тогда в ход пойдут страшные клыки, видневшиеся из оскаленной пасти, юноша ловко увернулся и нанес волку удар дубинкой по затылку, однако это не причинило зверю значительного вреда. Через мгновение повторилась атака зверя с тем же исходом — до мельчайших деталей, только теперь удар по затылку волка был ощутимее, так что тот даже покатился по земле. Зверь стал действовать осторожнее, поняв, что слепая ярость и сила не помогут справиться с этим быстрым юношей. Завязалась смертельная борьба, где уязвимее был человек и любая оплошность могла стоить ему жизни. Но юноша предугадывал каждое движение зверя, и в нужный момент в ход шла дубинка. Вскоре вся морда волка была в крови, пару раз он оказывался на земле от сильных ударов, но продолжал упрямо нападать, желая любой ценой достать противника. И это в конце концов ему удалось — схватив юношу за ногу, он повалил его на землю. Юноша неистово колотил зверя дубинкой по голове, но тот упрямо стремился к своей цели — добирался до горла человека. Вскоре все смешалось — человек и волк катались по земле, уже ничего нельзя было разобрать, кроме того, что юноша теперь безоружен — его дубинка валялась в нескольких шагах от сцепившихся тел. Все понимали, что волк одерживает верх.