Демченко Оксана - Оксана Демченко

  Женщина нахмурилась, шипя и охая, снова попыталась повернуть голову или хотя бы удержать её приподнятой. Побледнела и сдалась, прикрыв веки. Некоторое время молчала, обдумывая свое, непонятное. Надо полагать - план невозможного спасения...

   - Ты веришь в вашего бога, держащего чашу света? - неожиданно уточнила она.

   - Нет, в общем-то, я скорее...

   - Плохо. Всякая вера хорошо, нет веры - плохо... сейчас. Я дам тебе то, что хотели иметь машриги. То, что мы, мавиви, редко даем даже самым верным ранва. Дам, если смогу в таком вот бессилии, да. Если ты примешь и осознаешь в безверии. Просить ариха не могу, он теперь далеко, трудно звать. И он очень сильный, он сожрет тебя, вот. Звать асари бесполезно, ты чужой, ты не слышать несказанных слов, тут дождь, шум... Асари помогать тебе быть с асхи. Это очень сильное два вместе...

   - Сочетание, - подсказал Рёйм.

   - Сочетание, так. Сильное, но не так тяжело оно и больно не так для неготового, бледного нового ранва.

   - Бред, - осторожно предположил Рёйм. - Я уже не понимаю ни единого слова.

   - Я мавиви, могу дать ранва полноту обретения родства с неявленным, с духами, - пояснила, а точнее еще более запутала, женщина. - Не совсем, только на время. Если они примут родство с бледным, если сила не вытеснит разум, не угасит волю. Вот так, мы будем иметь надежду. Если я правая, ты не будешь опасный для зеленого мира. Мне не придется тебя убить.

  Рёйм потряс головой и еще раз шепнул себе под нос 'бред, горячечный'... теперь он уже не сомневался: пытки оптио подточили рассудок женщины и ввергли её в пучину суеверий. Надежда выжить самому и спасти несчастную, невесть с чего возникшая и согревшая душу, сгинула, растворилась в сумерках близкого уже вечера.

   - Положи мои руки ладони вверх. Прижми свои ладони, - велела женщина. - Нагнись, еще. Низко, вот так. Смотри в глаза. Не думать, не сомневаться, я мавиви, я имею опыт.

  Пусть исполнение указаний и бессмысленно, но когда просят и так смотрят, и есть ощущение что в тебя верят и ты - защитник... Рёйм с долей смущения усмехнулся. Еще кто бредит! Ему под сорок, а верить в подателя чаши света он перестал ребенком. Помнится, пришел однажды тайком в полутемный тихий храм. Никого не было рядом, он прокрался к чаше, и, озираясь и вжимая голову в плечи от каждого шороха, уложил в золотое полушарье мешочек с самым ценным, нельзя ведь просить и отдаривать за просьбу безделицей. Под грубой тканью позвякивали - они и теперь памятны - три солдатика, деревянная фигурка коня и настоящая жемчужина, которую он сам добыл из ракушки. Речная, мелкая и тусклая, но как он ею гордился...

   - Вот, возьми, - шепнул он богу, зажмурив глаза и представляя высшее существо таким, как показано на картинке в маминой комнате. - И сделай меня хоть немножко покрупнее и посильнее.

  Он ушел из храма с легкой душой, чувствуя себя способным летать и ожидая скорых перемен к лучшему. Но всего в жизни пришлось добиваться самому, вопреки невеликому росту и столь же невпечатляющей силе... Потеря жемчужины и драгоценных солдатиков осталась почему-то самой детской и самой памятной болью, отметившей утрату причастности к чуду...

  Рёйм сплел пальцы с тонкими бессильными пальцами мавиви, нагнулся над ней и улыбнулся. Может статься, он исполнил просьбу только потому, что удивительно приятно смотреть в глаза этой дикарки и находить там, в темно-синей глубине, свое отражение, похожее на неисполненную 'добрым боженькой' мечту - защитника, сильного и надежного человека. Пожалуй, даже - последней надежды.

   - Мое имя Шеула, - едва слышно шепнула женщина. - Я открываю для тебя, кого назвала ранва, врата обретения силы асхи и помощи асари. Смотри в глаза и слушай большой дождь. Внимательно слушай, он говорит только с тобой, ранва Рёйм.

  Новая молния полыхнула, отразившись в глубине глаз мавиви. Капли зависли в воздухе, подобные жемчужинам, светящиеся, напоенные синеватыми бликами вспышки. Мгновение растянулось и смутно продлилось, - а потом дождь рухнул вниз, тяжелый, темный, упорный. Одна за другой помнящие сияние капли застучали по спине, плечам, столешнице, скатились по коже Шеулы, лаская её и снимая боль... Сердце болезненно дрогнуло, и показалось, что можно чувствовать путь каждой капли, словно водой этого дождя он обнимает тело больной. И ощущает его, теплое и беспомощное, и гладит, обещая спасение и здоровье. Тепло накопилось в пальцах и стало заполнять тело, а он все смотрел в безмерную глубину глаз, и не мог вынырнуть из этого омута... Да и не желал.

   - Обычно ранва, если имеет обретение, думает о врагах, о великой битве и славе победы, - с долей насмешки сообщила женщина. - Часто так сильно думает, забывает мавиви, забывает клятву оберегать мавиви... на время забывает. Сначала, если большая идет волна обретения. Ты странный. Мне даже жарко, не надо меня обнимать и поклоняться.

   - Поклоняться? - задумался Рёйм. - Пожалуй. Только это не я странный, а дождь. Я бы никогда не сказал вслух столь красивой и чужой женщине, что она мне нравится, но под стук капель невесть что выговаривается с легкостью... Я никому не позволю причинить тебе боль, Шеула. Не знаю, как, я всего лишь врач и ничуть не воин, но я обещаю совершенно серьезно.

   - Ничуть не воин, что вот так и неплохо, - женщина попробовала улыбнуться. - Асхи хорошо соединяется с ранва, совсем хорошо. Не ждала так, думала - хуже... Сила воды редко говорит воинам. Слушай её и меня. Я мавиви, я разделяю и соединяю миры людей и духов. Я могу видеть свод всех сил мира и должна не нарушать свод, крепкий. Совсем обратно, выправлять их висари... не знаю ваше слово. Но я могу дать всю силу одного духа ранва, могу разрешить ранва нарушать висари, если так надо, если беда. Твоя сила - асхи.

   - Дождь? - уточнил Рёйм, не надеясь разобраться и все же не смея выражать свои сомнения.

   - И дождь, и так, и другое... Роса. Туман. Облако. Море. Много всего, много, разное, но дух один. Асхи течет в крови, асхи дает жизнь для тела. Асхи поит листья и будит почки. Асхи разрушает камни, хоронит мертвое дерево.

   - Если попробовать совместить с почитаемым мною Каноном врачевания... - задумался Рёйм. - Есть первоосновы сил, изучаемых врачевателями, они сухость и влажность, жар и холодность. Неравновесие их и...

  Мавиви вздохнула и прикрыла веки. Видимо, ей показалось очень сложным добиться понимания. Или она вспомнила о том, как близок закат? Рёйм виновато смолк.

   - Ты умный, но сила не умом сыта, нет. Дать ей надо вимти...

   - Вдохновение, - предложил свой перевод врач. - Хорошо, я стараюсь. Слушаю дождь и пробую вдохновиться.

   - Не пробуй. Просто слушай. Сначала у тебя получилось, вот, - посетовала мавиви с грустью. - Но ты стал так думать и мало сердце слушать...