Мефистон. Город Света - Дариус Хинкс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На подлете к предгорьям Зуру пришлось пережить болезненное надевание гравишюта, но он стоически все стерпел и лишь поморщился, когда один из гвардейцев закрепил прометиевые ускорители у него на спине и затянул крепления.
— Выходим на цель! — доложил пилот, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь рев двигателей.
Сержант кивнул солдатам, и они побрели к позиции. Затем Малик открыл тяжелую дверь. Гвардейцы начали прыгать в клубящиеся облака пара. Каждый из них молчал, зная по инструктажу, что им предстоит скрытное проникновение, а значит, нельзя орать полковой боевой клич, как они обычно делали после выхода в зону десантирования.
И вот настала очередь Федорака. Он подошел к Малику, кивнул, держась за поручни, а затем, бросившись вперед, миг наслаждался свободным падением и потом включил удерживающее поле гравишюта. Начался ровный спуск через облака. Полковник наблюдал, как к нему приближается непроницаемый полог джунглей, и молчал, хотя в голове и гремел боевой клич. Он лишь процедил его сквозь сжатые зубы: «Заключенные в аду».
Федорак врезался в густую крону, и запах прометиевых выхлопов перебил вонь джунглей. С высоты полета дельта казалась клубком папоротников, пальм и лиан, но под пологом ветвей выглядела, как мрачная пещера, где лишь изредка на глаза попадались странные свисающие лианы да временами тростники тянулись к едва пробивающимся через зеленую крышу столбам света.
Федорак легко приземлился на глинистую почву, выхватил из кобуры пистолет и включил закрепленный на нем люмен. Свет рассек тьму, открыв взгляду стволы деревьев, что вздымались, подобно колоннам в кафедральном соборе, и поднимались на добрых пятнадцать метров к далеким дрожащим кронам.
Повсюду вокруг опускались гвардейцы. Ускориители омывали заросли синим сиянием, распугивая тучи насекомых. Малик несколько минут созывал отделения, пока все солдаты не собрались на той же поляне, где и полковник. Гвардейцы заряжали лазерные карабины и плотнее затягивали сетки на лицах. Рои насекомых, разогнанные внезапно появившимися людьми, вскоре вернулись и принялись кружить возле солдат, садясь на оружие и шлемы, пока бойцы не стали похожи на шевелящиеся и переливающиеся гнезда.
Насекомые не лезли лишь к Зуру, что наблюдал за деревьями с почтением верующего, пришедшего в храм, и шептал молитвы лесу, положив длинные перепончатые пальцы на ствол.
— Куда идти? — спросил сержант, когда завершились приготовления.
Анура поглядел на него черными непроницаемыми глазами, отступил от дерева и кивнул на одну из троп.
— Два с половиной километра к югу, поднимаемся, пока не доберемся до Дафнонских водопадов. Затем последуем вдоль реки вниз с горы. Предатели пойдут по ней вверх, поэтому мы сможем встретить их у Оксийского моста.
Зур, как и все аборигены, носил лишь небольшую набедренную повязку из сшитых листьев, но был вооружен. Пусть анура и было неприятно держать пласталь, все они быстро поняли, как полезно лазерное оружие. Потому проводник использовал такой же лазерный карабин, как и остальные гвардейцы. Он показал дулом на путь, ведущий вдоль склонов во мрак, и продолжил:
— Нам стоит поспешить. — Он говорил шепотом, но в голосе все равно слышался нескрываемый гнев. — Природа страдает. Еретики отравляют ее.
Пусть Малик и не считал лес разумным, он все равно кивнул. Анура пропал в тенях, отчего заметались лучи фонарей пытающихся уследить за ним гвардейцев. Несколько секунд спустя проводник вновь вышел на свет и махнул рукой, призывая следовать за ним.
Подъем был не из легких. Приходилось идти по грязной земле, местность пересекали ручейки вяло текущей воды, что вырывалась журчанием из глины. Тяжело шагающие в мареве гвардейцы ругались сквозь зубы, поскальзываясь.
Федорак шел вместе с сержантом впереди, водя закрепленным люменом из стороны в сторону. Офицер насторожился и приготовился к бою, ведь еретики были далеко не единственной опасностью Сабассуса и, возможно, далее не самой грозной. Местные хищники разнились от разумных лиан, способных мгновенно сдавить трахею, до стрекоз размером с предплечье, что могли прогрызть бронежилет и любили человеческую плоть.
Спустя примерно полчаса полковник поймал себя на странных мыслях. «Заключенные в аду» никогда прежде не забирались так высоко на Коготь. Конечно, причина крылась не в историях суеверных анура. Просто никогда не возникало тактических причин преодолевать такую сложную местность, а голая вершина лишала смысла ее стратегическое использование. Поэтому Федорак, как и его предшественники, не обращал внимания на гору. Только теперь, когда он впервые поднялся по лесистым склонам, полковник начал ощущать что-то странное в этом месте. Поначалу он никак не мог понять, что это. Гвардеец прошел мили джунглей в дельте Абиссамы, и этот участок казался, по крайней мере на первый взгляд, точно таким же, как и все другие удушливые заросли, через которые он пробивался. Но тут было нечто иное. Он посмотрел на покрытые ползучими растениями стволы, пытаясь понять, что же в них необычного.
Когда они взбирались на гребень холма, Зур помедлил, ожидая остальных.
— Полковник, — неловко кивнул разведчик. Федорак хмыкнул, кивая в ответ, а затем вскарабкался на грязную вершину и продолжил подниматься по склонам, отгоняя пистолетом рои мух и насекомых, желающих им перекусить.
— Я видел, как вы смотрите на деревья, — прошептал Зур.
— Что? — проворчал полковник.
— Сэр, я заметил, как вы изучаете деревья.
— Здесь предатели, мужик, конечно, я слежу за чертовыми деревьями.
Анура умолк. Федорак продолжал подниматься ускоренным шагом.
— Вы улавливаете закономерность?
— Закономерность? — процедил полковник, но в тот же миг его пробрала дрожь от осознания, о чем речь. Зур указал именно на то, что его тревожило.
— Как располагаются деревья. Вы заметили это?
Федорак помедлил, позволив Малику и солдатам пройти вперед, пока он оглядывался по сторонам. Местами, там, где сквозь разрывы полога пробивался свет, джунгли выглядели так же, как он ожидал еще до прибытия на Сабассус: бесчисленные листья, стебли и молодые поросли, сошедшиеся в яростной битве за жизнь. Но большая часть леса выглядела спокойной и странно упорядоченной. Конечно, непривычно было называть заросли «упорядоченными», что полковник прекрасно понимал, но это помогло ему осознать, что же так бросается в глаза. Деревья росли пересекающимися рядами, будто следуя предопределенной системе. Словно воины шли не по лесу, а лабиринту.
Федорак недоверчиво покосился на анура, раздраженный тем, как легко разведчик угадал его мысли. Зур посмотрел в ответ.
— Что все это значит? — скрепя сердце спросил полковник.
Абориген провел закрепленным на ружье фонарем, высвечивая из тьмы образуемые стволами очертания.
— Это лицо Тзиамо, — ответил Зур, говоря даже тише, чем обычно.
— Лесного духа? — не удержавшись от