Память Древних (СИ) - Машевская Анастасия

— Если надеешься, что тебя не заметят, — шепнул Хольфстенн, делая то же самое, — знай, на червяка ты не похож.

Жал, продвигаясь, скосил на коротышку смеющийся взгляд:

— Помниться, вначале нашего знакомства ты был обратного мнения.

Путь вел с сильным уклоном вниз. Вскоре показались какие-то очередные рытвины и уступы.

— Расскажешь мне как-нибудь, — шепнул Жал Хольфстенну, — про войны гномов и темных эльфов. Мне кажется, это еще с тех времен.

Насколько могли, путники попытались слиться со стеной (Дагор втянул живот), Данан приглушила свет, хотя физиономия выдавала её присутствие сильно издалека. Чуть позже осторожно, по одному, перебежали за валун. Вблизи удалось различить какие-то руны, начертанные по дуге. Может, кусок разбитого алтаря или вроде того. Затаили дыхание. Теперь не только Данан слышала шаги патрульных вдалеке.

— Знать бы, что они там так стерегут, за столькими проходами, — практически беззвучно выдохнул Стенн. Так тихо, что некоторые слова пришлось домыслить.

— Стену, — так же шепнул Жал. — Ворота.

Послышался говор очередных патрульных, и на сей раз путники, все как один, решили, что отступать не следует. Эти даже не особенно прятались — потому что носили с собой кристаллы один в один, как у гномов.

— У наших сперли, — процедил сквозь зубы Дагор.

Патрульные твари приближались к укрытию, но остановились примерно в тридцати шагах.

— Могу вырубить заклинанием, — тихонечко предложил Фирин.

— Могу вырубить, — изрек Хольфстенн.

Жал беззвучно усмехнулся, Дагор оглянулся на Стенна в тот момент, когда оба патрульных дернулись в их сторону с непонятным звуком. Возможно, это должно было быть «Чужаки» или «Вторжение!» на их ужасном выговоре, но досказать не удалось.

— Идем, — чуть громче шепнула Данан, когда исчадия свалились двумя кулями. — Прирежьте их.

Она также, как и все, шла сгорбившись. Посох несла навесу, параллельно земле, и быстрым шагом приближалась к жертвам Сна. Хольфстенн, глядя вслед чародейке, повел головой:

— Знал бы, какое это полезное колдунство, Кошмар, сам бы подался в Цитадель.

Дагор с одним из помощников распотрошили исчадий (чтобы наверняка), забрали кристаллы. То, что исчадия пользовались гномьим освещением, было разведчикам на руку. Наличие у них в отряде не-гномов — тоже. Исчадия были ниже людей, но выше гномов, и кристаллы таскали соответственно росту. Значит, их вполне можно было обдурить (хотя бы издали), закрепив кристаллы чародейке и эльфам на уровне груди или живота. Хольфстенн от этой идеи ожидаемо зажегся — отличная мысль прицепить Данан что-нибудь на грудь! Данан, хмыкнув, легко управилась сама.

Вооружившись светильниками, путники смогли распрямиться. Подобным образом они вырубили еще два патруля исчадий. После этого до ворот, о которых говорил Жал, осталось меньше сорока шагов. Там стоял караул почитай из дюжины тварей. Они были растянуты, и у путников возникли сомнения — хватит ли заклятиям Данан дальности действия для такой дистанции.

— Хватит, но думаю, лучше не швыряться энергией. Мало ли, что там, — она указала подбородком на ворота.

— Тогда… — только начал Дагор.

— Есть идея, — тут же отозвалась чародейка. — Фирин, Жал, Стенн, — неопределенно попросила она. — Будьте готовы. — И выскочила из укрытия. Отбежала немного назад, перекинула посох из правой в левую и вместо узора потянула правой духовный клинок.

— Тс! — шикнул Стенн, кидаясь вперед. — С ума сошла! — Жал остановил товарища, поймав поверх плеча.

Клинок засиял ярким лучистым светом. Таким неистово белым, что в душе у Данан осела грусть сожалений: он ведь давно уже не настолько чист, этот свет — практически ложь. Но, как бы то ни было, он притягивал исчадий Пустоты исключительной силой, магической, животворной, силой, которой им не хватало в бесконечном голоде. Караульные дрогнули. Сделали первые шаги. С трудом переступая, как могло быть только от того, что инстинкт и голод у них шли вразрез с приказом хозяев стеречь вход ценой жизни. А потом сорвались и бросились к Данан. С ними — еще четыре невесть откуда взявшиеся в темноте твари.

— Давай! — подал вовремя сигнал Дагор. Жал и без команды метнул два кинжала, попав безошибочно в шейные позвонки двум монстрам, едва исчадия преодолели черту их укрытия.

Те четверо, которые неслись на Данан сбоку неожиданно, но очень больно врезались в непрошибаемую невидимую стену (Фирин самодовольно хмыкнул). Данан тоже среагировала мгновенно — сделала выпад мечом, пронзая насквозь щит Фирина и уродливое туловище исчадия. Следом от души ударила посохом по земле, и еще один зашелся криком от огненной вспышки. Правда, огонь почти сразу погас, но время было выиграно, и Данан добила его тем же духовным клинком. Тем временем Жал, проносясь мимо убитых монстров, выдернул кинжалы и бросился на помощь чародейке. Разодрал шею врагу справа. Другому, слева, засадил светящуюся амниритом руку в гортань и силой дернул, разрывая трахею и хребет.

Дагор и его подчиненные замерли на местах.

— Что… это ЗА ХРЕНЬ?!

— Не зевай! — вместо ответа гаркнул Хольфстенн и налетел на чудище, которое, отвязавшись от Дагора, снова бросилось к Данан. Фирин снова подсобил, но его щиты тоже показались исчадиям лакомым куском, и сразу трое тварей обратились к эльфу.

— Не пробьешь, мразь, — не сводя взгляд с врагов, процедил Фирин.

Дагор тряхнул головой и взялся за топор покрепче, спеша на выручку колдуну. Двое соратников воодушевились примером командования и, налетев на исчадий со спины, врубились неистово. Дагор ловко вращал топор, создавая себе пространство для маневров. Его подчиненные не уступали, и сразу стало ясно, что как командир, Дагор отлично знал способности тех, кого вел за собой. Хольфстенн держался спиной к Данан, стараясь не дать исчадиям её ранить. В отличие от Дагора с его ребятами, он точно знал, что исчадия как одержимые потянутся за клинком рыцаря-чародея, надеясь насытиться им. Маневр был не только в том, чтобы дать своим ударить врагу в спину, но и в том, чтобы максимально отвлечь их, скрадывая тем самым, разницу в числе.

И Жал, Хольфстенн и Фирин отлично смогли им воспользоваться.

Когда схватка закончилась, группа огляделась в поисках пострадавших. Целее всех оказался Фирин, который так и не сдвинулся из-за валуна, где они скрывались изначально. Хольфстенн с наслаждением оценил открывшуюся картину и изрек:

— Не зря я нарек тебя Недотрогой.

Фирин хмыкнул, а Дагор распорядился:

— Идем к воротам.

— Идите вперед, — сказала Данан, не двигаясь. Дагор, обернувшись, напрягся:

— Что-то не так?

— Голоса, — шепнула женщина, оседая на землю. — Я сойду с ума, ей-богу, — добавила еще тише, так что расслышал только Жал. Тот кивнул Хольфстенну: иди, я останусь сам. Он присел, подогнув под себя одну ногу, и выставив вверх колено другой. Взял Данан за руку. Дождавшись, пока остальные удалятся ближе к воротам, Жал сильнее стиснул женскую ладонь и сказал:

— Не делай так больше.

Чародейка обернулась к нему.

— Чем больше смотрю на тебя, тем больше задаюсь вопросом, почему мы все еще живы. — И тут же, хмыкнув, добавила: — Потом, конечно, вспоминаю, что в одиночку Темного архонта не свалить даже тебе.

Жал проигнорировал все сказанное.

— Не делай так больше, — с нажимом повторил он. Данан попыталась усмехнуться, но только дернулась. Закусив губу, она закрыла глаза и уронила в ладонь лоб. Потерла несколько мгновений и выпрямилась:

— Хорошо, не буду. Помоги мне встать.

Жал поднялся сам и потянул чародейку.

— Я могу отнести тебя, если хочешь, — предложил эльф, когда Данан, немного шатаясь, выровнялась напротив него. Покрепче взяла посох.

— Не нужно, — ответила женщина. Жал без просьб неспешно повел Данан к остальным. Сделав несколько шагов, чародейка вздохнула и призналась:

— Мне не хватало тебя прошлой ночью.

Жал никак не откликнулся на это признание, продолжая путь. Данан и не требовала.