Критическая теория интернета - Герт Ловинк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В то время как дискурс об отвлечении разочаровывает все большее количество людей, нарастает протест и против предположения, что отвлечение – это исключительно наша индивидуальная проблема. Можно упомянуть, например, Катрин Лабриан, которая больше не хочет, чтобы заботу о себе путали с изнеженностью, и отмечает «усталость от разговоров о том, что забота о себе является лишь некоей формой медитации» [105]. По мнению голландского теоретика медиа Мириам Раш, с которой я горжусь работать в Институте сетевых культур в Амстердаме, цифровой детокс борется только с симптомами. Эта терапия «упускает из виду причины постоянного отвлечения, потери концентрации и выгорания. Если чтобы избавиться от стресса вы уходите в лес без смартфона, то в долгосрочной перспективе вам это не поможет. Вся ситуация напоминает морковку у носа осла: что-то заставляет вас двигаться, причем как будто по собственной воле, хотя на самом деле здесь мы сталкиваемся с функцией того, что Бьюн-Хул Хан называет психополитикой – наследницей биополитики Фуко [106]. Это значит, что психика сама подвержена механизмам контроля, которые, согласно Хану, следуют неолиберальной логике. Движение в сторону самодисциплины, примером которой является цифровой детокс, – это одна из многих стратегий, с помощью которых рынок проникает в психику с целью увеличения эффективности, продуктивности и выгоды». По словам Раш, отвлечение – это первый шаг внутри этого процесса: «Как только отвлечение возрастает настолько непропорционально, что мы начинаем против этого протестовать, детокс и другие дисциплинирующие стратегии предлагаются как второй шаг, параллельно помогая корпорациям зарабатывать еще больше».
Мириам Раш не предлагает бросать интернет: «Помимо „негативных симптомов“ он приносит много пользы: удовольствие, дружбу, ухаживание, знание и работу. Нам нужен новый способ справиться с отвлечением, который был бы полезен для „постцифровой“ эры и который бы признавал, что интернет никуда не денется – да и мы не хотели бы, чтобы он куда-то делся. Требуется стратегия, которая не просто отворачивается от выгод интернета и уходит вовнутрь к медитации и осознанности (mindfulness), а напрямую противопоставляет себя постцифровому состоянию, впитывает его, барахтается в нем – и при этом все равно процветает».
Раш задается вопросом: можно ли политизировать наше собственное отвлечение? «Нужно, чтобы нас перестали преследовать те вещи, которые отвлекают внимание. Что вообще за ерунда требует моего внимания? Прислушайтесь, что ласкает ваш слух. Во фразе „мое внимание“ я бы сделала акцент на слове „мое“. Не попадайтесь на крючок всего того, что ловит ваш взгляд. Помните о внимании, ведь это именно то, что медиа-компании отыскивают и в ходе поиска уничтожают. Неважно, происходит это онлайн или офлайн – эти сферы едва ли можно разделить».
Майкл Дитер из Университета Варвик не согласен и предостерегает от слишком простого вердикта, объявляющего цифровой детокс обычной неолиберальной уловкой. В духе работы «Ты должен изменить свою жизнь» Петера Слотердайка он заявляет, что «реакции даже на временное отключение бывают весьма экстремальными. Уход из сети по крайней мере подчеркивает необходимость коллективных практик и изменения среды использования; я не уверен, что мы должны доверять лишь нашим личным интересам при борьбе с отвлечением. Почему бы не прибегнуть к более экспериментальному образу мысли? Мы не слишком хорошо улавливаем потенциальную фальшивость таких практик. В данном случае концепт „постцифрового“ может быть и правда полезен. По словам медицинских экспертов, полный детокс – это рискованное предприятие, так как он усиливает импульсы и привычки, от которых мы и хотим избавиться. Гибридный опыт медиа, диверсифицированные междисциплинарные формы обучения и более-чем-цифровые методики – это уже некоторые варианты движения вперед, к которым стоит добавить и желание проживать кризис как момент ясности» [107].
Глобальная элита не знает, как именно относиться к «эпидемии отвлечения», что имеет серьезные последствия для образовательных стандартов и педагогических подходов. Правящие круги требуют одновременно и наличия цифровых навыков, и способности глубокого чтения, при этом мечтая о тоталитарных способах выполнения этих требований. Не в их интересах возвращать пустого юзера к жизни. И мы не просто говорим о сомнениях, которые пытаются рационализировать как этические дилеммы; проблема внимания проникает в саму суть того, как формируется глобальная экономика. С одной стороны, одно исследование за другим указывает на то, что если лишить сотрудников доступа к социальным медиа, то продуктивность значительно вырастет. С другой стороны, растущему числу компаний выгодно, когда граница между работой и личной жизнью размывается, когда мы доступны 24 часа в сутки 7 дней в неделю, когда нестабильные условия труда превращают постоянный доступ в сеть в необходимость – и когда уход в офлайн становится потенциально опасным делом. Мы можем выразить это в терминах Стиглера: приложение, которое ловит нас на крючок, одновременно сделает нас свободными [108]. Надо ли на прошлое требование «доступа для всех» отвечать сегодня требованием «права отключаться»? Можем ли мы выйти за пределы этой дихотомии [109]? Нынешним социальным медиа не хватает спеси, стиля и загадки. Нужно атаковать их мелкую, подлую, заговорщическую ментальность. Чтобы преодолеть неизбежную романтизацию офлайна, мы должны задаться вопросом, что для нас есть жизненно необходимая информация, как, проходя через различные фильтры, она может обучать нас, и насколько мы готовы допустить существование встроенных задержек [110]? Как эта жизненно важная информация может быть изолирована и все равно достигать нас, даже если нас больше нет внутри сетей [111]? Как нам организовать социальную жизнь таким образом? Значение имеет то, как мы все вместе вырываемся из вычисляемой жизни, неважно, офлайн или онлайн. Это было весело до поры до времени, но сейчас нужно двигаться дальше.
5. Бизнес-модели интернета: личная оценка (2015)
«Сто с лишним лет назад немецкий поэт Гейне предупреждал французов, что нельзя недооценивать силу идей – философские концепции,
