Курьер: Темная Ночь Души - Алексей Павлович Зорин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дверь издала протяжный громкий скрип, словно ее не смазывали со времен октябрьской революции. Волк поморщился. Этот скрип словно ржавым лезвиям прошелся по нервам, и внутри у Алены все похолодело. Что там Шаман говорил про слух Зверей? Услышали ли они? Алена бросила быстрый взгляд на ученого — он застыл, вглядываясь в темноту, по лицу бежала капелька пота. В любом случае — отступать некуда. Им придется войти внутрь.
В нос ударил запах пыли и еще чего-то, до боли знакомый, но пока Алена не могла понять, чего именно. Запах был слегка сладковатый, на удивление одновременно приятный и тошнотворный. Мозг лихорадочно искал в ответ в закоулках памяти, отчего-то Алене казалось очень важным вспомнить что это за запах, но словно внутри была некая преграда, блок, который не давал осознать это. Алена заметила, как Волк переглянулся с Шаманом — они явно что-то поняли то ли по запаху, то ли еще по каким-то признакам. Вот только что?
Лучи утреннего солнца пробивались сквозь мутные витрины, пятнами света падая на пол. Волк, Егор и Шаман осветили фонарями, закрепленными под стволами автоматов, помещение магазина. Лучи фонарей скользили по запыленным полкам стеллажей, высветили прилавок и кассу и провалились в пустоту тьмы в проходах, уходящих вглубь помещения. Никто не знал, куда ведут эти проходы и что там может таиться. Вполне возможно, что кроме них здесь никого нет. Все замерли, прислушиваясь.
Тишина была абсолютной. Снаружи не доносилось ни звука, казалось — мертвый мир еще не проснулся. В помещение же словно царил вакуум — из темноты не долетало ни единого звука. Было слышно только взволнованное дыхание профессора. Казалось, прислушайся еще сильнее и услышишь, как капельки пота срываются с разгоряченного лица и падают на песок.
Волк сделал быстрый жест рукой, видимо означающий «заходим». Трое охотников шагнули внутрь магазина, держа тьму на прицеле и быстро и беззвучно рассредоточились по помещению, проверяю каждый угол. Тихо зашуршали подошвы военных ботинок о плиточный пол. Следом внутрь скользнули Лаки и Сантех, моментально ушедшие в стороны — они обходили периметр комнаты каждый по своей стороне. Дуло автоматов следовало за лучом фонаря, проверяя каждую тень, готовое исторгнуть из себя смертельный град металла. Каждый четко знал свою задачу. Алена завороженно смотрела на движения этих людей. Это было похоже на танец — быстро, четко, даже грациозно. Только в этой грации был концентрат настороженности и напряженности, потому что это был танец воинов, танец смерти. Он был создан не ради красоты.
Охотники дошли до границы света и тьмы, созданной лучами солнца, и остановились, заняв позиции. Волк присел на одно колено, направив луч света в глубину тьмы, конца и края которой по-прежнему не было видно, и замер, прислушиваясь. Алена подумала, что он похож на статую в такие моменты — замирает так, что не отличишь от памятника. Но эта неподвижность обманчива, как неподвижность готовящейся к прыжку ядовитой змеи — по одному ей известному сигналу мышцы моментально сократятся и бросят тело в сторону жертвы, впиваясь в нее зубами и впрыскивая смертельный яд в кровь.
Волк поднял руку, все замерли, глядя на нее. Рука опустилась вниз и вперед, и тут же Алена почувствовала больной толчок в бок — Хобот локтем подпихивал ее вперед, словно приглашая войти в царство тьмы. Алена видела перед собой открытую дверь магазина, словно распахнутую пасть дьявола, ведущую в его чрево. Мир, залитый светом, сузился до этой дверной коробки, очерчивающей прямоугольник тьмы. Первое правило — не ходить туда, где темно. А внутри темно. Очень темно! Алена почувствовала, что тело одеревенело. Видимо, Хобот это тоже поучаствовал и втолкнул Алену внутрь магазина. Время остановилось.
Словно каким-то внутренним обостренным чутьем она увидела, как нехотя отрывается от земли подошва ее ботинка, как срываются с нее грязные песчинки и падают с громадной высоты на растрескавшийся асфальт, словно отказываясь преодолеть эту границу между улицей и помещением. Внутри раздался нарастающий протяжный гул — это сердце оглушительно стучало в груди. Кровь пульсирует в висках, заставляя потовые железы выделять больше драгоценной влаги. А что, если они учуют? Шаман говорил, что у Зверей отличный нюх. Алена вспомнила истории с канала про мир животных о том, что хищники чувствуют запах страха через пот жертвы. Перед глазами всплыла картина бегущей по обезвоженной саванне антилопы, предсмертный ужас, застывший в ее глазах. А сзади, на расстоянии прыжка, в облаке пыли несется гепард, взрывая когтями сухую землю. И эти когти через секунду вонзятся в загривок антилопы…
Алена усилием воли сбросила наваждение. Сейчас антилопу охраняет стая свирепых волков. И хочешь ты того или нет — но внутрь тебе войти придется. Впрочем, благодаря Хоботу она уже была внутри.
От резкого толчка она не смогла ступить тихо, и подошва ее ботинка издала глухой звук, подняв в неподвижный воздух облако пыли. Алена снова замерла, краем глаза увидев сбоку Хобота, сделавшего огромные страшные глаза и с вытянутым пальцем около рта — призывом не шуметь. Она молча кивнула, чувствуя, как ее собственные глаза расширяются от неожиданности.
Несмотря на фонари и лучи солнца, в магазине царил сумрак. Глаза Алены, привыкшие к залитым светом пескам, плохо разбирали очертания предметов, и ей потребовалось несколько секунд чтобы сориентироваться. «Давай же, Алена, не тупи!» — произнесла она про себя сжав зубы. Медлить было нельзя, и это всеми силами показывал ей Хобот — он таращил глаза в ее сторону и делал жесты руками. Алена обвела взглядом стеллажи, стараясь не смотреть в густившуюся тьму задней части магазина, и остановилась на стене, увешанной снаряжением. Мозг, принявшись обрабатывать новую информацию, отвлекся от страхов и Алена решительно шагнула вперед. Она остановилась перед стенкой, Хобот раскрыл сумку-баул, дернул за рукав и вопросительно кивнул — мол, что берем? Алена видела в его глазах тот же страх, что она испытывала внутри, но при этом глаза Хобота жадно блестели при виде чего-то, что можно было стащить.
Так, первым делом нужны обвязки — страховочные системы. Алену немного сбило разнообразие ассортимента — она привыкла к легким скалолазным обвязкам, состоящим буквально из нескольких строп, выдерживающих каждая несколько тонн веса, здесь же их было великое разнообразие — легкие спортивные обвязки,
