Древняя книга. Преображение уже началось - Игорь Уваров

– Господин, вы очень бледный, может, вам что-нибудь нужно, вот, возьмите сочный манго.

– Спасибо, прекрасная незнакомка, – ответил Реудат, – я в порядке.

Она прошла мимо. Через минуту Реудата что-то дёрнуло. Он вскочил, побежал за ней по следу, но она исчезла. Он думал теперь только о ней. Мысли о зависти развеялись в прах, как и родились из ничего. Он начинал осознавать, что это не жизненная несправедливость, а логика жизни. Судьба не может быть у всех одинаковой. И, вот, за секунду он упустил свой шанс. Другие же цепляются за такие мгновения, осуществляя мечты. Бедняга Реудат метался по всей Сэндории целую неделю, пока, наконец, не узнал, где живёт его прекрасная незнакомка. Он узнал, что она дочка старика Брожара, который раньше держал кузницу, а теперь состарился, и эта кузница приходила в запустение. Он не стал стучать к ней в дом, а просто засыпал диковинными цветами всё крыльцо, конечно, там не было роз, чтобы девушка его мечты не поранила ног об их шипы. Розы он аккуратно расставил в корзинах по сторонам. Это всё он сделал ночью и теперь дожидался её. Когда утром дочь Брожара вышла на крыльцо, она обомлела. Чей-то голос окликнул её:

– Не хотите ли манго, прекрасная незнакомка.

Она обернулась и постепенно вспомнила этого человека, протягивающего ей сочный фрукт. Девушка засмеялась и хотела убежать, но Реудат окликнул её снова:

– Назовите хотя бы имя своё, прекрасная незнакомка.

– Иссевашана, – произнесла она.

Её имя означало на старом всеобщем языке – «Хрустальная Божья коровка». Не дожидаясь её новой попытки исчезнуть, Реудат продолжил:

– Какое чудесное. Это, верно, ваша матушка дала его вам? Редко здесь услышишь имя на старом валеранском наречии.

– А вы знаете, как оно переводится?

– Конечно, я всё детство провёл в Пусторе, валеранской провинции, и язык своих предков немного знаю, моя прекрасная хрустальная Божья коровка.

– Интересно, а как ваше имя.

– Я – Реудат, отец был не очень изощрён в выборе имён и назвал меня «Своенравной собакой», но собака – она же преданная.

– Да, преданность и верность, честность и справедливость – характерные качества собачек, а ещё они добрые.

– Извините за мою поспешность и некоторую назойливость, – перевёл разговор Реудат, – вы не желаете прогуляться, Иссевашана?

– С вами с удовольствием, но мне нужно по делам. Папа попросил сходить в Валию за некоторыми травами.

– Вы знаете, в Валию и мне неожиданно понадобилось за… травами, да, представляете.

– Ну, что ж – это великолепно.

– По-моему, тоже удивительно, что батюшка вас попросил сходить именно в Валию за травами, а не в Гремудон или Шилокию, – Реудат перечислил несколько сэндорийских пригородов, разросшихся с приходом сюда валеранцев и палестинцев.

По дороге они переговорили обо всём, и, честно говоря, их разговор был действительно интересным, ибо сошлись два человека с необычайно богатым внутренним миром. В Валии Иссевашана купила отцу для лекарства черничные листья и морковный сок. А Реудат за компанию корень чебурея, название которого он слышал впервые и вряд ли он его ещё когда-нибудь слышал бы впоследствии, если б не купил.

– А зачем этот корень? – спросила Иссевашана у сопровождающего её сына Дувмата.

– А? – задумался тот, – друг попросил, нужно этот корень заварить, и благотворно сказывается на зрении, – придумал Реудат на ходу.

– Знаете, Реудат, а я даже не знала. У меня отец плохо видит, и эти листочки с соком я взяла именно для него. Можно я ваш корень куплю у вас.

Реудат не ожидал такого поворота. «Надо же буркнул про зрение, сказал бы уши лечит», – думал он, но ответил:

– Вы шутите, возьмите его, конечно, никаких денег мне от вас не нужно.

– А как же ваш друг?

– А он и так хорошо видит, хотел корень использовать для профилактики.

– Вот, мы и пришли, – немножко огорчённо произнесла Иссевашана.

На землю спускались ночные сумерки.

– Ну, всего доброго. Сегодня, к сожалению, не удалось, а завтра мы обязательно погуляем, – пошутил Реудат.

Иссевашана засмеялась и зашла в дом. Засыхающие цветы Реудат собрал с крыльца, а утром ждал её с цветком в руках. Каждый последующий день их знакомства он дарил ей цветы.

Она очень обрадовалась, увидев его. Ведь она и не надеялась, что он зайдёт. Его последние слова про «погуляем завтра», наводили на странные размышления: «С одной стороны – шутка, а если подумать, то мы вроде бы гуляли, а Реудат говорит, что погуляем завтра, наверное, ему не понравился наш поход в Валию, и он больше не придёт», – думала всю ночь Иссевашана. Но утро было благосклонно, и Реудат ждал её с цветами.

– Прекрасный день, – сказал он, – и вы его сделали таким, Иссевашана.

Она улыбнулась:

– А знаете, что чудный корень чебурея действительно помог моему отцу. Зрение его улучшилось.

– Неужели? – удивился Реудат, – это же великолепно.

Реудат понял, что их прогулка до Валии не была случайностью, а его нелепая шутка про корень оказалась правдоподобной, кроме того, он осознал, что Иссевашана очень доверчива, и обещал пред Небесами никогда не обманывать эту девушку. Он рассказал, что придумал историю с корнем, чтобы проводить в Валию. Они посмеялись и пошли в парк.

Их дни сливались в бесконечное счастье. Он любил её, она любила его. Её отец благословил их, ведь Дувмат уже давно покинул Сэндорию и пропал. Реудат помогал Брожару отстраивать кузницу, чтобы вместе с ним снова заняться ковкой. И вскоре Реудат и Иссевашана сыграли свадьбу, а ночью они зачали сына, которого после рождения Иссевашана назовёт Жегеодатом, в переводе – «Лучшая собака земли», в честь его отца. Ведь спустя три дня после свадьбы Реудата и Иссевашаны произошёл тот самый случай, когда тайная стража во главе с Блекеем, перепутав его с Коплантом, лишила Реудата жизни. Так оборвалась нить гармонии и счастья Иссевашаны, Реудата и зародившегося Жегеодата. Иссевашана сохранила скорбь вдовы, больше в её жизни не было мужчины. Она воспитала хорошего сына, который продолжил дело своего деда Брожара – стал кузнецом. И первым, что он выковал, был щит, самый крепкий на земле с изображением в центре собаки, который он назвал Плечом Реудата.

«Слышал я это, что сила у Бога»

Эта история будет о Стенате, самом добром, честном и сильном сыне Дувмата, о его любви и горестях, о его славе и пороках, о его жизни, о смерти и бессмертии. Уже не раз говорилось об этом великолепном человеке, и не хотелось бы повторяться.

Он был очень сильным парнем, и с физической силой его могла сравниться лишь сила его доброты. В Пусторе он был знаменит своими подвигами. То он спасёт кого-то из реки, то добудет ценное лекарство для умирающей старушки, то убедит прокажённого раскаяться. В Сэндории он столкнулся с другой проблемой. Его сделали начальником городской стражи, а, значит, и его вольные порывы урезались рамками порядка и сэндорийцам только ведомой правильности. Например, оскорбившему фараона положена была немедленная смерть.

Стенат внешне был красив, поэтому многие женщины Сэндории положили на него глаз. Одной из них была очень симпатичная Крузельда – лучшая подруга Малекки (жены фараона). Она, увидев Стената, пришедшего на поклон к фараону, упросила, чтобы его устроили в городскую стражу. Пришло время платить. Малекка вызвала к себе начальника городской стражи – Стената – и сообщила ему о предрасположенности Крузельды к нему. Но он ответил, что любит свою милую жёнушку Кассиопею, что у них растёт хороший мальчуган Тир. И также, что он ничем не может помочь ни госпоже, ни её хорошенькой подруге. Эти речи показались хамскими жене фараона, и, вообще, Стенат показался ей чересчур самонадеянным. Она всплеснула руками, приказала убраться и долго сидела, замышляя козни против Стената, не подстать Крузельде, которая уже на следующий день увлеклась новым мужчиной. Это был зрелый мужчина Бех-Юлай, тот самый, владелец каравана, привёзшего сюда Гердаша. Его жизнь была связана с разъездами, возможно, поэтому у него всё ещё в сорок лет не было жены. А двадцатипятилетняя Крузельда очень жаждала выйти замуж. Она написала письмо Бех-Юлаю, и стал вопрос, кто же его отнесёт. Малекка нашла посыльного из стражи городских ворот. Им стал Стенат. Человек, готовый ради Добра горы свернуть, стал почтальоном. Бех-Юлай, услышав полночный стук, настороженно открыл дверь и отпрянул, увидев громадного Стената.

– Это вам, – сказал тот, протягивая письмо.

– От кого?!

– Думаю в письме ответы на все вопросы, извините за столь поздний визит.

И Стенат ушёл. На следующий день Малекка попросила Стената выкрасть у Бех-Юлая его чалму, которая очень приглянулась Крузельде.

– Я не пойду на преступление, – воспротивился Стенат.

– Это не преступление – это игра. Крузельда отдаст чалму Бех-Юлаю, не волнуйся.