То, что нас связывает (СИ) - "Blueshoe"

- Что я? - испуганно взглянул на меня Мирошенко.

- Спишь ты. Извел бутылку отличного коньяка, выкурил пачку Парламента и дрых, зараза.

- Ммммм...

- Что за повод, расскажешь? - поинтересовался я, ставя перед парнем глубокую тарелку с куриным супом. Май поморщился от запаха, но ложку взял и принялся потихоньку есть.

- Да так... Много впечатлений от поездки. Прости, что я так... - Май помолчал несколько секунд и добавил, - Я рад, что ты приехал.

Я посидел с ним еще немного, но мне нужно было уехать по делам. Май обещал, что будет дома, никуда не пойдет. А я, в свою очередь, пообещал, что позвоню вечером, когда закончу.

Весь день мотался по городу, стараясь заглушить чувство вины и мысли о том, как там Май. Так увлекся, что освободился намного раньше, чем планировал.

Мирошенко был у меня. Дома ждал ужин и теплый домашний Май. Видимо в качестве извинения он приготовил что-то очень ароматное с зубодробительным названием. Мне понравилось. Было так хорошо и уютно сидеть на кухне вдвоем, очень не хотелось вспоминать о вчерашнем. Но нельзя было делать вид, что я ничего не вижу, не знаю, не понимаю.

- Май, - позвал я. Он отвлекся от созерцания пустоты и взглянул на меня.

- Ммм?

- Расскажи мне, что с тобой происходит, - предложил я. Мирошенко ощутимо напрягся. Видно было, что разговора этого он не хочет.

- Всё у меня нормально, Илья, - натянуто улыбнулся Май.

- Конечно, всё отлично! И ты решил это отметить. Кому ты лечишь, Май? - психанул я. Что ж он меня совсем за кретина-то держит?

- Я что, напиться не могу? Я должен отчитываться о каждом шаге? Или может разрешения спрашивать?

- Я этого не говорил!..

- А что тогда?

- Я просто хочу, чтобы ты мне больше доверял. Чтобы знал, что все проблемы мы можем решить вместе. Понимаешь?

- Да.

- Май!

- Что? Я ведь согласился.

- Ты согласился лишь бы я отстал. Ты как ребенок! Разве я хоть раз дал повод мне не доверять?

Май глядел на меня пристально и по его лицу трудно было понять, что он чувствует.

- Ты тоже мне не доверяешь.

Чобля? Я опешил от такого заявления.

- Это с чего ты взял? - потребовал я объяснений.

- За то время, что мы вместе, мы ни разу так и не поменялись.

- Что? Чем? - сдается мне, я в дурке.

- Местами, - фыркнул Май.

- Какими?... - и тут до меня дошло. Он про секс. Мы занимались им часто и со вкусом. Но всегда в одних и тех же ролях. Хотя, не буду скрывать, иногда стоило только подумать о том, что он сверху, как у меня вставал.

- Мне нужно было осознать, привыкнуть к мысли... - я мельком взглянул на Мая, чувствуя, как меня бросает в жар. Эта сволочь ехидно скалилась и "понимающе" кивала.

- Я не привык отдавать контроль в чужие руки. И мне было стыдно...

- Стыдно?! В смысле стыдно?- возмутился Май.

- Да! Стыдно! Ты не просил, а сам предложить я смущаюсь.

- Ах ты, етить колотить, посмотрите на эту трепетную лань!

- Давай это сделаем. Если это единственная причина, по которой ты считаешь, что я тебе не доверяю и не доверяешь в ответ, - сказал я.

- Не надо мне твоей жертвенности...

- Заткнись, блядь и бери, пока дают! - рявкнул я. Май вздрогнул, его зрачки расширились, затапливая радужку. Дыхание стало глубже, плечи напряглись. Он встал, выдернул меня из-за стола и потащил в спальню. Когда меня швырнули на кровать, в голове мелькнуло: "А не погорячился ли я?" Но стоило Маю меня поцеловать, по-хозяйски, властно, жестко, все мысли разбежались.

Мое дыхание частое и прерывистое. Сердце колотится в горле, а перед глазами все расплывается. Мысль, что я отпускаю вожжи, что отдаю себя в твои руки, перестаю контролировать все, заводит до одури. От меня ничего не зависит. Я тело без разума. И меня сейчас поимеют... мать вашу, так стоит, что аж больно.

Ты отрываешься от моих губ, упираешься в кровать по обеим сторонам моей головы руками. Ммм, у тебя обалденные руки. Худые, изящные, с большой ладонью и тонкими пальцами, с острой косточкой на запястье, с выступающими венами и перекатывающимися мускулами. Кожа светлая, покрытая мягкими волосками. И крохотная родинка в сгибе локтя.

У тебя много родинок. Я мог бы составить целую карту родинок Мая Мирошенко. Но не сейчас, потому что ты быстро стаскиваешь с меня футболку, а джинсы, наоборот, медленно-медленно, царапая оголяющуюся кожу, оставляя розовые полосы от ногтей. Жарко. Страшно. Сладко. Сердце будто обрывается и тут же частит.

Трусы долой. Поцелуи-укусы вниз от шеи к животу. Твои гладкие прохладные волосы касаются напряженного члена. Мой вскрик. Стыдно. Плевать. Только бы ты не останавливался, только бы поскорее сделал уже что-нибудь. Ожидание держит в напряжении. Смотрю как ты раздеваешься не отводя от меня горящих глаз. Возбужден не на шутку. Позади тебя шкаф с зеркалом от потолка до пола. В нем отражается узкая гибкая спина, с цепочкой позвонков. Я зачарован и не могу отвести глаз. Но ступор пропадает, когда перед лицом маячит ровный, красивый член. Как кот, слитным движением ты перетекаешь на кровать, садишься мне на грудь. Сейчас головка почти касается моих губ. Вздергиваешь бровь и указываешь на стояк глазами. Это приказ, это вопрос. Доверяю ли я? Смотрю из под ресниц, не отрываясь, и беру в рот. Да, доверяю. Я подчиняюсь, видишь? Я послушный, беззащитный.

Твой громкий рваный вдох заставляет меня ерзать. Мне нравится твой вкус, твоя гладкость. Мне почти не страшно, когда ты собираешь в кулак мои волосы на затылке и задаешь ритм. Это трудно, на грани, почти давлюсь. Но ты знаешь, когда стоит притормозить. Не отвожу глаз, знаю как на тебя действует то, что ты видишь. Моя покорность. Не проходит и минуты, как ты ставишь меня в "эту" позу, утыкая мордой в подушку.

О, черт! Быть открытым еще сильнее, чем сейчас, просто невозможно. Чувствую стыд и возбуждение, хотя это немного унизительно. Не потому что с мужчиной, а потому что признаю - ты главный. Я подчиняюсь, я разрешаю все. Я отдаюсь. Как же это заводит! По спине и рукам бегут мурашки от легкого прикосновения пальцев. Проводишь от шеи вниз, до поясницы, едва касаясь горячей кожи. Мне жарко, внизу живота пульсирует.

Твои руки сильно гладят мои бока, заставляют отклячить задницу, удерживают меня в нужном положении. Я слышу щелчок крышки тюбика со смазкой. Я жду и сжимаюсь инстинктивно. По телу проходит волна нервной дрожи. Только бы не сейчас... скорей бы уже. Давлюсь воздухом, когда сильные пальцы сжимают мошонку и поигрывают ей. Скользкий палец касается входа. Ты бы хоть подышал на него, садист, холодно же. Вздрагиваю, отстраняюсь по инерции. Властная рука возвращает меня на место. Палец входит легко и почти не вызывает дискомфорта. Легкие поглаживающие движения внутри, горячая и тяжелая как камень ладонь на пояснице. Ты вводишь и сгибаешь уже два пальца, слегка вращаешь их. Вспышка! Это мой стон-вскрик. Движение пальцев. Вспышка! Остро-хорошо, но слишком мало, слишком редко. Еще. Вспышка! Еще! Ты ложишься на меня, прижимаешься горячей грудью к моей влажной от пота спине. Твои губы везде. Целуешь шею, плечи. Гладишь руки, живот, грудь. Задеваешь соски, выкручиваешь их и я послушно вскрикиваю и выгибаюсь, упираясь задницей в твой пах. Мне кажется, что твой член огромный и раскаленный, он ездит по ложбинке между моих ягодиц. Он скользкий, он твердый. Будет больно, я знаю.