Полукровка - Карл Май

Пока в укрытии разыгрывалась эта забавная сцена, Шеттерхэнд и Виннету добрались до самой высокой точки Корнер-Топа. Как уже говорилось, наверху было достаточно пространства, не занятого лесом, откуда открывался отличный обзор окрестностей. Лучшее место, идеально подходящее для того, ради чего сюда прибыли оба кровных брата, оказалось на западной стороне вершины. Отсюда, сверху, долина просматривалась как на ладони, виден был даже ее противоположный край, находящийся на расстоянии, значительно превышающем английскую милю. Здесь белый и индеец остановились.

Они молча сели рядом и в течение нескольких часов не проронили ни единого слова, несмотря на то, что каждая минута неотвратимо приближала события, когда решался вопрос жизни и смерти. Если бы кто-нибудь понаблюдал за ними со стороны, он не усомнился бы, что этих людей привело сюда лишь одно-единственное желание — отдохнуть. Ни выражения лиц, ни взгляды обоих не выдавали, что их внимание обращено только на запад, что они сосредоточенны и что ни одно движение в долине не ускользнет от их острого глаза. В этом-то и заключается великое искусство вестмена, что даже при наивысшем нервном напряжении и полной концентрации внимания он сохраняет полное спокойствие и кажущееся безразличие. Не один настоящий герой Дикого Запада вышел сухим из воды в рискованных ситуациях и одержал немало побед благодаря великолепному владению чувствами и мимикой только лишь потому, что невозможно было догадаться, о чем он думает, к чему стремится, что ощущает и что намеревается предпринять.

Оба преданных друга сидели рядом, слегка прикрыв глаза, словно дремали. Между тем они четко слышали, как в двадцати шагах от них дрозд вытягивал из земляной норы червячка, и, разумеется, не могли не заметить грифа, крохотным пятнышком возникшего на небе с западной стороны.

— Уфф! — нарушил молчание Виннету.

— Да, — кивнул Олд Шеттерхэнд, — прибыли.

В долине, как и прежде, не появилось пока ни одной живой души, там было пустынно и тихо. Однако поведение парящего в воздухе грифа говорило сведущему глазу, что внизу, прямо под птицей, жаждущей легкой поживы, есть живые существа. Гриф неожиданно принял чуть влево и, удаляясь от изгиба долины, сделал большой круг, вернувшись на старое место, и потом снова завис там. В тот же миг в долине появился какой-то всадник. Он остановился на мгновение, чтобы осмотреться, затем, не заметив ничего подозрительного, двинулся дальше. За ним потянулась целая цепочка других ездоков. Распознать их для вестменов было нетрудно, хотя издалека лошади казались маленькими собачонками. Оба кровных брата насчитали примерно восемьдесят человек. Глаз Виннету был чрезвычайно остер — он издалека увидел все, что нужно.

— Это они, команчи, — уверенно произнес вождь апачей.

— Во главе едет Токви Кава?

— Да. Вождь думает, что очень хитер, но ошибается.

Взгляды белого и индейца встретились. Уста апача тронул тихий смешок:

— Смотри, они делают так, как мы и предполагали: перебираются на другую сторону долины, чтобы мы не заподозрили, что они тоже движутся к Ольховому роднику.

Команчи ехали по другой стороне долины, пока не добрались до подножий Уа-пеш. Но и там они не изменили направления, а через проход направились в прерию, словно хотели пересечь ее.

— Скоро они сделают крюк, как мы и полагали, после чего вернутся сюда, — произнес Олд Шеттерхэнд. — Один из нас должен спуститься в долину, чтобы проследить за ними, другой пока останется здесь.

Шеттерхэнд не пояснил, зачем оставаться второму, но Виннету понял его с полуслова и кивнул в знак согласия:

— Ик Сенанда вряд ли вчера в потемках догнал команчей, но он знает дорогу и будет идти по их следу. Он тоже должен скоро появиться. Пусть мой брат ждет его здесь, а я пойду вниз, чтобы узнать, где спрячутся команчи.

Виннету тихо удалился, и Олд Шеттерхэнд остался один. Прошел час, но метис не показывался. Миновал еще час, но его все не было. Собственно говоря, он уже давно должен был появиться, но терпеливый Шеттерхэнд ждал спокойно. Он знал, что коварного полукровку сотни причин могли задержать в пути. Прошло еще полчаса — и вот наконец показался одинокий всадник, едущий точно по пути отряда команчей. Ему еще предстояло описать немалую дугу в глубь прерии, прежде чем он доберется до подножий Корнер-Топа вслед за своим дедом, а значит, раньше чем через час он там не появится. Теперь Олд Шеттерхэнд мог спокойно покинуть свой пост. Он быстро, не теряя ни секунды, спустился вниз, к своим товарищам, прятавшимся в овражке. Охотник застал их в том же месте, где покинул. Виннету тоже был с ними. Когда белый охотник поведал о том, что видел метиса, апач сказал:

— Он появился поздно. Знает ли мой брат, почему?

— Есть много причин, которые могли бы задержать его в пути, — ответил Олд Шеттерхэнд.

— А может, он умышленно так задержался? — улыбнулся Виннету.

— Хм, думаешь, что после такого бегства из Пихтового Лагеря он вернулся туда, чтобы следить за нами?

— Что? — подал голос Хромой Фрэнк, услышавший последние слова. — Быть под недремлющим оком врага? —

Саксонец скорчил немыслимую гримасу и съязвил: — Извините, заранее благодарен за такое великое удовольствие!

— Но в нашей ситуации это вовсе не худшее, — заметил Олд Шеттерхэнд.

— Не понимаю… не могу понять, хотя разума у меня в голове достаточно, а способностей понимать — и того больше! Ведь если он следил за вами, то разгадал ваш маневр! Он наверняка теперь знает, что вы ехали сюда по железной дороге и, стало быть, опередили команчей!

— Меня бы это утешило. Ты скоро поймешь, почему, дружище Фрэнк! А сейчас вместе с Виннету мы удалимся, чтобы подслушать команчей. Оставайтесь здесь, спрячьтесь и не покидайте этого места, пока мы не вернемся.

— А если вы не вернетесь?

— Вернемся, по меньшей мере один из нас. Так что не беспокойтесь. — С этими словами охотник повернулся к Виннету и спросил: — Узнал ли мой краснокожий брат, где враги разбили свой лагерь?

Вождь апачей кивнул.

— Это далеко отсюда?

— Нет, — ответил Виннету. — Пусть мой брат следует за мной.

Оба отложили ружья, которые одолжили у инженера вместо украденных и которые теперь могли помешать, после чего быстро скрылись в лесной чаще. Через десять минут Виннету вывел своего брата из леса, в котором им не нужно было особо заботиться об осторожности, на большую поляну, заваленную массой поваленных бурей деревьев. Лесные великаны, с корнями вырванные из земли, в беспорядке валялись тут и там, сцепившись друг с другом изломанными кронами.

Это был самый настоящий бурелом — последствия одного из тех ураганов, что частенько бушуют на Диком Западе, особенно в южных районах. Как правило, такой смерч налетает внезапно, сметая все на своем пути, и так же внезапно исчезает. Среди поваленных мертвых и часто высохших стволов пробивалось множество молодой поросли, да такой высокой и плотной, что даже дикому зверю непросто было продраться сквозь эти густые заросли.