Снежное чудо - Владимир Бондаренко

Поучила, как извиняться надо. Побежал Мышонок. Увидел его Кабан и пошел прочь от дуба:

«Ешь, — думает, — мои желуди. Я себе еще натрясу, только не вводи меня во зло. Могу не сдержаться я и такое с тобой сделать, что и самому потом стыдно будет».

Увидел Мышонок — уходит Кабан, подумал, глядя ему вслед:

«Эх и спесивый ты, дядя Кабан. Ушел и даже выслушать

меня не захотел. А ведь я прибежал сказать тебе, что хоть ты и сын свиньи и чавкаешь по-свински, все-таки ты не свинья, а Кабан и Кабан добрый. Вот ушел и целую делянку желудей мне оставил».

ЗАЯЧИЙ ПЛЕТЕНЬ

Построил себе Заяц дом и решил огородить его плетнем. Да повыше решил плетень выплести, чтобы никто не видел, что у него во дворе делается.

И представилось Зайцу: выплел он вокруг своего дома плетень высокий-превысокий. Идет вдоль него Медведь, шею вытягивает, на цыпочки привстает, хочется ему поглядеть, что там у Зайца во дворе делается, да не может: не по росту Медведю плетень заячий.

Остановился Медведь, спрашивает:

«Отгораживаешься, значит, от меня? Хоронишься?»

Ох как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:

Нет, выплету я вокруг своего дома плетень чуть-чуть пониже, чтобы Медведь видел, что у меня во дворе делается, а Волк и остальные все — ничего.

И представилось Зайцу: выплел он себе плетень чуть ниже. Идет вдоль него Медведь и все видит, что у Зайца во дворе делается, а Волк бежит вдоль плетня, тянет шею. Ему тоже хочется посмотреть, что там у Зайца во дворе делается, да не может — не по росту Волку плетень заячий.

Остановился тогда Волк и говорит:

«Медведю, значит, можно глядеть во двор к тебе, а мне нельзя»?

Ох как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:

Нет, выплету я себе плетень еще чуть пониже, чтобы Медведь с Волком видели, что у меня во дворе делается, а уж Лиса и остальные все — никто.

И представилось Зайцу: выплел он себе плетень еще чуть ниже. Идут вдоль него Медведь с Волком и все видят, что у Зайца во дворе делается, а Лиса бежит вдоль плетня, припрыгивает, хочется и ей заглянуть во двор к Зайцу, да не может она — не по росту Лисе плетень заячий.

Остановилась тогда Лиса и говорит:

«Медведю с Волком, значит, можно глядеть во двор к тебе, а мне нельзя?»

Ох как представил себе это Заяц, так тут же сразу и решил:

Нет, выплету я свой плетень еще чуть ниже, чтобы Медведь, Волк и Лиса видели, что у меня во дворе делается, а уж остальные все — никто.

И представилось Зайцу: выплел он себе плетень еще чуть ниже. Идут вдоль него Медведь, Волк и Лиса и все видят, что у него во дворе делается, а Мышка, серенькая Мышка, бежит вдоль плетня, на цыпочки привстает, подпрыгивает. Хочется и ей заглянуть во двор к Зайцу, посмотреть, что же у него там делается, да не может: не по росту Мышке плетень заячий.

Присела она тогда и говорит:

«А, если я маленькая, если я серенькая, то от меня отгораживается даже Заяц!..»

Представил себе это Заяц и стыдно ему стало перед маленькой Мышкой: только от нее одной и отгородился он вроде. Махнул лапой:

Да не буду я никакого плетня плести. Пусть все глядят, что у меня во дворе делается. Я бессекретный, мне себя за высокий забор хоронить нечего.

ЛЕЗ МУРАВЕЙ НА СОСНУ

В роще еще была ночь, но Муравей уже проснулся у себя в муравейнике и тихо чтобы никого не потревожить, начал пробираться по темному коридору наружу. Выбирался он долго и, когда выбрался, увидел, что в рощу входит рассвет. Значит, там, в полях за рощей, загорается заря.

Звезды уже начали блекнуть и осыпаться с неба, как осыпаются с деревьев отзеленевшие листья. Неподалеку, в дупле липы, засыпая, прохохотал сиплым голосом филин.

— Не опоздать бы, — сказал Муравей и полез на сосну. Он не видел, что следом за ним, крадучись, вышел из муравейника сосед его и тоже стал взбираться на сосну. Сосед приметил, что каждое утро Муравей, таясь ото всех, залезает зачем-то на сосну, и решил вызнать, что он на ней делает. Хитрой сноровки был сосед, все ему знать хотелось.

Муравей лез быстро. Он немного проспал сегодня и потому торопился. Сосед едва успевал за ним. И был осторожен. Он даже сопеть боялся, чтобы Муравей не услышал. Одним громким вздохом можно загубить все, а губить не хотелось.

«Дело опасное, — подбадривал он самого себя, — поостеречься надо. Объявишься — и не узнаешь, что Муравей на сосне прячет».

А что Муравей чего-то прячет на сосне, сосед не сомневался, иначе зачем бы он на нее каждое утро лазил.

«Сегодня узнаю. Он еще умом короток, чтобы обхитрить меня. Выслежу, не таких выслеживал».

Муравей вскарабкался на самую макушку сосны и стал смотреть в сторону востока. Там розовые дымились в заре облака. Муравей глядел на них и шептал:

Скоро. Уже скоро. Я вижу — близко уже.

И глаза его были розовыми от зари.

Сосед тоже смотрел в сторону востока. Видел небо. Оно упиралось в окраек поля, и заря как будто бы старалась поджечь его. Ничего особенного перед собой он не видел.

И вдруг Муравей закричал:

Вот оно! Выкатывается. Значит, и сегодня оно будет светить нам!

Кто? — не выдержал и спросил сосед.

И только тут Муравей увидел его, и глаза его засветились радостью:

Ты тоже здесь? Ты тоже пришел посмотреть, как расцветает солнце! Правда, в его восходе есть что-то такое... такое? Я каждый день поднимаюсь сюда, чтобы посмотреть, как оно всходит из-за полей.

Сосед ничего не сказал на это. Сопя, он понуро пополз вниз. Он думал: у Муравья на сосне что-то спрятано, может, что-то из еды, и тот поделится с ним. Он так хитро крался за ним, таился, не во всю грудь дышал даже, а на поверку одни пустяки вышли, дурачество.

«Зря лазил, живот оцарапал только и в росе изгваздался. Эх, и бывают же дураки на свете, которые сами не спят по утрам и других с толку сбивают... Запретить бы дуракам рождаться».

ДОБРОЕ СЕРДЦЕ

Обветшали у медведя Спиридона и медведя Лаврентия берлоги. Самим подправить — сил нет, одряхлели медведи, состарились. Медвежат помочь попросили. Медведь Лаврентий Ивашку позвал, а медведь Спиридон — Мишука.

Помогите, ребятки, зима скоро.

Откликнулись медвежата, пришли. Правда, Ивашка без всякой радости приглашение принял. Он сызмала к делу не привык. Но мать сказала:

Иди.

И соседи сказали:

Сходи.

И Ивашка пошел. Нагреб листьев дубовых, постель медведю постелил. Попытал — жестковато. Надо бы еще подстелить, чтобы помягче было. Но так рассудил Ивашка:

И чего это я радеть буду, силу тратить. Для себя, что ль, стараюсь? И так сойдет. Не мне спать — Лаврентию, поспит, зиму ведь только.

Слукавил медвежонок, поприберег силу.

За вход принялся. Косяки новые срубил, дверь навесил. Смотрит — эх, не рассчитал он немного. Повыше бы надо. Поскреб в затылке — переделать если?

Но тут же сказал:

И чего это я радеть буду, силу тратить? Не мне ходить, нагибаться — Лаврентию. И так сойдет.

А Мишук в это время у медведя Спиридона трудился. Настелил постель новую. Полежал на ней, поднялся.

Жестковата, а на ней зиму лежать. Мне жестковата, а медведь Спиридон остарел, подносился, ему еще жестче будет. Умягчить надо.

Принес еще охапку пахучих дубовых листьев, уложил на кровать. Полежал, сказал:

На такой двум старикам лежать можно и не устанут, бока не отлежат.

Дверь ремонтировать начал. Смотрит — низковата, повыше притолоку поднять надо, чтобы медведю Спиридону не пригибаться, когда он в берлогу входит.

Стар он стал — гнуться-то. Да и дела не так много. Порадеть надо для старика.

И перестроил Мишук дверь медведю Спиридону.

Закончили медвежата дело свое, попрощались с медведями. Осмотрел медведь Лаврентий свою берлогу, сказал:

Спасибо, мне самому и так бы не сделать: сил нет.

А медведь Спиридон осмотрел работу Мишука и сказал:

У, если бы у меня даже и сила была, я бы так не сделал: нет у меня сноровки такой, как у тебя, Мишук.

И ходит теперь по лесу, говорит всем:

Придите, поглядите, как мне Мишук берлогу отделал. Светло, чисто, будто солнышко зажег в ней.

А медведь Лаврентий, тот ничего не говорит, и Ивашка обижается на него. Сказал Мишуку при встрече:

Отчего это так: делали мы с тобой, Мишук, одинаковое дело, а хвалят одного тебя. Как думаешь, почему?

Наверное, у медведя Спиридона сердце доброе.

И Ивашка согласился:

Наверное.

И тут же пожалел:

Лучше бы мне досталось медведю Спиридону помогать: теперь бы он меня хвалил.

КАК ЗАЯЦ ГОРБАТЫМ СТАЛ

Родился в лесу Заяц, маленький, с ушками. Распрямился во весь рост, приосанился, вроде побольше стал.