Газета Завтра 44 (1093 2014) - Газета Завтра Газета

Начну с "Повести известной и удивлению достойной о мощах неведомого святого, как обретены они были и в каких странах, и в каком граде, и в которое время", поведанной "многогрешным попом" Иаковом Лызловым. В 1634-1635 годах он вместе с посланником от Московского государя Борисом Дворениновым прибыл в ордынскую столицу Бахчисарай.

2 марта отец Иаков, взяв с собой толмача посольского приказа Юрия Бурнашова и дьячка Силу Кириллова, пошел в татарский городок Инкерман, где в древнейшие времена процветало христианство и где еще в XVII веке нетленные останки святых изливали свою благодать на верующих. Там, в середине горы, путешественники обнаружили древнюю христианскую церковь, высеченную из горного камня. Ныне это Свято-Климентовский храм Инкерманского монастыря, тогда посвященный великомученику Георгию Победоносцу. "В церкви позади ж левого клироса стоит гробница каменная, длина двенадцати пядей, высота в пояс, ширина - как двум лечь; а в гробнице земля, во гробнице лежат мощи нагие и нетленные В земле подле тех мощей другие мощи - кости нагие. Подле той гробницы другая гробница, в помосте церковном, а в нем много человеческих голов и костей нагих; позади правого клироса каменные перила в человека вышиною, между перил и церковной стеной гробница же в помосте церковном, - рака, как человекам трем или четырем лечь, а в ней семь глав человеческих и кости нагие ", - писал отец Иаков.

Ночью отец Иаков с товарищами вошли в храм, вынули мощи из гробницы, положили на доску и стерли теплою водою с них пыль; после чего мощи побагровели, как у живого человека. Потом облекли их в одежду, и, "взяв от мощей большой перст правой руки по первый сустав, который будто нарочно отпал, и вложив его в дароносицу, отпели панихиду по всем православным христианам и, положив мощи в гробницу и покрыв их покрывалом, отпели молебен Всем Святым ".

От греков и русских пленников путешественники узнали, что татары трижды пытались разными способами уничтожить мощи. Один татарин в ярости пришел в церковь и, выхватив их из гробницы, выбросил через красное окошко на землю в грязь. "И дал Бог отмщение рабу Своему: в то время как поганый агарянин, свершая свое всескверное дело, надругался над мощами, в доме его невидимою силою побило громом все: жену, детей, скот. Он же, безбожный агарянин, окаянный враг, не ведая случившегося, вошел в дом свой и, едва переступив порог, неведомою силою как бы убиен был и отправился во дно адово, ниспровергая злую свою окаянную душу в тартар, и пала болезнь его на главу его, и наверх его сошла неправда его, двор его пуст и по сие время, и нет в нем жильцов". С той поры татары не смели ходить в ту церковь, а мощи покоились в своей гробнице, никем не тревожимы.

Отец Иаков хотел узнать имя святого и взять его мощи на Русь. Однако одному из его спутников во сне явился блаженный с нимбом вокруг головы и глаголал великое запрещение: "Помышляете обо мне, о, друзья, взять мощи мои на Русь, а я хочу по-прежнему здесь учинить Русь, а имя мое и память моя бывает в Семенов день". И после этих слов исчез. Проснувшийся рассказал о видении посланнику и всем людям, и прославили они Бога и угодника Его, "имя которого Господь ведает ".

В этой повести отца Иакова, почти 400-летней давности, приводится замечательное пророчество одного из православных праведников о будущем Севастополя. "Видим, что о судьбе полуострова Таврического думано и суждено еще за несколько веков, думано не на земле токмо, а и на небе, не человеками, а самими небожителями. Что же придумано и рассуждено? Утвердить, как говорит в видении святой угодник Божий, утвердить в Крыму Россию. И она утвердилась там" - говорил преосвященный Иннокентий.

Действительно, манифест от 8 апреля 1783 года возвестил "о принятии под Российскую Державу " полуострова Крым, Тамани и всей Кубанской стороны. Тогда же был основан город Севастополь - один из самых славных в русской истории.

Вчитаемся внимательно в слова инкерманского святого. Он определенно сказал, что Господом определено "по-прежнему здесь учинить Русь ". Так как в XVII веке Инкерман не принадлежал России, а Севастополя не было и в помине, можно заключить, что это пророчество относилось не к Екатерининской эпохе, а к нашим дням, когда 18 марта 2014 года Республика Крым и Севастополь вновь вошли в состав Российской Федерации.

На то, что пророчеству, засвидетельствованному отцом Иаковом, еще предстояло случиться, я обратила внимание в 2007 году в статьях о Свято-Климентовском монастыре, опубликованных в "Журнале Московской патриархии " и на сайте "Православие. Ru ". И бесподобное чудо - город-герой по-прежнему российский - сбылось по молитвенному ходатайству того светильника Божия, чье имя и память бывает в "Семенов день ".

Скорее всего, речь идет о 16 февраля, когда Церковь прославляет праведного Симеона Богоприимца. Не следует забывать, что через три дня, 19 февраля, на площади Нахимова прошло первое народное вече, к 23 февраля переросшее в мощный митинг, решивший судьбу не только Севастополя и Крыма, но и всей России. Вот почему севастопольцам следует сугубо молиться блаженному Симеону Инкерманскому - по воле Господа ставшему небесным стражем нашего города.

Пророчество владыки Вениамина (Федченкова)

В мае 2008 года я отправилась в старинный Псков немного погостить у известного писателя, члена Президентского совета по культуре Валентина Яковлевича Курбатова. Собственно, погостить - не то слово. Привела меня туда настоятельная потребность поклониться псковским святыням.

11 мая, в воскресный день третьей недели по Пасхе, когда прославляются жены-мироносицы, я поехала в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь. Приняли меня очень тепло и даже, как мне показалось, излишне обласкали душевным вниманием. Наместник обители архимандрит Тихон (Секретарев) "прикрепил " ко мне своего помощника, который дал мне возможность помолиться там, куда паломникам (особенно женщинам) вход заказан. В Дальних, Богом зданных пещерах, где, в полном смысле слова, попираешь прах ногами, я смогла, просунув руку в узкую щель в стенке, отделяющую пещерную "улицу " от склепа, приложиться к мощам митрополита Вениамина (Федченкова). В 1919-1920 годах он был епископом Севастопольским и настоятелем Херсонесского Свято-Владимирского монастыря, а с 1958 по 1961 годы, уйдя на покой, подвизался в Псково-Печерской обители. На некоторое время меня оставили одну. Не помню, как долго держала я руку над нетленными останками боговдохновенного владыки и как долго длилось молитвенное общение с ним. Все совершалось помимо моего осмысления.

Когда я засобиралась в обратный путь, мой "гид " попросил подождать его у Святого колодца, а сам пошел за подаренными мне наместником книгами об истории монастыря и житии архимандрита Иоанна Крестьянкина. И тут произошло то, что мне до сих пор трудно осознать.

День был прекрасный. Природа ликовала Пасху. Северный холодный воздух, напоенный солнечным светом, звенел. Неожиданно я поймала себя на странном ощущении: всегда переполненная и шумная монастырская Успенская площадь в мгновение оказалась совершенно пустой. Пели птицы, шумел ветер, а люди куда-то пропали, словно оказались за скобками бытия. Вдруг изнутри той заповедной территории, где обитает братия, вышли три монаха-схимника. Двое из них свернули в сторону, а один направился прямо ко мне. Я буквально окаменела.

Преподобный старец приблизился. Я испросила его благословения. Он как-то по-особенному, истово дотронулся до моей головы перстами - во имя Отца, Сына и Святаго Духа. И неожиданно задал вопрос:

- Ты откуда приехала?

У меня было ощущение, что ответ он уже знает, тем не менее, пролепетала:

- Из Севастополя.

Тут старец открыл мне свой светлый лик и тоном, одновременно строгим, властным, радостным, сказал:

- Хватит Севастополю быть в гостях! Пора домой возвращаться!

И быстро удалился.

После этого шумные паломники опять возникли на площади - словно из другого пространства и времени. Пришел милый послушник, чтобы проводить меня до Святых врат. Архимандрит Тихон передал мне не только книги, но и ценнее ценного: фотографию владыки Вениамина и рукопись одной из его статей.

Когда я возвратилась в Севастополь и рассказала об этой чудесной встрече отцу Сергию Халюте, тот рассудил, что ко мне вышел сам Владыка Вениамин, слова которого, произнесенные в одиннадцатый майский день 2008 года под величальное пение женам-мироносицам, казались невероятными. Я же истово верила в пророчество великого подвижника Православия: да, вернется, обязательно вернется Севастополь домой, в Россию. И подспорьем моему убеждению служила проповедь высокопреосвященного Иннокентия, произнесенная при закладке Свято-Владимирского собора - усыпальницы адмиралов в июле 1854 года:

"Поелику же страна сия вставлена в состав России - в лице Святого Владимира - рукою самого провидения, то нет врага, могущего ее отторгнуть: яже Бог сочета, человек не разлучает (Мф 19, 6). В таком случае, если бы для отражения врагов не достало земных защитников, явятся небесные: восстанет из гроба, или паче сойдет с неба сам Витязь Равноапостольный; сойдет и приведет с собою противу врагов весь сонм священномучеников херсонских, кои купили сию землю у самого Владыки вселенныя, не златом и сребром, а слезами и кровию своею".