Древняя Москва. XII-XV вв. - М.Н. Тихомиров

Почти одновременно с вымиранием потомков Владимира Андреевича происходило сокращение числа представителей старшей ветви княжеского рода. Смерть бездетного Петра Дмитриевича в 1422 г. и гибель сыновей Юрия Дмитриевича привели к тому, что из всех совладельцев старшей великокняжеской линии кроме самого Василия Темного остались дети только Андрея Дмитриевича Можайского – Иван и Михаил, так как «…жеребей княжь Юрьев в Москве со всеми пошлинами» перешел в руки Василия Темного. Тем не менее в середине XV в. в Москве все-таки оставались три княжеские линии, владевшие особыми правами:

1) великий князь Василий Темный,

2) Василий Ярославич,

3) Иван и Михаил Андреевичи.

Все они выступают вместе как московские отчичи в договоре 1447 г. с рязанским князем Иваном Федоровичем: «Имети ти меня себе братом старейшим, а брата моего молодшего князя Ивана Андреевича имети ти себе братом, а брата нашего молодшего князя Михаила Андреевича имети ти себе братом молодшим, а брата нашего молодшего князя Василья Ярославича имети ти себе братом же молодшим». Но вскоре треть Василия Ярославича попала в руки великого князя, посадившего московского князя-третника в заточение.

В год смерти Василия Темного у него оказалась почти вся Москва. К нему же отошла часть жеребья Андрея Дмитриевича: «год княжь Иванов Можайского», так как Иван Можайский завещал свой жеребий великому князю. Тем не менее дробное деление Москвы было восстановлено самим Василием Темным, так пострадавшим от семейных распрей за власть. На смертном одре в 1462 г. он завещал старшему сыну Ивану «треть в Москве и с путми»; Юрий и Андрей получили треть Василия Ярославича, именовавшуюся по имени Владимира Андреевича «Володимеровскою», которую они должны были разделить по половинам, «а держати по годом»; Борис был благословлен «годом княжым Ивановым Можайского»; а Андрей Меньшой – «годом княжым Петровым Дмитриевича». Все эти князья-отчичи и выступают в договоре Ивана III с тверским великим князем Михаилом Борисовичем.

Новое дробление власти в Москве продержалось опять-таки недолго. В 1472 г. умер Юрий Васильевич, в 1481 г. за ним последовал Андрей Меньшой. Оба князя были бездетными и завещали свои жеребья Ивану III. Таким образом, их уделы и жеребья вернулись в руки великого князя. К нему же перешел жеребий и Андрея Васильевича Большого, посаженного в темницу и в ней умершего. Из всех боковых княжеских линий московские жеребья остались только у Михаила Андреевича Верейского и Бориса Васильевича Волоцкого, но уже в 1483 г. верейский князь обязался отдать удел после своей смерти Ивану III.

В 1486 г. было составлено духовное завещание, в котором Михаил Андреевич «благословил» своим уделом великого князя, нарушив права собственного сына Василия, конечно, не без давления со стороны Ивана III. Не остался без внимания и жеребий Бориса Васильевича Волоцкого, перешедший после его смерти к сыновьям – Ивану и Феодору. Бездетный Иван Борисович завещал свой год великому князю. К концу правления Ивана III остался в живых только один князь, владевший в Москве жеребием,- это Феодор Борисович Волоцкий. Насколько права Феодора в Москве были незначительны, видно из того, что Борис Васильевич держал «…год княж Ивановской Андреевича, и тот год приходил брата моего Борисовым детем обема дръжати на Москве своего наместника на шостой год». Феодор Борисович получил право держать наместника своего на каждый шестой год только в течение полугода.

Иван III уже не вернулся к практике своего отца. Он завещал старшему сыну Василию «…город Москву с волостьми и с путми». К Василию перешли две трети Москвы, принадлежавшие старшей княжеской линии, и одна треть младшей линии, одним словом, – весь город. Уступка старине заключалась только в том, что Василий III совместно с братьями должен был, переменяя «по годом», держать наместников на годах Константина Дмитриевича, Петра Дмитриевича и Михаила Андреевича. Итак, конец дробному владению Москвой окончательно произошел лишь в начале XVI в. в связи с общей централизацией и созданием Московского государства.

Отказавшись от чересполосного деления Москвы между наследниками, Иван III выделил младшим детям особые московские слободки, которым была учинена граница и причислены некоторые посадские дворы. Особенно значительна площадь, отведенная Юрию Ивановичу. «Отвод… Сущевскому селцу и двором городцким», полученным Юрием, напечатан в Собрании государственных грамот и договоров. Так окончилась почти двухсотлетняя система владения Москвой по жребиям. Василий III и Иван Грозный владели всей Москвой и не делились властью с представителями младших княжеских линий .

ГЛАВА IV. МОСКОВСКАЯ ТОРГОВЛЯ И МОСКОВСКОЕ КУПЕЧЕСТВО

МОСКВА-РЕКА И ДОНСКОЙ ПУТЬ

Как бы мы ни оценивали значение торговли в средневековое время, мы все-таки должны признать ее одним из важнейших факторов, способствовавших росту или упадку городов. Если возвышение Москвы нельзя объяснять только ее географическим положением, выгодным для торговли, то в равной степени это положение нельзя и игнорировать. К тому же самые торговые пути складывались постепенно, исторически, а не вылупились, как цыпленок из яйца, внезапно и неожиданно. В нашу задачу и входит выяснение того, какие условия способствовали торговому процветанию Москвы в XIV-XV вв.

Основная водная магистраль, способствовавшая росту нашего города, – река Москва. Под городом Москва-река достигает значительной ширины, а для древнего судоходства была вполне доступна и выше, по крайней мере, до впадения в нее реки Истры. От Москвы течение реки становится глубже и удобнее для судоходства, хотя даже в XVII в. большие речные суда нередко ходили только от Нижнего Новгорода, так как путь по Москве-реке и Оке изобиловал прихотливыми мелями.

Важнейшими направлениями, куда выводила Москва-река, были Ока и Волга. По Москве-реке добирались до Коломны, уже в XIV в. получившей крупное торговое и стратегическое значение. Существование особой коломенской епархии, известной с XIV в., подчеркивает значение этого города.

От Москвы до Коломны добирались в среднем за 4-5 суток. У Коломны речной путь раздваивался: с одной стороны можно было спускаться по Оке к Рязани и Мурому, с другой – подняться к ее верховьям. Важнейшее направление было первое – вниз по Оке, потому что оно связано с двумя великими водными путями: донским и волжским, причем больше с первым, чем со вторым.

От Коломны доходили до Переяславля-Рязанского (современной Рязани) по Оке в летнее время примерно в 4 – 5 суток. Отсюда начинался сухой путь к верховьям Дона, где по списку русских городов начала XV в. указан город Дубок. Митрополит Пимен вез из Переяславля к Дону на колесах 3 струга и 1 насад. Путь от Переяславля до Дона занял 4 суток, а всего от Москвы до Дона путешествие Пимена продолжалось менее двух недель. Место, где митрополит и его спутники сели на суда, в сказании о поездке Пимена в Царьград не указано, но его можно установить приблизительно. Суда спустили на реку в четверг на Фоминой неделе, а на второй день путники прибыли к урочищу Чур-Михайлов, где кончалась Рязанская земля. В этом месте рязанские бояре и епископ простились с митрополитом и повернули обратно. Значит, суда спустили на реку севернее Чур-Михайлова, в районе Дубка. От Дубка начиналось речное путешествие по Дону до Азова, которое занимало 40 дней.

Пимен и его спутники потратили на переезд от верховьев Дона до Азова примерно 30 дней (от четверга на Фоминой неделе до Вознесенья). Таким образом, все путешествие от Москвы до устья Дона продолжалось примерно 40 дней.

В устье Дона путники пересаживались на морские суда. Об их размерах дают представление слова сказания о существовании на корабле «помоста» – палубы, под которой помещались пассажиры, вышедшие однажды на шум из-под помоста. Корабль Пимена плыл по следующему маршруту: по Азовскому морю до Керченского пролива, а оттуда «на великое море», т. е. по Черному морю, на Кафу (Феодосию) и Сурож. От Сурожа пересекали Черное море поперек и доходили до Синопа, от которого двигались вдоль берега Малой Азии, мимо Амастрии и Пандоракли до Константинополя.

Морское путешествие от устья Дона до Царьграда занимало, как видим, месяц, а весь путь от Москвы до Царь-града – 2,5 месяца.

Путешествие Пимена дает нам возможность установить маршрут от Москвы до Константинополя и время, нужное для его прохождения, но оно малотипично для торговых поездок, совершаемых купцами. Митрополит спешил в Константинополь и не остановился в Кафе и Суроже. А между тем именно эти места более всего посещались русскими купцами, торговавшими со средиземноморскими странами.

СУРОЖ, ИЛИ СУДАК

Из этих городов для московской торговли наибольшее значение имел Судак, или Сурож, от которого получили свое название купцы – «гости-сурожане», а также Кафа. Русские поселения в том и другом городе восходят к очень отдаленному времени. Так, в одном известии начала XIV в. упоминается русская церковь. В 1318 г. папа Иоанн XI в. создал в Кафе епископство, включавшее всю территорию до Сарая и России . Однако торговавшие с черноморским побережьем русские купцы носят название именно сурожан, а не какое-либо другое имя, которое мы могли бы произвести от Кафы.