Илиада - Гомер

Так говорили они - и, с своих колесниц соскочивши, За руки оба взялись и на дружбу взаимно клялися. В оное время у Главка рассудок восхитил Кронион: 235 Он Диомеду герою доспех золотой свой на медный, Во сто ценимый тельцов, обменял на стоящий девять.

Гектор меж тем приближился к Скейским воротам и к дубу. Окрест героя бежали троянские жены и девы, Те вопрошая о детях, о милых друзьях и о братьях, 240 Те о супругах; но он повелел им молиться бессмертным Всем, небеса населяющим: многим беды угрожали!

Но когда подошел он к прекрасному дому Приама, К зданию с гладкими вдоль переходами (в нем заключалось Вкруг пятьдесят почивален, из гладко отесанных камней, 245 Близко одна от другой устроенных, в коих Приама Все почивали сыны у цветущих супруг их законных; Дщерей его на другой стороне, на дворе, почивальни Были двенадцать, под кровлей одною, из тесаных камней, Близко одна от другой устроенных, в коих Приама 250 Все почивали зятья у цветущих супруг их стыдливых), Там повстречала его милосердая матерь Гекуба, Шедшая в дом к Лаодике, своей миловиднейшей дщери; За руку сына взяла, вопрошала и так говорила: "Что ты, о сын мой, приходишь, оставив свирепую битву? 255 Верно, жестоко теснят ненавистные мужи ахейцы, Ратуя близко стены? И тебя устремило к нам сердце: Хочешь ты, с замка троянского, руки воздеть к Олимпийцу? Но помедли, мой Гектор, вина я вынесу чашу Зевсу отцу возлиять и другим божествам вековечным; 260 После и сам ты, когда пожелаешь испить, укрепишься; Мужу, трудом истомленному, силы вино обновляет; Ты же, мой сын, истомился, за граждан твоих подвизаясь".

Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор: "Сладкого пить мне вина не носи, о почтенная матерь! 265 Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость. Чермное ж Зевсу вино возлиять неомытой рукою Я не дерзну, и не должно сгустителя облаков Зевса Чествовать или молить оскверненному кровью и прахом. Но иди ты, о матерь, Афины добычелюбивой 270 В храм, с благовонным курением, с сонмом жен благородных. Пышный покров, величайший, прекраснейший всех из хранимых В царском дому, и какой ты сама наиболее любишь, Взяв, на колена его положи лепокудрой Афине; И двенадцать крав однолетних, ярма не познавших, 275 В храме заклать обрекайся ты, если, молитвы услыша, Град богиня помилует, жен и младенцев невинных; Если от Трои священной она отразит Диомеда, Бурного воя сего, повелителя мощного бегства. Шествуй же, матерь, ко храму Афины добычелюбивой; 280 Я же к Парису иду, чтобы к воинству из дому вызвать, Ежели хочет советы он слушать. О! был бы он там же Пожран землей! Воспитал Олимпиец его на погибель Трое, Приаму отцу и всем нам, Приамовым чадам! Если б его я увидел сходящего в бездны Аид, 285 Кажется, сердце мое позабыло бы. горькие бедства!"

Так говорил, - и Гекуба немедля служительниц дома Вызвала; жен благородных они собирали по граду. Тою порой сама в благовонную горницу всходит; Там у нее сохранялися пышноузорные ризы, 290 Жен сидонских работы, которых Парис боговидный Сам из Сидона привез, проплывая пространное море. Сим он путем увозил знаменитую родом Елену. Выбрав, из оных одну, понесла пред Афину Гекуба Большую, лучшую в доме, которая швением пышным 295 Словно звезда сияла и в самом лежала исподе. С оной пошла, и за ней благородные многие жены.

В замок градской им притекшим, ко храму Афины богини, Двери пред ними разверзла прелестная ликом Феано, Дщерь Киссея, жена Антенора, смирителя коней, 300 Трои мужами избранная жрица Афины богини. Там с воздеянием рук возопили они пред Афиной; Ризу Гекубы румяноланитая жрица Феано Взяв, на колена кладет лепокудрой Афины Паллады И с обетами молит рожденную богом великим: 305 "Мощная в бранях, защитница града, Паллада Афина! Дрот сокруши Диомедов и дай, о богиня, да сам он Ныне, погибельный, грянется ниц перед башнею Скейской! Ныне ж двенадцать крав однолетних, ярма не познавших, В храме тебе мы пожертвуем, если, молитвы услыша, 310 Град помилуешь Трою и жен, и младенцев невинных!"

Так возглашала, молясь; но Афина молитву отвергла. Тою порой, как они умоляли рожденную Зевсом, Гектор великий достигнул Парисова пышного дома. Сам он дом сей устроил с мужами, какие в то время 315 В целой Троаде холмистой славнейшие зодчие были: Мужи ему почивальню, и гридню, и двор сотворили В замке градском, невдали от Приама и Гектора дома. В двери вступил божественный Гектор; в деснице держал он Пику в одиннадцать локтей; далеко на древке сияло 320 Медное жало копья и кольцо вкруг него золотое. Брата нашел в почивальне, в трудах над оружием пышным: Щит он, и латы, и гнутые луки испытывал, праздный. Там и Елена Аргивская в круге сидела домашних Жен рукодельниц и славные им назначала работы. 325 Гектор, взглянув на него, укорял оскорбительной речью: "Ты не вовремя, несчастный, теперь напыщаешься гневом. Гибнет троянский народ, пред высокою града стеною Ратуя с сильным врагом; за тебя и война и сраженья Вкруг Илиона пылают; ты сам поругаешь другого, 330 Если увидишь кого оставляющим грозную битву. Шествуй, пока Илион под огнем сопостатов не вспыхнул".

Быстро ему отвечал Приамид Александр боговидный: "Гектор! ты вправе хулить, и твоя мне хула справедлива; Душу открою тебе; преклонися и выслушай слово: 335 Я не от гнева досель, не от злобы на граждан троянских Праздный сидел в почивальне; хотел я печали предаться. Ныне ж супруга меня дружелюбною речью своею Выйти на брань возбудила; и ныне, чувствую сам я, Лучше идти мне сражаться: победа меж смертных превратна. 340 Ежели можно, помедли, пока ополчусь я доспехом; Или иди: поспешу за тобой и настичь уповаю".

Рек он; ни слова ему не ответствовал Гектор великий. К Гектору с лаской Елена смиренную речь обратила: "Деверь жены бесстыдной, виновницы бед нечестивой! 345 Если б в тот день же меня, как на свет породила лишь матерь, Вихорь свирепый, восхитя, умчал на пустынную гору Или в кипящие волны ревущего моря низринул, - Волны б меня поглотили и дел бы таких не свершилось! Но, как такие беды божества предназначили сами, 350 Пусть даровали бы мне благороднее сердцем супруга, Мужа, который бы чувствовал стыд и укоры людские! Сей и теперь легкомыслен, подобным и после он будет; И за то, я надеюсь, достойным плодом насладится! Но войди ты сюда и воссядь успокоиться в кресло, 355 Деверь; твою наиболее душу труды угнетают, Ради меня, недостойной, и ради вины Александра: Злую нам участь назначил Кронион, что даже по смерти Мы оставаться должны на бесславные песни потомкам!"

Ей немедля ответствовал Гектор великий: "Елена, 360 Сесть не упрашивай; как ни приветна ты, я не склонюся; Сильно меня увлекает душа на защиту сограждан, Кои на ратных полях моего возвращения жаждут. Ты же его побуждай; ополчившися, пусть поспешает; Пусть он потщится меня в стенах еще града настигнуть. 365 Я посещу лишь мой дом и на малое время останусь Видеть домашних, супругу драгую и сына-младенца: Ибо не знаю, из боя к своим возвращусь ли еще я Или меня уже боги погубят руками данаев".

Так говоря, удалился шеломом сверкающий Гектор. 370 Скоро достигнул герой своего благозданного дома; Но в дому не нашел Андромахи лилейнораменной. С сыном она и с одною кормилицей пышноодежной Вышед, стояла на башне, печально стеная и плача. Гектор, в дому у себя не нашед непорочной супруги, 375 Стал на пороге и так говорил прислужницам-женам: "Жены-прислужницы, вы мне скорее поведайте правду: Где Андромаха супруга, куда удалилась из дому? Вышла ль к золовкам своим, иль к невесткам пышноодежным, Или ко храму Афины поборницы, где и другие 380 Жены троян благородные грозную молят богиню?" И ему отвечала усердная ключница дома: "Гектор, когда повелел ты, тебе я поведаю правду. Нет, не к золовкам своим, не к невесткам пошла Андромаха, Или ко храму Афины поборницы, где и другие 385 Жены троян благородные грозную молят богиню, К башне пошла илионской великой: встревожилась вестью, Будто троян утесняет могучая сила ахеян; И к стене городской, торопливая, ринулась бегом, Словно умом исступленная; с ней и кормилица с сыном".

390 Так отвечала, - и Гектор стремительно из дому вышел Прежней дорогой назад, по красиво устроенным стогнам. Он приближался уже, протекая обширную Трою, К Скейским воротам (чрез них был выход из города в поле); Там Андромаха супруга, бегущая, в встречу предстала, 395 Отрасль богатого дома, прекрасная дочь Этиона; Сей Этион обитал при подошвах лесистого Плака, В Фивах Плакийских, мужей киликиян властитель державный; Оного дочь сочеталася с Гектором меднодоспешным. Там предстала супруга: за нею одна из прислужниц 400 Сына у персей держала, бессловного вовсе, младенца, Плод их единый, прелестный, подобный звезде лучезарной. Гектор его называл Скамандрием; граждане Трои Астианаксом6: единый бо Гектор защитой был Трои. Тихо отец улыбнулся, безмолвно взирая на сына. 405 Подле него Андромаха стояла, лиющая слезы; Руку пожала ему и такие слова говорила: "Муж удивительный, губит тебя твоя храбрость! ни сына Ты не жалеешь, младенца, ни бедной матери; скоро Буду вдовой я, несчастная! скоро тебя аргивяне, 410 Вместе напавши, убьют! а тобою покинутой, Гектор, Лучше мне в землю сойти: никакой мне не будет отрады, Если, постигнутый роком, меня ты оставишь: удел мой Горести! Нет у меня ни отца, ни матери нежной! Старца отца моего умертвил Ахиллес быстроногий, 415 В день, как и град разорил киликийских народов цветущий, Фивы высоковоротные. Сам он убил Этиона, Но не смел обнажить: устрашался нечестия сердцем; Старца он предал сожжению вместе с оружием пышным. Создал над прахом могилу; и окрест могилы той ульмы7 420 Нимфы холмов насадили, Зевеса великого дщери. Братья мои однокровные - семь оставалось их в доме Все и в единый день преселились в обитель Аида: Всех злополучных избил Ахиллес, быстроногий ристатель, В стаде застигнув тяжелых тельцов и овец белорунных. 425 Матерь мою, при долинах дубравного Плака царицу, Пленницей в стан свой привлек он с другими добычами брани, Но даровал ей свободу, приняв неисчислимый выкуп; Феба ж и матерь мою поразила в отеческом доме! Гектор, ты все мне теперь - и отец, и любезная матерь, 430 Ты и брат мой единственный, ты и супруг мой прекрасный! Сжалься же ты надо мною и с нами останься на башне, Сына не сделай ты сирым, супруги не сделай вдовою; Воинство наше поставь у смоковницы: там наипаче Город приступен врагам и восход на твердыню удобен: 435 Трижды туда приступая, на град покушались герои, Оба Аякса могучие, Идоменей знаменитый, Оба Атрея сыны и Тидид, дерзновеннейший воин. Верно, о том им сказал прорицатель какой-либо мудрый, Или, быть может, самих устремляло их вещее сердце".