Фашизофрения - Геннадий Сысоев

Еще несколько лет назад Виктор Варфоломеевич Полищук, историк и юрист, выдающийся исследователь коллаборационизма и связанных с ним преступлений украинских националистов, справедливо говорил, что даже в Галичине крайние националисты не побеждают на выборах, они приходят во власть, только маскируя свои истинные взгляды, в составе более умеренных блоков или партий.

Очевидно, что времена меняются.

Вывод. Антисемитские публичные высказывания на Украине вполне допустимы… если юдофобию дополнять русофобией. То есть панам антисемитам нужно только в своих выступлениях против «жидов» не забывать добавлять «…и москалей». Это даже не смягчающее обстоятельство — «в Украине» сегодняшней это полная индульгенция.

Глава 10. Дерьмо в шоколадной глазури

Фашизм — это ложь, изрекаемая бандитами.

Оболванивание масс в националистическом духе на Украине ведется в полном соответствии с теорией и практикой экспортированной к нам после «перестройки» науки public relations.

Лидеры мнений задают основные идеологические установки, которые сами украинские политики, смутно усвоив терминологию, обзывают «мэсседжами».

Причем наблюдается четкое разделение труда.

Одни выступают с «крайними», то есть нацеленными не на завтрашнее воплощение, а на перспективу, заявлениями. Например — требуют от России компенсаций.

Другие, «умеренные», тут же дезавуируют эти «крайности»: ну что вы, как можно, разве это официальное мнение державы Украина? (И правда, сегодня — еще не официальное.)

«Свободная» украинская пресса внедряет эти установки в каждый телевизированный дом. Например, приучает обывателя к мысли, что требование компенсаций от России — совсем не немыслимое дело, а даже может быть очень выгодное и ему, обывателю. Просто это пока «не на часі» (не ко времени).

Все это дополняется мероприятиями соучастия — уличными акциями, которые должны пробуждать субъектность аполитичных граждан и заставлять их «определяться с выбором», или, говоря по-иному, расходиться по разные стороны баррикад.

Когда власть реабилитирует фашизм «умеренно» — маргиналы выходят на массовые акции с радикальными криками. Это нужно для общего дела, общей борьбы.

Во-первых, власть имущие получают право сказать: этого требует народ, и народ даже требует большего, а мы, власть, еще умеренные…

Во-вторых, и это главное, таким способом украинское общество, в массе своей не приемлющее национализма, приучается без отвращения смотреть на нацистов.

Правозащитники и по-особому понимающие демократию интеллигенты их даже защищают: что, мол, страшного, если на Украине, в Прибалтике на улицы выходят люди с символикой Третьего рейха? Для них самих действительно тут нет ничего такого, — потому что они сами уже себя выдрессировали, приучились смотреть на нацистов без отвращения.

А если этим, не делающим пока ничего такого, людям позволить делать все, чего они хотят? И тогда, не исключено, эти же самые кривозащитники и «демократы» и тут найдут какие-то самообманывающие оправдания.

Как находили их евреи, угоняемые нацистами в Бабий Яр.

В книге «Бабий Яр» Анатолий Кузнецов приводит воспоминания Дины Мироновны Проничевой, угнанной на расстрел в первые дни оккупации и чудом спасшейся, выползшей из-под груды остывающих тел:

«Украинские полицаи (судя по акценту — не местные, а явно с Западной Украины) грубо хватали людей, лупили, кричали:

— Роздягаться! Быстро! Быстро!

Кто мешкал, с того сдирали одежду силой, били ногами, кастетами, дубинками, опьяненные злобой, в каком-то садистском раже.

…Как на сцене, происходил этот кошмар: из коридора партия за партией вываливались визжащие избитые люди, их принимали полицаи, лупили, раздевали — и так без конца.

Дина уверяет, что некоторые истерически хохотали, что она своими глазами видела, как несколько человек за то время, что раздевались и шли на расстрел, на глазах становились седыми».

А вот какие слова слышала Д.М. Проничева несколькими часами раньше, когда этих, еще не седых, людей гнали по киевским улицам:

«В толпе обрывки разговоров:

— Это война, война! Нас вывозят подальше, где спокойнее.

— А почему только евреев?

Какая-то выжившая из ума бабушка предполагала уже совершенную чушь:

— Ну потому, что они родственная немцам нация, их решили вывезти в первую очередь»{41}.

Если человек хочет обмануть сам себя — ему никто и ничто не в силах помешать. Это знают опытные обольстители девушек, это знают и сами девушки-обольстительницы. Это знают все работающие с общественным мнением. Эта истина верна для любых возрастов, обоих полов, для всех времен и народов.

Рассмотрим на примере, как действует технология nation building'а, то есть превращения существующего украинского народа (по многим параметрам не устраивающего оранжевых) в некий другой народ, мою нацию. В более узком смысле — это технология прививки украинскому обществу терпимости к нацизму, приучение обывателя смотреть на нацистов как на нечто обыденное, вполне соответствующее «европейским демократическим традициям».

Вот Виктор Ющенко в октябре 2007 года подписывает указ о праздновании годовщины Украинской повстанческой армии (УПА). И практически сразу вслед за указом на улицы в Киеве выходят неонацисты. Они прошли, люди посмотрели… и забыли? А ведь короткая память — короткая жизнь…

Сегодня широко известны слова Л. Кравчука о том, что он скорее дал бы отрубить себе руку, чем подписал Беловежское соглашение, если б знал, во что превратится Украина под властью оранжевых.

Леонид Макарович, впрочем, персонаж известный — вчера один из главных коммунистов Украины, сегодня один из самых последовательных антикоммунистов. Но дело не в нем, а в том, что миллионы людей думают похоже.

Люди, относившиеся в конце 80-х — начале 90-х к созданию независимого украинского государства с лояльностью и симпатией, сегодня ошарашено озираются вокруг: где мы оказались? Какой нынче год, какой нынче век?

Конечно, выглядеть обманутым и обманывавшимся глупо и стыдно. Но лучше признать свои ошибки, чем повторять их с упрямством, достойным ушастых животных.

Все было так политкорректно…

Начиналось все более чем политкорректно. Даже Рух в конце 80-х создавался как «Народный Рух (Движение) за перестройку». Потом слово «перестройка» выпало. Уже это одно должно было заставить задуматься: чего ожидать от людей, склонных маскировать свои цели глазурью политической конъюнктуры?

Но тогда во главе движения (и собственно Руха, и поддерживающих его) стоял Вячеслав Чорновил, который уж никак не напоминал зоологического националиста. Именно Чорноволу принадлежит идея федеративного устройства Украины, следовательно — признания своеобразия за регионами и свободы выбора за гражданами.

Вообще 20 лет назад украинское общество было куда более демократичным. Например, тогда считалось неприличным подвергать сомнению такую простую и общепринятую норму, как прямые выборы населением областных властей, в том числе и глав областных администраций. Так оно и было поначалу, а потом Л.Д. Кучма эту норму удачно (для себя) похерил.

Разумеется, и Чорноволу хотелось, чтобы в Харькове его приветствовали по-украински. Но он умел признавать реалии и, в отличие от Ющенко, умел разговаривать с луганчанами, харьковчанами, одесситами по-русски. Не принимал Чорновил и идей форсированной украинизации, единственное, что он мог бы ответить на спешку нынешних властей в этом вопросе: «Швидко робиться — сліпе родиться».

Вячеслав Чорновил погиб в автомобильной катастрофе 26 марта 1999 года. Как бы к нему ни относиться, но для всех симпатизировавших граждан он был безусловным лидером украинского национального движения.

Ни В. Ющенко, ни Ю. Тимошенко ни при каких обстоятельствах не могли бы претендовать на роль лидеров украинской национал-демократии при живом Чорноволе.

Гибель Чорновола знаменовала также и окончание периода толерантности со стороны национально-свидомых (национально-сознательных). Мы уже вспоминали: агитируя граждан, чтобы проголосовали за независимость, они говорили примерно так: «Мы хотим построить Украину, где русским жилось бы лучше, чем в России, евреям — лучше чем в Израиле»…

Постепенная эскалация националистической активности очень многих интеллигентов не настораживала. Довелось мне в дни выборов-2004 беседовать с известным украинским правозащитником. Он долго убеждал меня, что это провокация, что постоянные повторения ролика про «жидву и москалей» — то есть цитирование вышеприведенной речи О. Тягнибока — направлены на дискредитацию Ющенко…