Не пей - козленочком станешь! - Инна Дудко

— Знаешь у меня такое ощущение, будто я на самом настоящем свидании, — вдруг прошептала Маша.

— Если честно, то у меня похожее ощущение. Сейчас бы для полноты картины сюда бутылочку шампанского и саксофониста для придания романтизма обстановке.

— Ты не исправим, — улыбнулась Маша.

— Может быть, — улыбнулся в ответ Иван и погладил девушку по руке. — Как не приятно мы проводим время, но нам уже следует выдвигаться в путь, а то наш Сева изведётся в догадках, что с нами случилось.

— Точнее будет гадать, под каким деревом ты закапываешь мои истерзанные останки?

— Не говори глупости, он знает, что я на такое не способен. Ну, максимум, втащил бы тебе разок другой и оставил на поляночке отдыхать да сил набираться, — Иван тут же получил ощутимый тычок локтём под ребра и, рассмеявшись, сгреб брыкающуюся Машу в объятия, — глупышка, я же пошутил. Ты что шуток не понимаешь? Я никогда не поднимал руку на женщин, а тем более таких хорошеньких как ты.

— Пусти, подлиза, — нехотя высвобождаясь, сказала Маша. — В путь так в путь.

Как и говорил волк, через пару часов путники вышли к роднику, только вот серого разведчика там не оказалось. Местечко словно сошло с картинки. Кристально чистый ручей весело журчал, перебирая камушки, ивы, словно хрупкие девушки склонились к студеной водице напиться. Маша не удержалась и мигом опустилась на коленки, чтобы отведать родниковой воды. Иван же проявил выдержку и сначала наполнил фляги, а только потом блаженно погрузил голову в ледяную воду. Время шло, но волк так и не появился. Обеспокоенные Маша и Иван, решили, что видимо с Севером что-то случилось. Посовещавшись, они постановили, что следует идти к лешему и там искать следы пропавшего товарища.

Через десять минут они уже стояли у резной калитки. Иван грохнул кулаком по двери, и она тут же открылась. За ней стояла нечёсаная носатая молодая девушка странной наружности. Маша подумала, что если бы девица устала и решила прилечь прямо на дороге, её нельзя было бы отличить от кочки. Сходства добавляли два мухомора, словно погоны, росшие на плечах у чудной особы.

— Чего надо? — грубо спросила она.

— Хозяин дома? — вопросом на вопрос ответил Иван и нагло прошел во двор, оттеснив девицу.

— Сейчас позову, — как то быстро сдалась девка и мигом исчезла в хате.

Спустя несколько минут на пороге появился хозяин. Это был мужчина неопределённого возраста, полноватый и округлый, чем-то похожий на плюшевого мишку. Косматые нечёсаные волосы нависали над глазами, но не скрывали цепкий взгляд хитрых глаз. Леший сделал широкий жест и проговорил мягким певучим голосом:

— Меня зовут Никифор, я здешний леший.

— Я — Иван, а это супружница моя Маша, — кивнул в ответ Иван.

— Добро пожаловать, гости дорогие. Прошу извинить мою служанку, кикимора — что с неё возьмёшь.

Иван взял Машу под руку и последовал за хозяином. Они вошли в дом, который оказался внутри мрачным и сырым. Леший повёл своих гостей каким-то темным коридором, мурлыкая себе что-то под нос.

— Будь как дома путник, я ни в чём не откажу, — почти пропел леший, обращаясь к Ивану, — я ни в чем не откажу.

От этих слов Ивану стало, как то не по себе, он прижал к себе удивлённую Машу и прошептал ей на ухо:

— Что-то мне здесь не нравиться. Если всё пойдет как в песне "Короля и шута", то нас ждут большие неприятности.

— Множество историй, коль желаешь, расскажу, — продолжил леший и резко нажал на лампу, прикрученную к стене.

Пол под Иваном и Машей мгновенно исчез, и они провалились куда-то вниз. Приземление прошло не удачно, потому что Иван сильно ударился головой о какой-то камень и потерял сознание. Когда Ваня пришёл в себя, вокруг было темно, хоть глаз выколи. Молодой человек был крепко-накрепко привязан к чему-то, возможно к какому-то стулу. Его голова гудела словно колокол, а малейшая попытка освободится, отдаваясь болью во всём теле.

— Ваня, это ты? — тихо позвала Маша откуда-то снизу.

— Маша, ты где? С тобой всё в порядке? — превозмогая боль, спросил парень.

— Я тут, на полу лежу связанная, самочувствие не ахти, но толи ещё будет…Ваня, а можно вопрос, чем там песня закончилась?

— Если честно, то не помню, но вроде для путника всё закончилось плохо.

— А если поконкретней?

— Точно помню что там, было что-то про волков, которые завыли под окном и старик вернулся к пленнику с ружьём наперевес. Достаточно?

— Думаю да.

Неяркий свет, неожиданно взявшийся из ниоткуда больно ударил по глазам, привыкшим к темноте. Иван слепо щурился, пытаясь понять, что происходит. Позже, собравшись с силами, он всё-таки смог рассмотреть знакомую фигуру лешего. Тот стоял в дверях крохотной грязной комнатушки, в которой держали пленников, в одной руке Никифор держал керосиновою лампу, а в другой ружьё. Он рассматривал поверженных пленников с нескрываемым удовольствием. Затем повесил лампу на стену и подошел к Ивану.

— О, я вижу, вы уже расположились на ночлег? Чувствуйте себя как дома, — с издёвкой сказал леший.

— Вот только не надо хамить, — подала с пола голос скрученная в бараний рог Маша.

— А кто это у нас там, что за комар пищит? Или мне почудилось? — с этими словами Никифор подошёл к Маше и наклонился над девушкой, бесцеремонно рассматривая её соблазнительную фигурку. Маша, воспользовавшись моментом, извернулась и лягнула злодея связанными ногами. Она целилась в живот, но получилось чуть пониже, зато эффект был ошеломляющий. Никифор выронил ружью и воя как раненый зверь стал оседать на землю.

— Ну, и что дальше? — скептически поинтересовался Иван. — Зачем ты это сделала? Он теперь только разозлиться.

— А можно подумать до сих пор он был добр как мама.

— По крайней мере, мы ещё живы, а вот после твоего выпада это могут быстро исправить.

— Извини, нервы не выдержали. Он так нагло на меня пялился, что я не удержалась.

— А зачем ты мне это говоришь, ты вон ему это объясни.

— Не надо мне ничего объяснять, — голос лешего был на много тише и тоньше. — Ну и стерву же ты себе в жёны взял, да ещё и гулящую.

— Сам знаю, потому к тебе и припёрся, думал, поможешь чем, — отозвался Иван.

— А чем я тут помочь-то могу? — удивился леший. — Разве что её труп в лесу закопать.

— Ты ж колдун, говорят, вот и колдонул бы чего-нибудь, что бы девка тише воды ниже травы стала.

— Э нет, парень. Тут как говориться, видели очи что брали, а теперь пусть хоть повылазеють. Но я тебя успокою: недолго тебе, рогатенький, горе мыкать осталось.

Раздался свист, а после сильный стук. Никифор разочарованно тряхнул головой.

— Вот и дружок мой пожаловал, — быстро выговорил он и ушёл.

Иван попытался высвободить руки, но снова ничего не вышло. Он глянул на Машу, которая лежала на полу неподвижно и тихо.

— Маш, ты там жива? — срывающимся от волнения голосом спросил Иван.

— Да жива, жива, — проворчала девушка, — только мне кажется это ненадолго.

— Может, попытайся высвободиться, он, наверное, подумал, что ты хрупкая барышня и связал тебя не так сильно.

— Ага, счаз. Особенно после того как я сопротивлялась, когда нас упаковывали. Не говори ерунды Ваня, если бы я могла освободиться, то сделала бы это давно, а так зачем силы тратить на пустую возню. Лучше я силёнок поднасоберу к заключительному действию, глядишь пригодиться.

Машин монолог прервал удивлённо-восторженный свист, пленники обернулись в поисках свистуна и увидели, что в их темницу вернулся Никифор и с ним его гость. Выглядел дружок лешего несколько нескладно и чудаковато. Был он весьма худ, если не сказать, тощ и длинен, черты лица были грубы и словно вырублены нерадивым мастером, длинный нос нависал над тонкими губами, поэтому нежданный посетитель был очень похож на злого постаревшего Буратино. Особенно несуразно выглядела его одежда, потому что поверх кафтана он был замотан на подобии римской тоги в рыболовную сеть.

— Вот они, голубчики, — леший довольно махнул рукой в сторону своих узников.

Его товарищ окинул пленников взглядом и задержался на Маше.

— А она ничего.

— Сноровиста больно, — зло отозвался Никифор.

— Ничего и не таких обламывали, — сказал незнакомец и жадно потёр руки, — ты же знаешь, я люблю погорячее.

— М-г, — кивнул леший, — и чтоб помучить, поиздеваться подольше, а я потом опять кровь с пола отскребай. Нет уж, Матвей, поймай себе добычу и делай с ней что хочешь, а эти пташки мои и у меня на них другие планы.

— Ну, отдай мне девчонку, — взмолился Матвей, — что хочешь, проси, а только отдай. На кой тебе эта гулящая бабёнка сдалась, а я воспользуюсь ей по назначению.

— Эй, ты, оставь мою женщину в покое, не смей к ней приближаться! — заорал Иван.

— А ты мне ещё и спасибо сказать должен, рогатенький, сам бабу свою приструнить не смог так я проведу воспитательную работу, объясню, что наставлять рога мужу нехорошо.