Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2] - Сергей Козлов

Первые дома в деревне, где стояли две или три немецкие автомашины, должен был поджечь Крайнов. Разведчики полагали, что именно в этих домах находится штаб временного немецкого гарнизона. Зое предстояло поджечь дома на южной окраине деревни. В северной части действовал Клубков.

Первыми загорелись дома в секторе Крайнова. В это время Зоя только приблизилась к деревенскому дому. Находившиеся в нем фашисты спали. Рядом с домом стояла грузовая машина и мотоцикл. Девушка вытащила из сумки бутылку с зажигательной смесью, подожгла ее и бросила в двери дома. Бутылка разбилась. Пламя охватило крыльцо. Другой бутылкой Зоя подожгла автомашину, третьей — еще один дом. Всё. Задание выполнено. Дома пылают. Девушка побежала к лесу, к тому месту, где она должна была встретиться с Крайновым и Клубко-вым.

Когда на участках Крайнова и Космодемьянской запылали четыре дома, Василий Клубков тоже бросил бутылку с жидкостью КС на крыльцо ближайшего от него строения. К его ужасу, бутылка не взорвалась. Нужно было бросать вторую, но Клубков, увидев недалеко от себя двух немецких солдат, забыл о револьвере, спрятанном в кармане, и бросился к лесу. На опушке немцы свалили его на снег, связали руки и повели к деревне, где яркими кострами пылали несколько домов. Вскоре Клубков стоял перед немецким офицером. Револьвер, бутылки с горючей смесью, сумка с продуктами... Всё это выдавало в Клубкове диверсанта. Допроса парень не выдержал и рассказал о том, где разведчики собирались встретиться после выполнения задания. Офицер приказал солдатам прочесать лес в указанном направлении.

Спустя некоторое время солдаты возвратились с захваченной в лесу девушкой.

— Ты знаешь эту женщину? — спросил офицер у Клубкова.

Тот ответил утвердительно. Далее он сообщил немцам ее имя и фамилию, сказал, что она должна была поджечь южную окраину деревни...

Зоя Космодемьянская на вопросы гитлеровцев не отвечала. Зою избивали, требуя рассказать все, что она знает о своем командире, об отряде, где училась стрелять... Издевательства продолжались до рассвета.

Когда полуживую девушку фашисты вытащили на мороз, офицер вновь обратился к Клубкову:

— Вы будете работать на немецкую разведку? — Клубков торопливо в знак согласия кивнул головой.

27 ноября 1941 года Клубков в сопровождении двух немецких солдат был отправлен на машине в Можайск. В течение 13 дней его содержали в каком-то большом городском доме, где находились еще несколько пленных из числа тех, кто согласился сотрудничать с оккупантами.

11 декабря «добровольцев» отправили под охраной в Смоленск. Через несколько дней Клубков оказался в немецкой разведшколе, разместившейся в местечке Красный Бор. До 3 января Клубков прошел ускоренный курс подготовки. Немецкий инструктор обучал его действовать на советской территории и воевать против своих.

В первых числах января 1942 года Клубков дал подписку, что он обязуется работать на «благо непобедимой германской армии». Его задание состояло в том, чтобы вернуться в разведчасть майора Спрогиса. Устроиться в ней и сообщать о том, когда и какие операции Спрогис готовит против немцев на данном участке Западного фронта.

Специальная разведка ВС СССР в годы Второй мировой войны

Начальник немецкой разведшколы, который инструктировал Клубкова, приказал ему передавать сведения агенту немецкой разведки Николаю Музыченко. Легенду предложил такую: Клубков должен был сказать, что немцы схватили его после поджога деревни, что Зои Космодемьянской он не видел, а из плена бежал в конце января...

На всякий случай Клубкову сообщили, что Космодемьянской опасаться не следует — она повешена в деревне Петрищево. Напомнили, что арест девушки стал возможен только с его помощью.

К линии фронта Клубков был доставлен 7 февраля вместе с новым «начальником» Музыченко. На рассвете в районе населенного пункта. Ерши, что в 20 километрах юго-восточнее районного центра Борятино, они перешли линию фронта и оказались на советской территории. Расставаясь, Музыченко сказал Клубкову:

— Соберешь сведения, приходи в Каменку, я буду в первом доме. Он расположен справа от дороги.

Немецким агентам больше встретиться не пришлось...

В начале февраля 1942 года А. Спрогис направил письмо секретарю Московского комитета ВЛКСМ. В нем майор сообщал о том, что «комсомолка Космодемьянская Зоя Анатольевна при выполнении специального задания командования разведотдела штаба Западного фронта 30 ноября — 1 декабря 1941 года в деревне Петрищево Верейского района была казнена немецкими фашистами.

...Зоя Анатольевна умерла смертью героя с лозунгами «Смерть немецким оккупантам! Да здравствует социалистическая Родина! Да здравствует товарищ Сталин!»

16 февраля 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР Зое Анатольевне Космодемьянской было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно)»14.

Попытка Клубкова внедриться в разведподразделение А.К. Спро-гиса не увенчалась успехом. 28 февраля 1942 года он был арестован НКВД, где на допросах сознался в совершенном предательстве в отношении Зои Космодемьянской и в попытке работать на немцев.

По приговору военного трибунала расстрелян.

Работа разведчиков-маршрутников, с одной>стороны, простая. Казалось бы, чего проще, иди по указанному маршруту и запоминай, где находится и куда движется противник. Но на самом деле следует помнить, что маршрут проходит по территории, контролируемой противником. Поэтому это вовсе не воскресная прогулка.

Этот рейд продолжался три дня. В октябре и ноябре братья Кенен неоднократно переходили линию фронта. Шла будничная работа разведчиков-маршрутников, каких были тысячи.

«В октябрьские дни 1941 года, когда шли ожесточенные бои на подступах к столице, Альфред и Виктор Кенен получили задание проникнуть в район деревни Скир-маново.

Одетые в гражданское платье, братья преодолели линию фронта и вышли на окраину деревни. Там их остановили гитлеровцы.

— Сапоги, снимай сапоги,— немецкий унтер-офицер ткнул ногой в кирзовое голенище Виктора.— Не понимают, славянские тупицы,— он обернулся к своим солдатам.— Ничего, скоро все поймут! Скоро мы их всех научим настоящему порядку, Немецкому порядку!

Солдаты дружно загоготали.

[-]

Они всё прекрасно понимали, Виктор и Альфред Кенен, но не хотелось идти босиком по октябрьской, схваченной первым ночным морозцем земле. И потому они молчали.

— Иван, до Москвы далеко? — спросил гитлеровец по-немецки.

И снова в ответ недоумевающие глаза и растерянные улыбки.

—Ничего не понимают... Москва, фер-штеен, Москва... Километры... Ну? — выдавил фашист на ломаном русском языке.

Альфред пожал плечами, ответил:

—Далеко... восемьдесят километров.

Те поняли, возбужденно заговорили, а унтер-офицер, между прочим, упомянул о соседних частях...

О братьях забыли. Забыли и об их сапогах. Виктор и Альфред молча стояли в окружении фашистов. Мозг привычно фиксировал каждую деталь.

— Проваливайте!..

Альфред сделал движение в сторону и вдруг почувствовал, как брат вцепился в полу его пиджака. Он увидел побледневшее лицо Виктора, и его прошиб холодный пот: «Фашист сказал это по-немецки».

Унтер-офицер толкнут Альфреда в спину:

— Прочь, прочь!..

[...]

На околице братья увидели небольшой бревенчатый домишко. Пар валил из маленького окошка, прорезанного в верхнем венце. От колодца к домику, пыхтя, шел мальчишка в немецкой форме и нес ведро воды. И такая радостная беззаботность сияла на его румяной физиономии, что, глядя на него, Альфред невольно улыбнулся. Вокруг никого не было видно.

— Дай напиться, дружок!

Мальчик удивленно поставил ведро на землю.

— Вы говорите по-немецки?!

— А ты думал, что ты один умеешь говорить по-немецки? — усмехнулся Альфред.

— Нет, но вы так одеты...

— Одежда — это еще не все...

— Вы были в тылу у русских?

— Да,— Альфред похлопал мальчишку по плечу,— в следующий раз возьмем с собой и тебя. Хочешь?

— Я русского языка не знаю.

— Ничего. Научим.

— Скорее идите в штаб. Вот мой отец обрадуется, когда вы придете к нему...

— Мы уже доложили другому командиру,— сказал Виктор,— так что твоему папе докладывать не нужно. А кто он такой?

— Мой папа — майор, командир батальона,— с гордостью ответил мальчик,— он здесь самый главный. Вон его штаб.

— Где?

— Вон там, в конце деревни каменный дом.

— Хорошо. В другой раз обязательно зайдем. А пока до свидания.

Скирманово осталось позади, впереди виднелась новая деревня, тоже опоясанная траншеями, а дальше — овраг и опасный путь к своим»15.