Хэдон из Древнего Опара - Филип Фармер

Неожиданно Хевако сделал три шага назад, поднял высоко меч над головой и с криком ринулся на Хэдона. Хэдон, шагнув вперед, выставил лезвие меча против мощного клинка Хевако, и резко отведя его в сторону, еще раз воткнул оружие в основание горла Хевако. Схватившись руками за горло, приземистый буйволоподобный человек отшатнулся назад, из разжавшихся рук выпал меч. Нога Хэдона скользнула вперед и наступила на меч Хевако. Толпа шумела и радостно приветствовала его, хотя многие свистели и шикали. Очевидно, кое-кто из зрителей почувствовал в том, как Хэдон нанес свой колющий удар, нечто неспортивное. Такое можно было видеть редко. Однако профессионалы посматривали на Хэдона с одобрением и говорили о его необычной технике. Никто из них не допускал, что их могли бы достать без защиты таким же приемом, но признавали, что в данном состязании использование его оправдано. В конце концов, Хевако был любителем.

Его ожидала участь вскоре стать мертвым любителем. Он стоял у края окружности, тяжело дыша и покрываясь испариной так, что пот градом катился на ноги, одной рукой Хевако прижимал кровоточащую рану, в глазах отражалась боль.

Наконец, он произнес хриплым голосом:

— Итак, ты выиграл, Хэдон?

— Да, ответил Хэдон. — И теперь я должен убить тебя, как того требуют правила. Ты меня прощаешь, Хевако?

Хевако произнес слабым голосом:

— Я вижу тебя, Хэдон.

Хэдон спросил:

— Что? Видишь меня?

— Да, — сказал Хевако. — Я вижу тебя и твое будущее. Сисискен открыла мои глаза, Хэдон. Я вижу тебя во времени, которое далеко отстоит от сегодняшнего, но не настолько далеко, чтобы ты стал стариком. Ты будешь жить и после того, как пройдет твоя юность, но стариком тебе не быть никогда. Твоя жизнь окажется неспокойной. И ты много раз позавидуешь мне, Хэдон. Еще я вижу… я вижу…

Хэдон почувствовал озноб, будто это душа Хевако покинула тело и проследовала мимо. Но Хевако еще был жив. Толпа кричала и требовала, чтобы Хэдон нанес удар, а рефери жестом подавал ему знаки — завершить поединок.

— Что ты видишь? — спросил Хэдон.

— Только тени, — ответил Хевако. — Тени, которые и тебе явятся в ближайшем будущем. Но послушай, Хэдон. Я вижу, что ты никогда не станешь королем королей. Хотя ты сегодня и победил, тебе никогда не сидеть на троне правителей Кхокарсы. Я вижу тебя далеко отсюда, Хэдон, и женщину со светлыми волосами и глазами странного фиалкового цвета и…

— Бей, Хэдон! — закричал рефери. — Король и королева в нетерпении; они уже дважды подавали знаки, что тебе следует нанести удар!

— Ты простишь меня, Хевако? — спросил Хэдон.

— Никогда, — прозвучал ответ Хевако. — Моя кровь на твоей голове, Хэдон. Моя душа принесет тебе несчастье и жестокий конец, Хэдон.

Хэдон ужаснулся, а рефери прокричал:

— Это не слова бойца и героя!

Хевако слабо улыбнулся:

— Мне то что за дело ?

Хэдон шагнул вперед и нанес косой удар Каркеном, голова Хевако упала и покатилась по платформе и почти докатилась до края, но в последний момент ее ухватил за волосы рефери. Тело поверженного повалилось вперед, из шеи фонтаном ударила кровь и хлестнула на Хэдона. Хэдон закрыл глаза, чтобы вытерпеть это, а когда он открыл, ему показалось, что он увидел, как что-то маленькое и темное вспыхнуло и соскочило с трупа и упало возле края платформы. Но, конечно же, это был всего лишь плод его фантазии. По крайней мере, он надеялся на это.

Затем вышли жрицы с ведрами воды, чтобы смыть кровь с победителя, ополоснуть платформу и произнести очищающие слова.

7.

Назавтра проводились церемонии последних похорон. Хотя Хэдону вовсе и не хотелось совершать жертвоприношение Хевако, но все же пришлось. От него этого ожидали, но было еще нечто более важное: если бы он не позаботился о пролитии крови быка для того, чтобы напоить погибшего соперника, за ним бы постоянно стала охотиться душа Хевако, и неудачи и ранняя смерть стали бы его уделом. У Хэдона не хватило бы собственных денег, чтобы приобрести хорошего быка, но поскольку ему очень скоро предстояло стать королем, не составило труда получить кредит.

И действительно, многие горели желанием дать ему денег, хотя было очевидно, что они ждали от него благосклонности после того, как он займет трон. Хэдона осаждали люди, жаждавшие его расположения, молившие его о справедливости, которую он не был в состоянии дать им, и просто желавшие прикоснуться к нему, ибо это могло принести удачу, а также верившие, что дотронувшись до него, они исцелятся от болезней. Хэдон удалился в бараки, но шум преследовал его…

Пришли официальные представители, которым предстояло подготовить победителя Игр к предстоящим церемониям. Они рассказали, как он назавтра должен будет пройти во дворец, в какую одежду облачиться, какие произнести традиционные слова и сделать жесты.

Мокомгу, гофмейстер королевы, также сообщил ему о том, какие ограничения будут наложены на него на ряд грядущих лет.

— Прошу прощения за свои слова, — сказал Мокомгу, — но ты юноша девятнадцати лет, у которого совсем нет опыта в управлении чем бы то ни было, оказался один на один с могущественной империей Кхокарса. К счастью, твою жену с пяти лет обучали умению руководить, и она, конечно же, осуществляет контроль за всем управлением, кроме дел, связанных с армией, военным флотом и техникой. Но что ты знаешь о находящихся у власти влиятельных лицах и об оппозиции, о проблемах в армии, военно-морском флоте, в строительстве дорог, фортов, правительственных зданий и храмов Ресу?

Хэдон был вынужден признать, что ему ничего не известно об этих вещах.

— Для овладения тонкостями правления, потребуется по меньшей мере десять лет, а еще есть, конечно же, и политика. При дворе существует много сильных группировок, и ты должен понимать, что они хотят и каковы их мотивы, и ты должен принимать решения, простые решения сложных вопросов, и все это для блага империи.

Хэдон, онемевший от ответственности и осознания своей невежественности, просто кивнул.

— Минрут может давать советы, но вовсе не обязан делать это, — сказал Мокомгу. — Однако он не тот человек. который любит бездействовать, и он, без сомнения, даст тебе возможность воспользоваться его мудростью и опытом. С другой стороны, ты не обязан следовать его советам.

Мокомгу сделал паузу, засмеялся и продолжил:

— У тебя есть преимущество на старте. Ты можешь читать и писать так же, как любой дающий благословение клирик. Нами правили короли, которые вступали на трон неграмотными, а умирали полуграмотными. Но мы попытались узнать о тебе как можно больше и выяснили, что ты, несмотря на бедность и отсутствие средств на учителей, самостоятельно выучил азбуку и арифметику. Это знак честолюбия и ума. Авинет было приятно слышать это и нам тоже. Однако кое-кто этому не обрадовался, эти люди предпочли бы иметь короля, который, будучи не в состоянии читать отчеты, зависел бы от того, кто мог это сделать.