Веселое искусство смерти. Живой Мультиверсум - Алекс Гонсалес

— ...и кстати, по известной нам проблеме: я нашла недорогую, но очень хорошую... э-э-э... клинику, в которой он сможет находиться столько, сколько нужно.

Бабушкины слова прозвучали в тот момент, когда Адам уже вернулся в реальность. Похоже, старая дама оказалась на волне общения братьев и... «Старая карга, так вот чего она хочет! А вслед за братом настанет очередь моего отца и моя. Тогда ее дорогая девочка может быть все же сумеет пересилить злой рок и создать нормальную семью», — пронеслось в сознании Адама. Он явственно увидел тяжелые мысли, кружащие над головой пожилой женщины, словно очнувшиеся от зимней спячки гигантские черные мухи.

— Скоро ты окажешься на очень хорошем кладбище — и будешь находиться там столько, сколько нужно!!!

Крик мальчика на миг парализовал, лишил всякой силы, разметал, рассеял темный рой ее мыслей. Она так и замерла с полуоткрытым ртом. Мать Адама, мгновенно покрывшаяся красными пятнами, вскочила со стула и бросилась к сыну с единственной целью: удалить с глаз долой это маленькое чудовище! Однако «чудовище» не стало дожидаться грядущей расправы и кинулось вверх по лестнице, в сторону спален. Отец же, воспользовавшись возникшей сумятицей, стремительно схватил сосуд с бренди. Со словами: «Что-то у нас рюмки совсем пустые!» он выплеснул добрую половину графина в высокий бокал из-под минеральной воды и немедленно выпил.

Остаток дня Адам провел в комнате с братом. Не из-за того, что был наказан. О нем на время просто забыли.

Как потом выяснилось, в момент его крика бабушка почувствовала резкую боль и потеряла сознание. Пришла в себя она только в реанимационном отделении больницы, с уже известным диагнозом. Несмотря на усилия врачей, а может отчасти и благодаря им, через полтора месяца ее не стало.

В день похорон отец напился, и его долго ловили по всему кладбищу...

* * *

Матери Адама не суждено было надолго пережить бабушку. Вероятно, в этой семье по женской линии передавалась какая-то генетическая поломка. Рано или поздно, но обычно уже в зрелом возрасте и после рождения детей, у всех женщин начинал развиваться рак — и быстро сводил их в могилу. Разумеется, если женщина не умирала раньше — в результате какой-нибудь иной болезни или несчастного случая.

Семейные неурядицы и переживания, связанные с похоронами, ускорили действие тяготевшего над матерью рока.

Угроза кончины супруги, а затем и ее скоропостижная смерть серьезно повлияли на Джона Блумера. Можно ли сказать, что произошедшее развернуло его лицом к реальности? Вряд ли. Взаимоотношения Джона с окружающим миром стали сложней, причудливей. Возможно, какие-то ранее дремавшие части его рассудка пробудились, но от этого оставшийся в одиночестве отец семейства не стал ближе к заурядным обывателям.

Продемонстрировав редкую силу воли — по крайней мере, со стороны выглядело так — Джон смог полностью отказаться от опасного увлечения алкоголем. Ведь на его плечи легла не только ответственность за воспитание сыновей, но еще и необходимость распоряжаться огромным состоянием, завещанным тещей его сыну и жене. Кроме того, с несвойственной ему ранее твердостью он пресек все поползновения дальних родственников наложить руку на тещино наследство. Новоявленные доброхоты посчитали, что будет несложно объявить вдовца психически неполноценным и, соответственно, недееспособным и нуждающимся в опеке так же, как и его малолетние дети.

Удобным поводом для атаки родственников послужил поступок Джона, вроде бы подтверждавший их правоту.

Когда мать уже лежала в онкологической клинике, и надежда на выздоровление с каждым днем становилась все более эфемерной, произошло сближение Блумера-старшего с доктором Фростером.

Чарльз Фростер был их соседом и в ту пору еще не был столь знаменит и богат как сейчас, хотя крионика[11] вновь входила в моду и несколько тысяч состоятельных полупокойников успели обрести свой полупокой в нескольких полулегальных полуклиниках-полухранилищах-полукладбищах.

Кое-кто умудряется и по сию пору ничего не знать о крионике и подобных ей футуристических проектах. Упрямцам, ревностно оберегающим привычную картину мира от инородных вторжений, адресовано нижеследующее пояснение.

В 1964 году ученый по имени Роберт Эттингер опубликовал книгу «Перспектива бессмертия», в которой попытался доказать: самое правильное, что можно сделать со смертельно больным человеком — это, не дожидаясь прихода смерти, заморозить его. Заморозить и сохранить тело в специальной морозильной камере — до той поры, когда неуклонное развитие медицинских технологий позволит, во-первых, разморозить больного и исправить повреждения, вызванные замораживанием (кристаллики льда в тканях организма неминуемо повреждают их), а, во-вторых, разумеется, излечить заболевание. Речь шла не только о неизлечимых на тот момент болезнях, но, как понятно из названия книги Эттингера, и о достижении таким образом бессмертия! Ведь старость — это тоже своего рода болезнь со стопроцентным смертельным исходом... и значит, рано или поздно, ее тоже научатся излечивать. Так людям был дан первый строго научный шанс обретения вечной жизни.

Очень скоро появились и такие как Фростер — те, кто стал практически воплощать идеи Эттингера, зарабатывая неплохие деньги на горе, отчаянии и надеждах людей.

Джон Блумер, горячо любивший жену, уговорил ее с помощью Фростера дать согласие на замораживание. В конечном итоге она заявила, что будет готова подписать все необходимые документы, как только станет ясно, что у современной медицины не осталось иного лекарства, кроме наркотиков. Долго ждать не пришлось.

В те дни Адам впервые столкнулся с неопределенностью. Он чувствовал, что мать уходит, но не понимал куда. Он хотел, но не мог увидеть ее будущее. Он не обнаруживал ее ни в виде духа, покинувшего источенный червями труп под могильной плитой на кладбище — как это случилось с бабушкой, ни в виде живого человека. Такая неопределенность пугала сильнее, чем смерть...

Впрочем, в то время смерть его уже не пугала.

Адвокат, порекомендованный доктором Фростером, с блеском выиграл судебный процесс. И хотя оплата его услуг стоила Блумерам недешево, потраченные средства окупились сторицей. Родственники остались ни с чем. Замороженная мать Адама с юридической точки зрения стала считаться временно недееспособной — а фактически зависла где-то между жизнью и смертью.

Некоторая часть состояния матери ушла на оплату услуг криофирмы Фростера. Согласно контракту замороженное тело обязаны были хранить и поддерживать в стабильном состоянии ровно полвека. Половину оставшихся денег мать распорядилась положить в надежный банк сроком на пятьдесят лет — за счет нарастающих процентов начальная сумма должна была вырасти раз в десять. Вторую половину своих средств страдалица перевела на счет Адама.

О Стефане и его интересах никто особенно не задумывался. Да и какие интересы могли быть у «овоща», по мнению большинства, напрочь лишенного сознания?..

* * *

Мы еще вернемся к событиям из жизни Алекса, Адама, Стефана и Джейн в конце книги. А сейчас настало время уделить внимание одному из самых острых и спорных вопросов в учении Гонсалеса.

Мы уже касались прошлого нашей планеты и мира в целом, и как-то так получалось, что это прошлое так или иначе оказывалось связано с историей Древней Руси... Поэтому вполне уместно рассмотреть Русский Вопрос как таковой. Этому вопросу была посвящена значительная часть одной из встреч с Алексом Роном Гонсалесом, текст которой следует ниже. Кроме того, конспект этой небольшой и, скажем прямо, довольно пессимистичной встречи перекидывает своеобразный мостик к заключительной части нашей книги, к ее кульминации, раскрывающей вопросы теории и практики Живого Мультиверсума.

Итак...

ПОЧЕМУ РУСЬ?!..

«Почему Русь?!..» — такой вопрос мне часто приходится слышать в последнее время. Причем, что интересно, не от моих соотечественников на обоих американских континентах. Нет! Именно здесь, в России, в моем отечестве (в полном смысле этого слова), спрашивают меня: «Алекс, ты же родился и большую часть своей жизни прожил в Америке. Ты много путешествовал по всему миру. Так почему сейчас ты говоришь, что нет более актуальной задачи планетарного масштаба, чем изучение русского языка и медитативное постижение знаний Древней Руси?».

Да. Именно так я и говорю. И поначалу мне казалось, что это не требует дополнительных пояснений. Все должно быть понятно — ведь все части мозаики перед вами. Осталось только сложить целостную картину. Но для многих такая детская задачка, похоже, слишком сложна. Может быть, сегодня мне следует построить свой рассказ так, словно он обращен к детям? К большим детям?.. Ладно, я пошутил, без обид.