Главное заблуждение человечества - Бхагаван Раджниш (Ошо)

Бхагаван Шри Раджниш (Ошо)

Главное заблуждение человечества

Гусь – это ты!

Ум – твоя бутылка.

И ум – это не то, что можно разбить.

Ум нематериален; он только мысль, воображение;

он состоит из того же вещества, из которого сотканы сны.

Нельзя разбить сон, нельзя убить сон,

нельзя пронзить сон мечом, нельзя сжечь его в огне.

Нужно только проснуться, и сон исчезнет.

Твое сознание всегда свободно;

это – сама свобода.

Глава 1

Гусь снаружи!

Первый вопрос:

Ошо,

Гусь действительно снаружи?

Гусь никогда не был внутри, гусь всегда был снаружи. Это дзэнский коан. Сначала ты должен понять, что значит дзэн, и что значит коан.

Дзэн – не религия, не догма, не вероучение. Дзэн даже не поиск, не исследование; он вне философии. Основа дзэнского подхода состоит в том, что все так, как и должно быть, ничего не упущено. В этот самый момент все совершенно. Цель не удалена в пространстве, она здесь, она сейчас. Завтра не существует. Этот самый момент – единственная реальность. Поэтому в дзэн нет различий между методом и целью, средствами и целью.

Все философии и религии мира создают двойственность; сколько бы они ни говорили о недвойственности, они создают в человеке раздвоение личности. Это было величайшим бедствием, которое постигло человечество: все эти деятели, желая добра, создали шизофренического человека. Когда вы разделяете реальность на средства и цель, вы разделяете и самого человека, потому что для человека ближайшая реальность – это сам человек. Его сознание становится расщепленным. Он здесь, но не вполне; он всегда где-то далеко, где-то в другом месте. Он все время ищет, все время задает вопросы – никогда не живет; никогда не в бытии – всегда в действии: в попытках достичь большего богатства, большей власти, большей духовности, большей святости – он всегда хочет большего. Эта постоянная жажда большего удерживает его в напряженном, мучительном состоянии, и, пока оно длится, он лишается всего, что может дать существование. Его интересует далекое, а Бог рядом. Его глаза устремлены к звездам, а Бог – внутри него. Поэтому наиболее фундаментальным, что нужно понять о дзэн, является следующее: гусь никогда не был внутри. Позвольте мне рассказать вам о том, как возник этот коан.

Уважаемый философ Рико однажды пришел к этому странному дзэнскому мастеру Нансену с просьбой разъяснить ему старый коан о гусе в бутылке.

– Если человек посадит гусенка в бутылку, – сказал Рико, – и будет кормить, пока тот не вырастет, как тогда освободить гуся из бутылки, не убив гуся и не разбив бутылки?

Нансен громко хлопнул в ладоши и крикнул:

– Рико!

– Да, Мастер, – сказал философ, вздрогнув.

– Смотри, – сказал Нансен, – гусь снаружи!

Нужно только увидеть, нужно только стать бдительным, пробужденным; нужно только проснуться. Гусь находится в бутылке, пока вам снится сон; гусь никогда не был в бутылке, если вы проснулись. Во сне невозможно извлечь гуся из бутылки. Либо гусь погибнет, либо придется разбить бутылку, но обе альтернативы недопустимы: нельзя ни разбить бутылку, ни убить гуся. И вот гусь вырос, бутылка осталась маленькой… как его извлечь? Это называется коаном.

Коан – не обычная головоломка; это не загадка, так как она не может быть решена. Загадка – это нечто, имеющее возможность решения; нужно только отыскать правильный ответ. Вы найдете его – для того, чтобы найти разгадку, нужно иметь достаточно разума; но в принципе загадка разрешима.

Коан неразрешим, его нельзя разгадать, его можно только растворить. А единственный способ растворить его состоит в том, чтобы радикально изменить уровень своего бытия: перейти из сна к бодрствованию. Когда вы во сне, гусь находится в бутылке, и нет способа извлечь его из бутылки, не разбив ее или не убив гуся, – когда вы во сне. Поэтому, пока продолжается сон, загадка неразрешима; с ней ничего нельзя сделать.

Но выход есть – выход, который не имеет никакого отношения к загадке, имейте в виду. Вы должны проснуться. Этот выход не имеет никакого отношения ни к бутылке, ни к гусю. Вы должны проснуться. Он имеет отношение к вам. Вот почему Нансен не ответил на этот вопрос.

Рико спросил: «Если человек посадит гусенка в бутылку и будет кормить, пока тот не вырастет, как тогда освободить гуся из бутылки, не убив гуся и не разбив бутылки?»

Нансен не ответил. Однако он громко хлопнул в ладоши и крикнул: «Рико!»

Это не ответ на вопрос – это вообще не имеет отношения к вопросу – это не к месту, это непоследовательно. Но это решает проблему; фактически, это растворяет ее. В тот момент, когда мастер закричал: «Рико!» – философ, вздрогнув, сказал: «Да, Мастер», – и сам уровень его бытия был изменен этим простым приемом.

Мастер не преподаватель; он не учит вас, он просто изобретает средства, чтобы вас разбудить. Этот хлопок в ладоши – метод, этот хлопок просто вернул Рико в настоящее. И он был таким неожиданным… Когда вы задаете такой духовный вопрос о дзэнском коане, вы не ждете, что Мастер ответит вам громким хлопком в ладоши и закричит: «Рико!»

Вдруг Рико извлечен из прошлого, из будущего. Вдруг, на мгновение, он забывает обо всей проблеме. Где бутылка, и где гусь? Есть только Мастер – в странной позе, его хлопок в ладоши и крик: «Рико!». Внезапно вся проблема отброшена. Он выскользнул из проблемы, даже не узнав о том, что выскользнул из нее. Он выскользнул из проблемы, как змея из старой кожи. На миг время остановилось. На миг часы остановились. На миг ум остановился. На миг не стало ничего. Мастер, звук хлопка – и внезапное пробуждение. В этот самый миг Мастер говорит: «Смотри! Смотри – гусь снаружи!» Проблема растворена.

Коан может только раствориться, но он не может быть решен. Головоломка не может раствориться, но имеет решение. Итак, помните: коан – не головоломка.

Но когда люди, привыкшие к постоянному мышлению, логическому обоснованию, начинают изучать дзэн, они с самого начала предпринимают ложный шаг. Дзэн нельзя изучить; его нужно прожить; его нужно вобрать – вобрать от живого Мастера. Это передача за пределами слов, передача светильника. Светильник невидим.

Если бы кто-нибудь наблюдал со стороны, – как Рико задает вопрос, и как Мастер хлопает в ладоши и кричит, – он не увидел бы в происходящем ничего духовного, не нашел бы никакой великой философии и, возможно, был бы глубоко разочарован. Но нечто свершилось – нечто, что не видимо и не может быть видимым.

Нечто случается только тогда, когда молчание Мастера проникает в молчание ученика, когда два молчания встречаются и сливаются; мгновенно возникает видение. У Мастера есть глаза, у ученика есть глаза, но глаза ученика закрыты. Необходимо какое-то средство, какой-то метод, который позволил бы ученику открыть глаза без всякого усилия с его стороны. Если он станет прилагать усилия, то упустит суть, потому что – кто станет прилагать усилия?

Кристмас Хамфрис, один из самых больших почитателей дзэн на Западе, основатель Общества Буддистов Англии, человек, прославивший дзэн-буддизм в западном мире, пишет об этом коане, и вы увидите, насколько у него все иначе. Он говорит:

«Существует метод, предлагающий, если можно так выразиться, подойти к проблеме „с фланга“. Для рационально мыслящего человека это было бы бессмыслицей, но такой человек и не станет читать дальше. Те же, кто будет читать дальше, могут ожидать возрастания бессмысленности, ибо смысл, эти предместья рациональной мысли, вскоре останется позади, и ум будет свободен на бескрайних холмах свойственной ему радости. Значит, вот настоящее решение проблемы противоположностей.

Объяснение? Предположим, живой гусь оказался в бутылке. Как его извлечь, не причинив при этом гусю вреда и не разбив бутылку? Ответ прост: «Вот: он снаружи!»

Вся суть упущена: начинается философствование. Во-первых, Кристмас Хамфрис считает дзэн ветвью буддизма; но это значит войти не в ту дверь, сделать первый шаг не в ту сторону. Дзэн не имеет ничего общего с буддизмом. В нем безусловно есть нечто общее с Буддой, но не с буддизмом как таковым, точно так же, как и суфизм не имеет ничего общего с исламом, хасидизм не имеет ничего общего с иудаизмом, тантра не имеет ничего общего с индуизмом. Да, тантра действительно имеет нечто общее с Шивой, и суфизм имеет нечто общее с Мухаммедом, и хасидизм имеет нечто общее с Моисеем, но не с традициями, не с условностями, не с теологией.

Живой Моисей, живой Мухаммед способен передать нечто невыразимое словами, показать что-то невыразимое словами, создать вокруг себя определенные вибрации, которые могут сделать просветленными многих людей, – но без всякого объяснения, без всяких логических доказательств.

Просветление почти как любовь. Когда приходит любовь, этого нельзя объяснить; когда приходит любовь, вы выпадаете из логики. Точно так же и в просветлении. Оно выше рассудка, логики; оно заставляет вас упасть вверх, подняться над словами.