Делай Деньги - Терри Пратчетт

— Уверен в этом, Мисс Крипслок, — отозвался Мойст.

Она подступила к нему на шаг и понизила голос:

— Вы знаете, кем была это девушка?

— Нет, я пока почти никого не знаю.

— Так значит, не знаете, можно ли ей доверять?

— Доверять?

Сахарисса вздохнула.

— Это на вас не похоже, Мойст. Она только что дала тарелку еды самой ценной собаке в городе. Собаке, которой некоторые желают смерти.

— Зачем… — начал было Мойст. Они оба повернулись к мистеру Непоседе, который уже с благодарными гронф-гронфающими звуками вылизывал пустую тарелку, толкая ее по всей длине стола.

— Э… Найдете сами выход? — спросил Мойст, бросаясь к скользящей тарелке

— Если возникнут какие-то сомнения, засуньте ему два пальца в рот! — бросила Сахарисса из двери с показавшемся Мойсту неуместным весельем.

Он подхватил собаку и бросился к дальней двери за девушкой. Дверь вела в узкий и не особенно нарядный коридор с еще одной зеленой дверью в конце, из-за которой слышались голоса.

Мойст ворвался в нее.

В маленькой аккуратной кухне за дверью ему предстала живописная картина. Девушка прижалась к столу, а бородатый мужчина в белом держал большой нож. Они были потрясены.

— Что происходит? — заорал Мойст.

— Эм, э… Вы только что вбежали в дверь и закричали? — отозвалась девушка. — Что-то не так? Я всегда приношу мистеру Фасспоту закуску где-то в это время.

— А я готовлю ему второе, — добавил человек, обрушивая нож на доску с требухой. — Куриные шейки, фаршированные гусиными потрохами и особый ирисовый пудинг на третье. А кто спрашивает?

— Я Глав… Я его владелец, — Мойст постарался сказать это как можно надменнее.

Повар снял свой белый колпак.

— Простите, сэр, ну конечно же. Золотой костюм и все такое. Это Пегги, моя дочь. А я Эймсбери, сэр.

Мойст попытался немного успокоиться.

— Извините, — сказал он. — Я просто волновался, что кто-то может попытаться отравить мистера Непоседу…

— Мы как раз об этом говорили, — сказал Эймсбери. — Я думал, что… Постойте, вы же не меня имеете в виду?

— Нет, нет, конечно, нет! — заверил Мойст человека, который все еще держал нож.

— А, ну ладно, — облегченно ответил Эймсбери. — Вы новенький, сэр, не знаете. Этот Космо один раз пнул мистера Непоседу!

— Такой кого угодно отравит, — вставила Пегги.

— Но я каждый день хожу на рынок, сэр, и сам выбираю еду для пса. И она хранится внизу в леднике, и ключ есть только у меня.

Мойст расслабился.

— А вы мне омлет не могли бы сделать? — спросил он.

Повар, похоже, пришел в панику.

— Это же яйца, да? — нервно спросил он. — Никогда раньше не готовил яйца, сэр. Он ест одно сырое с бифштексом по пятницам, и миссис Роскошь обычно выливала два сырых в джин с апельсиновым соком по утрам, и на этом наши отношения с яйцами заканчиваются. У меня тут свиная голова маринуется, если хотите. Еще есть язык, сердца, мозговая кость, овечья голова, хороший кусок подгрудка, селезенки, биточки, легкие, печенка, почки, беккли…

В юности Мойсту часто преподносили многое из этого меню. Это было именно той едой, которую следовало подавать детям, если вы хотели, чтобы они освоили навыки неприкрытой лжи, ловкости рук и камуфляжа. Ясное дело, Мойст прятал такие странные подрагивающие кусочки мяса под овощи, иногда получая картофелину высотой в три десятка сантиметров.

Его озарило.

— Вы часто готовили миссис Роскошь?

— Нет, сэр. Она жила на джине, овощном супе, ее утренних тониках и…

— Джине, — твердо закончила Пегги.

— Так вы в основном собачий повар?

— Кинологический, сэр, если вам все равно. Может, вы читали мою книгу? Готовим с мозгами? — спросил Эймсбери без особой надежды, и вполне справедливо.

— Весьма необычный выбор пути, — заметил Мойст.

— Ну, сэр, это позволяет мне… Так безопаснее… Ну, по правде говоря, у меня аллергия, сэр. — Вздохнул повар. — Покажи ему, Пегги.

Девушка кивнула и вынула из кармана потрепанную бумажку.

— Пожалуйста, не произносите этого слова, — предупредила она и подняла листочек.

Мойст уставился на него.

— Просто без этого в службе обеспечения не обойтись, сэр, — печально сказал Эймсбери.

Сейчас было не время, действительно не время для этого. Но если ты не проявляешь участия к людям, то ты в душе не ловкий мошенник.

— У вас аллергия на ч… Эту штуку? — вовремя поправился Мойст.

— Нет, сэр. На слово, сэр. На деле с самим предметом я справляюсь, могу даже есть, но вот звучание, оно, ну…

Мойст опять посмотрел на слово и печально покачал головой.

— Так что мне приходится избегать ресторанов, сэр.

— Понимаю. А как вам слово… Слог?

— Да, сэр, понимаю, к чему вы клоните, я уже с этим сталкивался. Час мок, челнок… Никакого эффекта!

— Значит, только чеснок… Ой, простите…

Эймсбери застыл с пустым выражением лица…

— О боги, мне так жаль, я честно не хотел… — начал Мойст.

— Я знаю, — устало сказала Пегги. — Слово само пробивается, да? Он будет так стоять пятнадцать секунд, потом кинет прямо перед собой нож, потом где-то четыре секунды будет говорить на беглом Квирмском, а потом с ним все будет нормально. Вот, — она всунула Мойсту миску с коричневой массой, — вы возвращайтесь с ирисками, а я спрячусь в кладовой. Я привыкла. И омлет я вам тоже могу сделать.

Она вытолкнула Мойста за дверь и захлопнула ее.

Он поставил на пол миску, что сразу же заняло полное внимание мистера Непоседы.

Смотреть, как собака пытается прожевать большой комок ириски — занятие, достойное богов. Смешанное происхождение мистера Непоседы подарило ему поистине удивительную быстроту челюстей. Он счастливо кувыркался по всему полу с выражениями морды попавшей в стиральную машину отшлифованной горгульи.

Через несколько секунд Мойст отчетливо услышал звонкий удар и подрагивание ножа в дереве, а затем последовал крик:

— Nom d'une bouilloire! Pourquoi est-ce que je suis hardiment ri sous cape a part les dieux?

Раздался стук в двойные двери, после чего сразу же вошел Бент. Он держал большую круглую коробку.

— Ваши апартаменты готовы и ждут вас, Начальник, — объявил он. — Точнее сказать, мистера Непоседы.

— Апартаменты?

— Ну да. У председателя есть апартаменты.

— А, эти апартаменты. Председатель, как и раньше было принято, должен жить над лавкой?

— Вот именно. Мистер Криввс был так добр, что дал мне копию условий наследия. Председатель должен каждую ночь спать в банке…

— Но у меня прекрасная квартира в…

— Кхем. Это Условия, сэр, — сказал Бент и великодушно добавил: — Вы, конечно, можете занять кровать. Мистер Непоседа будет спать в своем ящике для входящих. Если хотите знать, он в нем родился.

— Я должен оставаться здесь взаперти каждую ночь?

Вообще-то, когда Мойст увидел апартаменты, такая перспектива стала казаться не таким уж и наказанием. Прежде чем он нашел кровать, ему пришлось открыть четыре двери. В номере были столовая, раздевалка, ванная, отделенная уборная со сливом, дополнительная спальня, передняя у кабинета, которая была чем-то вроде общей комнаты и еще один маленький личный кабинет. В главной спальне была огромная дубовая кровать с парчовым пологом, в которую Мойст сразу влюбился. Он прилег, чтобы оценить размер. Было так мягко, что создавалось впечатление, что лежишь в гигантской теплой луже к…

Он резко сел.

— А миссис Роскошь… — с нарастающим ужасом начал он.

— Она умерла, сидя за своим столом, Начальник, — успокаивающе отозвался Бент, развязывая бечевку большой круглой коробки. — Мы заменили стул. Кстати, завтра ее похороны. Кладбище Мелких Богов, в полдень, только члены семьи по приглашению.

— Мелких Богов? Как-то слишком дешево для Роскошей, правда?

— Думаю, многие предки Миссис Роскошь там похоронены. Она мне однажды по секрету сказала, что будет проклята, если останется Роскошью целую вечность. — Послышалось шуршание бумаги, и Бент добавил: — Ваша шляпа, сэр.

— Какая шляпа?

— Начальника Королевского Монетного Двора, — Бент поднял ее.

Это был черный шелковый цилиндр. Когда-то он был блестящим. Теперь он был в основном вытершимся. У старых бродяг бывали шляпы получше.

Он мог бы быть оформлен в виде большой кучи долларов, мог бы быть короной, мог быть покрыт украшенными драгоценными камнями сценками, изображающими века присвоения чужого добра, прогресс доступной валюты от соплей до маленьких белых ракушек и в итоге до золота. Он мог бы говорить что-то о волшебстве денег. Он мог бы быть хорошим.

Черный цилиндр. Никакого стиля. Совсем никакого стиля.

— Мистер Бент, вы можете с кем-нибудь договориться, чтобы они сходили в Почту и принесли сюда мои вещи? — попросил Мойст, мрачно глядя на рухлядь.