Версальская грешница - Елена Коровина

– И вы не понимаете, из-за чего весь сыр-бор? Должно же быть какое-то объяснение!

– Что у меня ищут? Драгоценности?! – вскричала Соня. – Да у меня нет денег даже на еду!

– Но…

– Никаких но! У меня такое чувство, будто я попала в водоворот. Будто люди вокруг меня знают, гораздо больше, чем я сама! Вот вы, например, узнали, что я собираюсь писать книгу о Помпадур. Вы что – собирали обо мне сведения? Зачем вам выпытывать что-то о незнакомой девушке, да еще и звать ее с собой в Париж?! Ну прямо тайны мадридского двора!

– Никаких тайн! – Виктор в шутливом покаянии поднял руки. – Я ничего не выпытывал и сведений о вас не собирал. Все вышло случайно. После того как я узнал, что моя прабабушка еще жива, я был невероятно удивлен. Представляете, сколько ей лет? Это же феномен долгожительства. Я даже не представляю, о чем с ней говорить, чтобы не ударить в грязь лицом. Не хочется выглядеть дураком! Вот и начал искать информацию о том времени, о Версале, ведь бабуля там всю жизнь прожила. Мне сказали, что лучшим специалистом по истории тех времен был ваш отец, и книга свои он издавал у Ильичева. К нему я отправился. Тот, в свою очередь, рассказал, что батюшки вашего уже нет, но его дочь пишет книгу о Версале.

– О Помпадур! – поправила Соня.

– Все равно, я подумал – это перст судьбы. Тем более Збарские в два голоса рекомендовали мне предложить именно вам работу переводчика, взять вас с собой во Францию. Лидия просто в восторг пришла от предоставившегося случая. «Соня всю жизнь мечтала попасть в Париж! – ахала она. – Вы же исполните ее мечту!» Вот я и предложил вам поехать.

Соня тихо вздохнула. Какая же она идиотка! Вообразила, что и Виктор знает про записки Помпадур. А оказывается, милейшая Лидочка опять решила устроить ее судьбу. Знает же, что у Сони нет средств к существованию и необходима работа. А тут вдруг еще и исполнение мечты. Это вам не развратного мальчишку Копалкина учить…

К тому же уехать во Францию – значит убежать, скрыться от бандитов, которые ищут старинные бумаги. И еще – это возможность самой проверить: есть ли тайник под той заветной ступенькой тайной лестницы Версальских покоев маркизы де Помпадур и лежат ли там сокровища Бенвенуто Челлини! Это лее такой шанс…

И тут над ухом Сони снова прозвучал бархатный голос Грандова. Нет, не Грандова – искусителя, умеющего читать ее мысли:

– Это же такой шанс для вас! А мне просто очень хочется увидеть бабушку. Родня ведь, другой нет. Я-то, чудак, и не знал, что в моих жилах течет французская кровь. И какая! Моя престарелая родственница была фрейлиной при Версальском дворе. Конечно, может статься, она и не помнит ничего – года! Но вдруг расскажет что-нибудь интересное? То, что вам может пригодиться.

Соня вскинула на Виктора измученные глаза. Если бы он только знал, как пригодится! Хочется сказать. Хочется! Снять с себя ответственность, переложить ее на этого сильного человека.

Он смотрит на Соню так внимательно, он поймет и сделает что-то действительно нужное. Он не будет метаться и плакать от страха. Он сам спрячет бумаги. Но…

Тогда их придется передать ему! А Соня помнила последние слова умирающего отца: «Сохрани!» Значит, никому она передавать записки не имеет права. Она должна хранить их сама.

– Вы подумайте хорошенько, Соня, – проговорил Виктор. – Но не долго. Я не могу ждать – а ну как бабушка преставится? Не прощу себе, что мог бы увидеться, пообщаться, а не успел. Нельзя тянуть! – Грандов просительно взглянул на Соню. – Может, мы прямо сейчас и договоримся. Я начну хлопотать о бумагах – надо получить паспорта для выезда из России. Вам и беспокоиться не придется – я все сделаю сам через своего поверенного.

Господи, как хочется сказать «да». Умчаться от страха. Послушать столетнюю фрейлину. Зайти во дворец Версаля. Наверное, туда разрешен вход посетителям. Представить; как Помпадур, тогда еще просто Антуанетта д'Этиоль встретила Людовика в Зеркальной зале. А вдруг удастся найти ту самую ступеньку тайной лестницы…

Ну почему Соня не может поехать в Париж? Это же решение всех проблем. Она пугается собственной тени. Кто защитит ее здесь? Родные? Но ведь никого нет. Друзья вроде Збарских? Но она и так практически висит у них на шее – вон сколько протекций они ей оказали. Полиция? Но, кажется, квартальный и сам замешан в эту жуткую историю. И его противный Григорий ни в чем не помог. Да не он ли сам натравил на Соню этих бандитов?..

Но взять и уехать – в незнакомую страну?!

Ох, надо подумать. Надо посоветоваться. Ведь Соня может посоветоваться с Николаем Петровичем. Он надежный, взрослый и умный. Пусть подскажет, что делать. Но как хочется поехать с Виктором!..

Девушка вздохнула и проговорила, сцепив от напряжения пальцы:

– Я подумаю…

10

ДАМА ПОД ЧЕРНОЙ ВУАЛЬЮ

Париж, декабрь 1875

Рождество в Париже отпраздновали необычайно роскошно. Терпкие ароматы хвои, дорогих сигар и изысканных духов создали в городе необычную атмосферу роскоши и того особого шика, за которым вся Европа едет в столицу удовольствий. Витрины магазинов притягивали самыми изысканными и дорогими подарками. Париж веселился вовсю.

Театры, дававшие праздничные представления, сами сияли огнями почище рождественских елок. Особенно знаменитый на весь мир модный «Варьете», в главной витрине которого красовалась огромная премьерная афиша: «Оперетта „Ночная бабочка“. Музыка сочинена таинственной Несравненной».

Несравненной – именно так потребовала называть себя дама из высшего света, приславшая оперетту в «Варьете». Кто она, эта капризная сумасбродка, не знал никто. Ее имя было не известно даже директору месье Гиро, а уж Мишель Гиро умел не только подписывать самые выгодные театру контракты, но и раскрывать самые скандальные тайны.

Но в данном случае личность Несравненной и для знаменитого директора оставалась тайной. Месье Гиро, конечно, общался с музыкантшей, но та всегда была под плотной черной вуалью, голос приглушен, жесты сглажены. Так что, если и увидишь ее на балу или просто встретишь на улице, ни за что не узнаешь.

Но прожженный театральный делец, Мишель Гиро, и не стремился проникнуть в тайну мадам Несравненной. Понимал, что, если реальное имя автора получит огласку, в бомонде может разразиться неприятный скандал. А неприятные скандалы месье Гиро не нужны. Приятный скандал, то есть тот, что способствует сбору театральной кассы, – пожалуйста! Но скользкое дело – никогда. Словом, директору приходилось лично следить за всей постановкой и даже ночевать в театре, чтобы ничего не упустить из виду перед премьерой.

Вот и сегодня утром, приоткрыв форточку полуподвальной каморки, где он обустроился на ночь, Мишель Гиро жадно вслушивался в гомон толпы на улице. Дело в том, что рядом с окном этого полуподвальчика находилась касса «Варьете». И пылкие парижане, спешившие купить билеты на премьеру, не стеснялись в выражениях.