На несколько демонов больше - Ким Харрисон

Если тебе моих рожков мало, зачем соглашалась? — подумала я сердито, но подавила злобу, понимая, что предложение было сделано из самых лучших товарищеских побуждений. Я посмотрела на часы, решила, что до прихода Кери времени достаточно, и когда Айви пожала плечами, я просто кивнула:

— Конечно, — сказала я. — Отчего бы и нет?

Стриж улыбнулась. Было видно: она не привыкла, чтобы ее не любили, и нельзя сказать, чтобы я ее терпеть не могла, но при каждой встрече она умудрялась погладить меня против шерсти, причем без всякой своей вины.

— Я тогда сделаю чесночные хлебцы, — предложила она, отбрасывая движением головы волосы назад и берясь за дверцу шкафа с приправами.

— У Рэйчел на чеснок аллергия, — предупредила Айви, и вампирша остановилась.

Она посмотрела на меня, и я просто слышала, как она себя выбранила молча.

— Тогда тосты с травами. — С деланной жизнерадостностью она пошла мыть руки.

На самом деле это нельзя было назвать аллергией — просто некоторая повышенная чувствительность. Связанная с той же генетической аберрацией, из-за которой я бы погибла, не вмешайся отец Трента.

Айви спрыгнула с кухонного стола, закрыла коробку с рожками и начала собирать нужное для салата. Она стояла рядом со Стриж, и когда они едва не соприкоснулись головами, кажется, прошептала той что-то поощрительное.

А я стояла у плиты с рожками и чувствовала, что эта женщина мне начинает не нравиться. Нет, она очень старалась, понимая, что для Айви очень важны отношения со мной, и пыталась вести себя непринужденно. Она знала, что когда-то Айви здорово на меня запала, но бросила добиваться моей крови с тех пор, как однажды ее получила—это кончилось настолько плохо, что Айви зареклась еще когда-нибудь пробовать. И не секрет, что мне было глубоко безразлично, делятся ли они там кровью и спят ли на одной постели. Я думаю, что это здорово повлияло иа отношение ко мне Стриж. Я — одна из немногих подруг Айви, и Стриж знала: один из лучших способов разозлить Айви — это плохо относиться ко мне.

Ох, эти вампиры, подумала я, вытряхивая рожки в белый соус. Никогда мне их не понять.

— А вина выпьем? — спросила Стриж, стоя возле открытого холодильника с бруском масла в руке. — С макаронами полагается красное. Я тут принесла немножко.

Мне красного вина нельзя — у меня оно вызывает мигрень, а Айви много не пьет, перед работой вообще ни капли. Я хотела просто отказаться, но Айви вывалила:

— У Рэйчел на красное вино реакция. Повышенная чувствительность к сере.

— О господи! — Стриж вышла из-за двери, скривив свою симпатичную мордочку. — Извини, не знала. А что еще есть такого, чего ты не выносишь?

Только тебя.

— А знаете что? — спросила я, накрывая готовые рожки крышкой и выключая под ними огонь. — Я за мороженым прогуляюсь. Еще кто-нибудь хочет? — Не дожидаясь ответа, я схватила сумку и один из холщовых мешков Айви и вышла из кухни. — Вернусь быстрее, чем у вас хлеб поджарится! — бросила я через плечо.

Звук моих босоножек в святилище звучал по-иному. Я остановилась посмотреть уютный уголок, который Айви со Стриж устроили у передней стенки в качестве временной гостиной. Телевизор тут особо не посмотришь, потому что кабель сюда не проведен, но мне только и нужно, что стереосистема. Комнатные растения в напольных горшках, наверное, привезла Стриж, потому что у нас таких не было. Эта чертова вампириха просто сюда переселяется.

И что мне до этого?

Я в раздражении толкнула массивную створку двери, вылетела на широкое крыльцо, резко захлопнула дверь. Мокрая мостовая блестела под светом фонаря на стене. Влажный воздух погладил мне голые плечи, но не успокоил. Что же меня тревожило? То, что я привыкла считать церковь своей, или же то, что Стриж отвлекла на себя часть внимания Айви?

А хочу ли я на самом деле знать ответ?

Прошла мимо стоящей на стоянке моей машины, и настроение еще упало. Не доехать в этой дурацкой машине даже до ближайшего дурацкого угла из-за этой дурацкой ОВ!

Оглядела улицу в поисках кандидата в мою стаю, но Бретта не увидела. Может, его дождь спугнул. Да и должен же он когда-нибудь работать.

В сыром воздухе хлопнула входная дверь церкви, я повернулась с извиняющимся лицом — но это была не Айви.

— Я с тобой пойду, — сказала Стриж, натягивая легкую кремовую куртку и прыгая через две ступеньки.

С-супер. Я повернулась и пошла дальше.

Стриж молча шла рядом со мной, прижимая к себе сумочку, чуть ближе ко мне, чем мне хотелось бы — тротуар узкий. Мы прошлепали через лужицу, я глянула на ее белые сапожки. Оперативнику для работы неудобны, но они здорово ей шли, подчеркивали маленькие ступни.

Какого черта ей надо?

Стриж медленно перевела дыхание:

— Мы с Айви познакомились, когда она въехала в мою комнату.

Та-ак, это не то, чего я ждала.

— Послушай, Стриж…

Постукивание сапожек не замедлилось:

— Подожди, дай договорить. — Попавшийся по дороге фонарь осветил ее покрасневшие щеки. — Мою прежнюю соседку исключили, и ко мне вселилась Айви. Пискари ей здорово перевернул мозги, и родители смогли убрать ее из-под его влияния на несколько лет, чтобы она могла опереться в жизни хоть на что-то, кроме него. Думаю, это ее спасло. И уж точно сделало ее сильнее. Ей был нужен кто-нибудь — и вот нашлась я.

У меня пульс застучал быстрее, а шаги — медленнее. Наверное, стоит мне это выслушать.

Увидев мою реакцию. Стриж сбросила напряжение, расслабила узкие плечи:

— И пошло-поехало. — У нее чернота стала расти в глазах. — Она была далеко и от мастера, и от родителей, с годичным опытом общения с мастером-вампиром. А я тогда как раз искала на свою задницу приключений. О боже, это было невероятно, но она меня напугала так, что я малость попритихла, а я ей дала что-то такое, во что верить. — Стриж глядела на меня в упор. — Она была совсем гетеро, пока не встретила меня — если не считать небольших латентных склонностей. Два семестра мне пришлось ее уговаривать, что можно любить и меня, и Кистена, и это не значит, что она его предаст.

Казалось, что от собственных легких шагов меня трясет до костей. И это хорошо? Мы пошли медленнее, и злость у каждой из нас стала поменьше. Стриж была мастером своего дела, и я знала, что все, ею сказанное, клонится к тому, чтобы запугать меня. Пусть попробует. Больше, чем Айви, ей меня не запугать никогда.

— Это была частная школа, — продолжала Стриж. — Все жили в кампусе. Ожидалось, что мы с Айви как соседки по спальне будем делиться кровью, но никто этого не требовал. А что мы с ней стали любовницами, значило только… только что вот так у нас вышло. Мне она нужна была, чтобы меня уравновесить, а я ей — чтобы снова хорошо к себе отнестись после того, как Пискари вывихнул ей мозги.