Отлично получилось (ЛП) - Мэдсен Синди

— Поразительно. Ты действительно хочешь снова снять с меня одежду.

Прозвучало так, будто я до невозможности хотела увидеть Джексона голым. Ну, я не могла этого отрицать. Я снова представила его без рубашки, как прошлой ночью, сидящим напротив меня с рукой на моем бедре. Жаль, что это не может повториться — я была рада, что звонок Саванны прервал нас, прежде чем мы все очень усложнили.

Ну, я пыталась радоваться, и это должно, полагаю, что-то значить.

Джексон обнял меня за плечи и направил в сторону кухонь.

— Давай посмотрим, какие проблемы могут возникнуть с выбором столешниц и шкафов, а потом я с радостью выполню твою просьбу.

Я позволила ему вести меня, одновременно раздумывая, как вернуть контроль, прежде чем он полностью ускользнет из моих рук.

Глава 12

— Чем ты занималась в последнее время? — спросила моя мама, когда в четверг утром мы сели за столик в South City Kitchen, чтобы позавтракать (прим. South City Kitchen — реально существующий ресторан в Атланте).

Дерьмо. Я выглядела виноватой? Паника сдавила мою грудь, мешая дышать. В какой-то степени я пыталась эмоционально закрыться от Коры, но никогда не могла сделать этого до конца. Все-таки она была моей мамой. Поэтому, несмотря на то, что она всегда предпочитала общество мужчин мне, и даже на то, что я неизбежно пострадаю от того, что она скажет или сделает в будущем, я не могла не попытаться сохранить наши отношения настолько крепкими, насколько это возможно.

Саванна утверждала, что это потому, что я хороший человек, но в большинстве случаев это было больше похоже на слабость, чем на силу. На протяжении долгих лет таких случаев было много — в детстве я не понимала, что происходит, но теперь я повзрослела и до сих пор позволяла ей больше, чем следовало. Я повзрослела и стала самостоятельной, в то время как мама продолжала принимать опрометчивые и импульсивные решения.

— Иви? Алло? — мама приподняла свои идеально подведенные брови, насколько могла, потому что ее мышцы на лбу были практически неподвижны из-за постоянных инъекций ботокса. — Я спросила, чем ты занимаешься. До тебя труднее достучаться, чем обычно.

Я быстро подавила возникшее чувство вины прежде, чем оно успело охватить меня полностью. Мама редко связывалась со мной первая, и когда это происходило, то приносило с собой неприятные обязанности, такие туманные и липкие, как паутина на чердаке в доме Дикси, которую недавно уничтожил Джексон.

— Просто работаю, — сказала я, подавляя дрожь при мысли о пауках, за которой немедленно последовала дрожь желания от мыслей о Джексоне. — Много работы.

— Ты слишком много работаешь.

«А ты работаешь недостаточно». Мама всегда и во всём полагалась на мужчин. Место жительства, деньги на покупки, её самооценка — все приходило из внешнего источника, и этого всегда было недостаточно.

После нескольких неудачных попыток жить со мной, я сказала ей, что такого больше не повторится. Не только ради меня, но и ради нее. Я хотела, чтобы мама была независимой. Благодаря алиментам, которых хватало, чтобы держаться на плаву, она сняла собственную квартиру (естественно, мне пришлось ее перевезти) и теперь работала по пятнадцать-двадцать часов в неделю. В конце концов, у нее кончатся деньги, если она не начнет работать больше, но вместо этого мама продолжала искать парня.

— Поскольку ты, очевидно, не собираешься спрашивать меня, чем я занимаюсь, что, кстати, очень невежливо, мне придется взять это на себя. — Она встряхнула салфетку и положила ее на колени. — Я кое с кем встречаюсь.

Мою кожу начало покалывать, а желание попробовать сырные галеты под соусом испарилось. «Вот оно». Маме было чуть за пятьдесят, но она могла сойти за женщину помоложе. Она тратила много времени на прическу, макияж и поддержание формы. Потому что как еще она могла привлечь нового мужчину?

— Не смотри на меня так, — сказала мама. — Я знаю, ты хочешь, чтобы я жила одна вечно, как какая-то монахиня.

Я не сдержалась и фыркнула от смеха. Сама мысль о том, что она похожа на монахиню, была смехотворна. Затем чувство вины вырвалось на свободу, и я забеспокоилась, что, если не буду проявлять к ней достаточно внимания, то мама может решить, что ей нужно пойти на отчаянные и опасные шаги, чтобы его привлечь. В последний раз, когда подобное случилось, это чуть не погубило меня.

Если бы не Джексон…

Вот почему я слишком полагалась на него в прошлом и не могла совершить ту же ошибку в настоящем. Удушающие спазмы охватили мое горло и легкие, и я попыталась отделаться от этих ощущений.

— Ты хотя бы сохранишь работу?

— Я собираюсь сохранить свою работу.

Я вздохнула с облегчением.

— Хотя, возможно, мне придется сократить свои часы. Он живет загородом, так что, если я перееду к нему, поездка до работы займет больше времени, чем хотелось бы.

Ежедневные поездки на работу из пригорода были сплошной мукой, но другие люди же справлялись с этим.

— Как давно ты с ним встречаешься?

Она поправила столовое серебро, которое не нужно было поправлять, оттягивая неизбежный и нелепый ответ.

— Один месяц. Я хотела подождать, пока это не станет серьезным, чтобы сказать тебе.

— Один месяц — это норма, когда мы говорим о сроке годности открытой пачки хлопьев, которые я, кстати, видела дольше, чем ты своего парня.

Мама выдохнула, и разочарование ясно отразилось на ее лице — ну, лоб и глаза не морщились, но опущенный рот и мой многолетний общения с ней ясно давали это понять.

— Думаю, мне не следовало говорить тебе об этом. Просто держать все в себе.

Для пущего эффекта она добавила покачивание подбородком.

Меня так и подмывало сказать маме, что если она простит Дикси за то, что та посмела встречаться с парнем, которого она бросила, то сможет вернуть свою лучшую подругу. Но быть одновременно родителем, лучшей подругой и дочерью Коры было слишком тяжело, особенно когда сама она не была ни верной подругой, ни матерью. Этот поздний завтрак был не для того, чтобы «напомнить о себе». Это был подход к разговору о том, что ей вскоре понадобится моя помощь, чтобы перевезти свои вещи в новый дом.

Мне пришлось отогнать свои эмоции, чтобы сосредоточиться на маме, прежде чем я потеряю контроль.

— Я хочу знать о твоей жизни, мама. Я просто хочу, чтобы ты встречалась с мужчиной дольше одного месяца, прежде чем переехать к нему. А как насчет семинаров Саванны? Она предлагала тебе бесплатный сеанс бесчисленное количество раз, и, хотя я иногда дразню ее из-за всех этих ее правил, но она помогла многим женщинам. Ее занятия помогут тебе решить, тот ли это парень, и задержится ли он надолго.

— Детка, они все хорошие парни, пока не станут плохими. Любовь — это риск. Я знаю, тебе хорошо самой по себе, но большинству людей нужны другие люди. Мне нужны другие люди, или мне становится так грустно.

Если бы это было так просто. Маме нужно было, чтобы ее обожали, и в тот момент, когда она чувствовала, что ее обожают недостаточно, то она просто отбрасывала эти отношения. Временами сами мужчины тоже обрывали отношения по множеству причин. Потом мама падала духом и рыдала, из-за чего мне приходилось поддерживать её несколько недель или месяц. Этими «танцами» мы с ней занимались уже много лет, и мне хотелось, чтобы мама наконец «научилась новым шагам».

Временами мама была не единственной, кто оплакивал конец своих отношений. Я изо всех сил старалась быть сильной для нее, а потом, когда она отключалась, я ревела пока не усну, оплакивая потерю стабильности, временного дома, отчимов и сводных братьев и сестер.

Оставшаяся за эти годы боль от множества потерь образовала карьер в моем сердце, который продолжает по чуть-чуть высасывать из меня счастье. Я быстро отбросила эти мысли и удвоила свою оборону.

Нуждаясь в людях, ты становишься зависимым, а я не могу позволить себе потерять независимость. И я чертовски уверена, что не позволю себе стать той, кто не может функционировать без мужчины.