Голос во тьме (СИ) - Танго Аргентина

— Не знаю. Смерть? Но в городе есть, например, очень старое кладбище Сент–Роз и другие места, которые хранят на себе отпечаток многих смертей еще со времен революции.

Натан задумчиво опустил голову, пережевывая пирог. Он сам не заметил, как сдоба оказалась у него в руках, а там — и во рту. Но вкус был умопомрачительный.

— На Сент–Роз уже давно не хоронят, хотя местная знать присматривает за своими фамильными склепами, и там уйма укромных мест. А тела, брошенные на старом кладбище, не отыскали бы месяцами. Но все равно этого гада тянет в парк.

— Здесь я ничем не могу помочь. Спросите лучше вашего консультанта.

— Чем он вам так не нравится? — спросил Бреннон. — Он со странностями, но человек вполне приличный.

— Я не думаю, что он человек.

Комиссар опустил пирог.

— Тогда кто?

Миссис ван Аллен отвела глаза.

— Кто он, Валентина?

— Натан, я не знаю все на свете, — мягко сказала она. — И не могу дать ответы на все вопросы. Вы вправе считать его другом, равно как и дитя, которое он опекает. Тем более, если уверены, что он не делает ничего дурного.

— Но почему тогда вы так смотрите на него, словно он прокаженный? Почему он шарахается от вас?

Миссис ван Аллен сжала руки. Она упорно избегала взгляда Бреннона, и он мягко коснулся ее ладони:

— Скажите мне. Говорить правду — это не преступление.

— Он избегает меня по той же причине, по которой отпугивала восставших мертвецов моя метка на вашей руке, — сказала Валентина. — Пусть вы не чувствуете, что эта двуединая сущность…

— Кто?! — хрипло вскрикнул Натан.

— Двуединая сущность, — повторила вдова. — Я редко встречала таких, но…

— Я знал, — пробормотал комиссар. — Там есть второй, есть!

— Какой второй? — нахмурилась миссис ван Аллен. — О ком вы? Натан, вы же не считаете, что пес…

— Пес? При чем здесь пес? — сбился Бреннон.

— Ох, вы не поняли… Вы до сих пор не поняли, что это — одно существо?

— В ка… ка… каком это смысле?!

— Это одно существо, Натан, — вдова сжала его руку в своей; комиссар оцепенел. — Одна сущность, воплощенная в двух — двуединое существо. Я думала, вы знали… Мне жаль, — совсем тихо закончила она.

— О Господи, — глухо выдавил Бреннон. — Господи Боже мой… твою ж мать!

Ночь на 22 февраля

— Motus, — шепнула Маргарет, пристально глядя на книгу. Та и не подумала шевельнуться. — Motus! — требовательно повторила девушка и махнула на книгу рукой. «Граф Вампир» лениво сдвинулся на полдюйма. — Ну motus же!

Обложка книги дернулась и оторвалась по корешку. Маргарет утерла испарину со лба и устало свалилась в кресло. Энджел научил ее защитному заклятию, как и обещал, правда, всего одному, и слава Богу. Девушка даже не подозревала, что это так трудно — концентрировать волю, желание и воображение на таком простеньком заклятии! Она мучилась весь день, но дальше оторванной обложки пока не продвинулась. Стоило ей представить, как томик улетает в стенку, как она сразу теряла концентрацию воли, а едва напрягала волю — уже не могла сосредоточиться на воображении.

«А что же дальше–то будет?» — мрачно подумала Маргарет. В ее учебнике за разделом первым следовало еще восемь, и сейчас ей казалось, что она раньше поседеет, чем освоит проклятый телекинез из третьего раздела. А ведь Энджел сказал, что подыскал самое простенькое!

— Motus, — сердито буркнула мисс Шеридан и ткнула пальцем в носовой платок. Он слабо всколыхнулся. За креслом послышался смешок. Маргарет встрепенулась, свесилась через подлокотник и возмущенно заявила:

— Вот вам смешно! А сами, наверное, не лучше выглядели в первые сто сорок раз!

Энджел присел на край стола и кивнул на диванную подушку:

— Motus.

Подушка подпрыгнула, ударилась о потолок и шлепнулась обратно в облачке пыли. Маргарет покраснела с досады.

— Вы не на том концентрируетесь, — наставник поставил на стол какую–то коробку. — Вы думаете о предмете, а представлять надо движение.

— Как я могу представить движение?

— Как движение, — с усмешкой ответил Энджел; да он над ней издевается! — Но о телекинезе мы поговорим позже. Сейчас…

— Уж куда позже–то, — вздохнула девушка. Редферн положил руку на коробку.

— Сейчас, — повторил он, — я хочу все–таки вооружить вас чем–нибудь серьезным. На освоение любого сложного заклятия уходит много времени, а иногда самым эффективным средством против чародея является пуля в лоб.

Он отщелкнул замочек на коробке и поднял крышку. Маргарет привстала, с любопытством вытянула шею — и подпрыгнула в кресле, как мячик, с трудом задавив изумленный возглас. В коробке лежала пара револьверов с полным набором всего необходимого, включая ящичек с патронами.

— Но… но я не могу! — наконец пролепетала она. — Это же очень дорогой подарок!

— Подарок? Это оружие для защиты.

— Но я не умею…

— Я вас научу. Маргарет, — он взял ее за руку, — стрельба — это шумное дело. Вы готовы пойти со мной?

— Куда?

— Туда, где я вас спрячу.

Маргарет сжала его ладонь и опустила голову, не сводя глаз с револьверов. Значит, дошло до этого…

— Я не могу, — тихо ответила она.

— Почему? Здесь бродит маньяк–чародей, который уже убил четверых свидетелей, двух жертв и хотел добраться до вас, — Энджел подцепил пальцами ее подбородок. — Вы не в безопасности даже у себя дома.

— Я не могу уйти, — терпеливо повторила Маргарет. — Здесь моя семья, и они боятся за меня. Неужели вы не понимаете? Я не могу исчезнуть и не могу им объяснить… — она запнулась. — Про вас. Если маньяк вернется — то здесь только я хоть немного владею магией. Хотя это и жалкая защита, но… но… я не могу.

Редферн отодвинулся и нахмурился, отвернувшись от нее.

— Простите, — робко сказала Маргарет. — Я вас обидела?

Он потер лицо руками, и девушка заметила наконец синеватые тени у него под глазами, наметившиеся мешки, покрасневшие веки и проступившие морщины у рта, глаз и между бровей.

— Вы спите хотя бы иногда?

Редферн вздохнул и встал.

— От того, что вы здесь, им только хуже. Они в опасности рядом с вами.

— Я понимаю, — Маргарет подступила ближе и посмотрела ему в глаза. — У нас не принято друг над другом сюсюкать, но мы всегда держимся вместе. И сейчас тоже.

Энджел усмехнулся, отвел взгляд.

— Надо же.

— Разве не все так делают?

— Все? — с глумливым смешком повторил он. — О, да бросьте!

— Извините, — чуть слышно сказала девушка, закрыла коробку и придвинула к нему. Редферн прижал ее руку к подарку.

— А если я спрошу вашего драгоценного дядюшку?

— Дядюшку? О Господи, не вздумайте! Если дядя узнает, он расскажет маме, а мама тут же ушлет меня в деревню к тетке, и я вас тогда вообще не увижу!

— А, — сказал Энджел, пристально глядя на мисс Шеридан. — значит, дело все–таки не во мне.

Его странный тон настолько сбил девушку с толку, что она даже не сразу сообразила, как ему ответить.

— Но при чем тут вы? Я же говорю…

— А еще есть мистер консультант, — тонкий палец Редферна придавил медальон под одеждой к груди Маргарет. — Вы решили меня не дожидаться.

— Он надел его на меня при маме и папе. Я не могла отказаться. Это, по меньшей мере, выглядело бы глупо. Что вообще с вами такое? — раздраженно спросила Маргарет. — Скажите, в конце концов, прямо!

— Вы не хотите идти со мной из–за вашей семьи? Правда? Не потому, что именно я предлагаю вам укрытие? Не из–за меня?

— Нет, — в недоумении отвечала девушка. — При чем здесь вы?

— Просто это так странно, — помолчав, произнес Энджел.

— Странно?! — потрясенно переспросила Маргарет. — Что вы видите странного в том, чтобы… — и тут же осеклась. Впервые она осознала, что Энджел никогда не упоминал ни свою семью, ни свой дом — да она даже не знала, где он живет! — может, потому, что он сирота?

— Ладно, оставим это, — встряхнулся наставник. — И перейдем к делу. Вам придется пережить несколько неприятных мгновений. Ложитесь.