Теодосия и последний фараон - Робин ЛаФевер

Хотя, когда знаешь о том, что случилось с дедушкой, такое утешение может оказаться не таким уж… утешающим. Мой дедушка (как странно это звучит!) был взрослым мужчиной и предвидел ожидавшие его неприятности. Окажусь ли способна на это я, девчонка, которой не исполнилось еще и двенадцати?

Сказать по правде, я не могла дождаться, когда же наконец передам шар и табличку уаджетинам, развяжу себе руки и с головой погружусь в чудесный мир археологии.

Когда время перевалило за полдень, настроение у меня было, скажем так, далеко не самым лучшим. Наконец уродские часы профессора Квиллингса показали час дня, и я была рада тому, что от изнуряющего ожидания можно наконец перейти к делу. Я быстро оделась, разобрала постель и положила под одеяло свернутое из старой одежды «чучело». Я надеялась, что случайно заглянувший в комнату человек примет это чучело за меня саму и решит, что я уснула.

Мне хотелось надеяться, что если это Хабиба, то она будет именно случайным наблюдателем. Я допускала, что Хабиба может быть хорошо замаскированным шпионом Хаоса в этом доме, но судить об этом наверняка не могла, у меня не было никаких доказательств. Должна вам заметить, что Хабиба, как и все арабские женщины, жила замкнуто и уединенно.

Сейчас Хабиба была занята на кухне, поэтому незаметно выскользнуть из дома и пробраться на конюшню для меня не составило ни малейшего труда. На конюшне никого не было – Гаджи вместе с Сефу отправился на поиски своей семьи. На мгновение мне безумно захотелось, чтобы со мной оказался Липучка Уилл – вот уж кто умел страховать меня! Но, увы, Уилл находился сейчас в целом континенте отсюда. Я мысленно приказала себе встряхнуться и пошевеливаться. Думай лучше не об Уилле, а о том, как будешь искать Луксорский храм. Впрочем, это такая достопримечательность, что трудно не найти его.

Найти храм действительно оказалось нетрудно, гораздо труднее было продираться сквозь толпу лоточников, пытавшихся всучить мне почтовые открытки или веер из перьев страуса; переводчиков-толмачей, наперебой предлагавших нанять их; мальчишек-погонщиков, громко расхваливавших достоинства своих осликов. Были в толпе и торговцы сомнительными «антиками», и просто чумазые ребятишки, во всю глотку просившие бакшиш. Все кончилось тем, что исключительно в целях безопасности я наняла в проводники одного из мальчишек постарше, и он, уверенно разрезая кричащую восточную толпу, повел меня к храму.

Да, это оказалась хорошая мысль – нанять проводника. Искусно лавируя, мальчишка провел меня по лабиринту улиц с протянувшимися вдоль них рядами лавок и крошечных базаров до самого храма.

Храм поразил меня – торжественный, величественный, протянувшийся во все стороны, насколько хватало глаз.

Я заплатила мальчишке честно заработанную им монетку, отказалась от его предложения показать мне храм и отослала восвояси. Нет уж, я не хочу, чтобы мою встречу с этим древним чудом света портила беспрестанная болтовня гида.

Я дождалась, пока стихнут шаги моего проводника, и только после этого подняла глаза кверху и почувствовала себя так, словно перенеслась на тысячи лет назад, во времена фараонов. Я стояла перед храмом, который некогда был жилищем богов – здесь им поклонялись, приносили жертвы, устраивали праздники. Храм был священным местом, рядом с ним не чувствовалось ни малейшего намека на злую энергию проклятий или темной магии, его стены излучали только волны какой-то могучей, неземной силы, я ощущала их как легкий ветерок, успокаивающий и очищающий душу. А еще в волнах этой энергии чувствовался какой-то странно знакомый мне привкус. Сосредоточившись, я поняла, что такие же волны энергии излучали артефакты богов, которые мне доводилось держать в руках. Здесь, в Египте, я оказалась в такой близости от источников божественной энергии, что даже начинала различать ее оттенки.

В чистое ярко-синее небо поднималась одинокая игла обелиска, со стоящими за ним двумя бесконечными рядами сфинксов, охранявших вход в храм. По обеим сторонам входа возвышались две колоссальные статуи Рамсеса II – они тоже охраняли покой этого, некогда священного, места.

«Впрочем, почему некогда? – подумала я. – Это место по-прежнему остается священным».

Я расправила плечи, крепче ухватилась за ручки ридикюля и пошла сквозь строй сфинксов. «Это просто статуи, – твердила я себе. – Тебе просто кажется, что они наблюдают за тобой».

К счастью, все туристы уже разошлись отсюда по своим отелям, храм стоял пустым, тихим, таинственным. Наверное, если бы не важное дело, за которым я сюда пришла, мне стало бы слегка не по себе.

Толстые каменные стены храма покрывала резьба – в основном батальные сцены. У меня буквально зачесались руки – так хотелось сделать с этих рисунков кальки, а позднее, на досуге, не спеша погрузиться в них. Может быть, после того как я выполню свои обещания, у меня найдется время и для этого.

Я прошла сквозь пилон – узкий прямоугольный проход в стене, почувствовав при этом пробежавший у меня по плечам холодок, и оказалась во Дворе Нектанебуса II, последнего истинного египетского фараона. Слева расположилась построенная намного позднее мечеть, справа – святилище, возведенное великим фараоном-строителем Рамсесом II. Еще одно древнее чудо, на осмотр которого у меня сегодня нет времени. Я заставила себя прибавить шаг и быстрее миновать внутренний дворик, окруженный колоннами в виде связок стеблей папируса. Отсюда можно было попасть во внутренние святилища храма. Честно скажу, я испытывала физическую боль оттого, что не имею возможности остановиться и внимательно осмотреть все вокруг. В конечном итоге я заставила себя высоко поднять голову и быстро идти, глядя только перед собой и не оглядываясь по сторонам.

Добравшись наконец до жертвенника, я ненадолго остановилась, чувствуя себя крошечной песчинкой перед лицом вечности. Затем почтительно вытащила из кармана маленький свиток, который дал мне Ови Бубу, и положила его на жертвенник. Коротко помолилась о том, чтобы уаджетины узнали, что я пришла к ним с миром и желаю вернуть то, что по праву принадлежит им.

У меня на душе сразу стало легко и радостно оттого, что я собираюсь совершить правильный поступок – возвратить табличку и тайные знания людям, которые столетиями охраняли их. Я вспомнила слова Ови Бубу о боге воздуха Шу, уши которого всегда слышат нас. Может быть, он сообщит Глазам Гора – уаджетинам – об оставленном мной послании.

Я сунула руку в карман, нащупала обломок Вавилонского кирпича и принялась внимательно вслушиваться.

В воздухе раздался едва слышный свист, затем стал громче и зазвучал как шепчущий голос. Я закрыла глаза, пытаясь разобрать слова. Шорох стал еще громче, голоса напоминали теперь чей-то далекий разговор, из которого я, увы, даже с помощью знающего все языки Вавилонского камня не могла понять ни единого слова.

Разочарованно вздохнув, я отправилась в обратный путь мимо колонн, тихо радуясь тому, что первый шаг сделан и теперь можно надеяться на завершение всей этой эпопеи. И тогда… сколько же тогда чудесных открытий ожидает меня впереди! Мама сказала, что у меня талант к археологии. Подумать только, сколько всего я уже могла бы сделать, если бы не отвлекалась постоянно на посторонние – и, прямо скажем, крайне опасные! – дела.

Послышались шаркающие по пыльному каменному двору шаги.

Я стрельнула глазами в сторону трубчатых колонн. Никого. Впрочем, погодите. Вон там, позади одной из статуй Рамсеса, движется какая-то тень! Я присмотрелась. Тень выдвинулась вперед и превратилась в древнего высохшего старичка.

Роста он был маленького, не выше меня самой. С большой лысой головой. Если бы ему чуточку больше роста и чуточку меньше морщин, он сошел бы за брата-близнеца Ови Бубу.

Но что удивительнее всего, старичок был одет как древний жрец Сем, служитель бога Амона, – в перекинутую через одно плечо белую полотняную тунику, отороченную мехом леопарда.

– Здравствуйте, – сказала я.

– Приветствую, – с сильным акцентом ответил старичок по-английски. – Чем могу помочь вам?

Я бросила взгляд назад, в сторону жертвенника. Неужели мое сообщение дошло настолько быстро? Впрочем, почему бы и нет?

– Я ищу Глаза Гора. У меня к ним дело.

– Могу я узнать, кто ищет встречи с ними? – удивленно поднял бровь жрец.

– Меня зовут Теодосия. Меня прислал Ови Бубу.

Услышав имя мага, жрец замер.

– Вот как. В таком случае мы должны послать за ними. – Он поднес к губам два пальца и коротко свистнул. Спустя считаные секунды в небе появилась темная тень. Сокол! Он резко, камнем ринулся вниз и опустился прямо на раскрытую ладонь жреца. Старик что-то шепнул соколу, свирепо наблюдавшему за мной своим умным круглым глазом. Закончив шептать, жрец подкинул сокола в воздух и молча проследил за тем, как он улетает прочь.

– Что теперь? – спросила я.