Жертва 2117 - Юсси Адлер-Ольсен

Она сказала «НАША помощь»? Она вдруг снова стала частью их команды?

– Конечно, Асад, – произнес Гордон, а Карл попытался кивнуть более или менее естественно.

– Если мы вообще хоть чем-нибудь можем помочь, – добавил Карл, рассматривая газетную вырезку. – Это ведь за границей, а там мы не имеем права проводить расследования, верно?

– О-ох, брось ты, Карл, – сказала мама-утка. – Мы можем, черт побери, делать все, что угодно, если это не касается нашей работы. Продолжай, Асад.

Тот кивнул.

– Вам придется быть терпеливыми, потому что рассказ мой будет долгим. – Он сделал глубокий вдох. – Я могу начать с 1985 года. Прошло десять лет после нашего приезда в Данию. Я занимался гимнастикой, достиг хороших результатов. И вот тогда я подружился с Самиром, который был моложе меня на несколько лет. Вы его знаете, он сейчас полицейский. В 1988 году я окончил гимназию с языковым уклоном, потом был призван в армию. Дела мои пошли очень хорошо, и начальство рекомендовало меня в офицерскую школу, но я отказался и вместо этого стал сержантом военной полиции. Там я встретился с Ларсом Бьорном, преподававшим в школе военной полиции в городе Нёрресунбю. Он уговорил меня продолжить карьеру офицера-переводчика, потому что я отлично знал арабский, немецкий, русский и английский языки. Я согласился и окончил школу…

Карл перебил его:

– Хорошо, это, по-видимому, объясняет твое пребывание в Прибалтике. Ты попал туда, когда распался Восточный блок?

– Да, тогда Дания вообразила себя великой державой и вкачивала в Прибалтику миллиарды. Так что в 1992 году я был в Эстонии и Латвии, позже в Литве. Там я встретил Йесса, брата Ларса Бьорна, он был офицером спецслужб, и короткое время я работал на него. – Асад прикусил губу и вздохнул. – Мы довольно быстро подружились, он был как бы моим наставником и порекомендовал меня в школу спецназа.

– Почему?

– Он сам был спецназовец и решил, что я могу быть кандидатом.

– И ты попал туда?

– Да, я был одним из тех, кто прошел.

Карл улыбнулся. Ну уж конечно, прошел.

– Там много чему можно научиться, как я слышал.

Асад задумался.

– Вы знаете девиз спецназовцев: «Plus esse, quam simultatur»? – спросил он.

И Роза, и Карл покачали головой. Латинский язык был не тем, что больше всего занимало крестьянского парня из Брённерслева.

– Это не… – начал было Гордон.

Асад улыбнулся.

– Это значит: «Важнее быть, чем казаться». Понимаете? Там могут научить молчать при любых обстоятельствах. Но, помимо этого, были и другие, более весомые причины, что я не рассказывал вам ничего, Карл. Надеюсь, вы понимаете. Я делал это прежде всего, чтобы защитить свою семью и, кроме того, чтобы защитить себя.

– Хорошо, мы попытаемся понять это, Асад, но тебе придется приподнять завесу… Потому что, если ты хочешь, чтобы мы тебе помогали, ты должен полностью раскрыть свои секреты. И мы уже…

Карл не успел уклониться, как Роза дала ему подзатыльник.

– Перестань давить, Карл. Он все расскажет, неужели ты не понимаешь?

Карл схватился за затылок. Ну ладно, пусть эта ведьма уже не работает на него. Но кто ей позволил прерывать его? Если нашлась бы африканская страна, где любят женщин-диктаторов, она там отлично устроилась бы.

– В тот момент у меня были все данные для того, чтобы получить назначение в качестве наблюдателя и переводчика в область Тузла в Боснии в 1992 году в самый разгар гражданской войны между мусульманами и сербскими боснийцами, – продолжил Асад. – И я впервые стал свидетелем того, какими отвратительными и жестокими могут быть люди.

– Да, то, что там происходило, было вроде болезни! – заметил Гордон.

Асад усмехнулся, и на его лице появилось выражение, какого Карл никогда раньше не видел.

– Я твердо усвоил тогда, что выживание на войне полностью зависит от того, насколько человек в состоянии предвидеть события. Я возненавидел тогда все кругом, и, когда вернулся домой, быть солдатом мне уже не хотелось. Мне нужно было искать другое дело в жизни. И тут мне предложили стать инструктором в школе спецназа в Ольборге, и я согласился. Это оказалось правильным решением. – Он кивнул и улыбнулся. – Я ведь был холостяком. И для таких людей лучше Ольборга города не найти. Но, приехав на выходной в Копенгаген к родителям и моему старому другу Самиру Гази, я впервые встретил там его старшую сестру Марву и безумно влюбился. Могу сказать, что последующие семь лет были самыми лучшими в моей жизни.

Он опустил голову и несколько раз сглотнул.

– Хочешь пить? – спросила Роза.

Он покачал головой.

– Мы поженились, и Марва переехала в Ольборг. В следующие два года у нас родились Нелла и Ронья. Мне в общем нравилось работать инструктором. Я остался бы в Ольборге, но однажды в новогоднюю ночь неожиданно умер мой отец, и мы переехали в квартиру моих родителей в Копенгагене, чтобы помогать моей матери. Ни она, ни Марва не работали, и я внезапно стал единственным кормильцем пяти человек. Оставаться на службе в армии не хотелось, потому что в любой момент меня могли направить в одну из горячих точек. Я стал всюду искать работу на гражданке.

– И не нашел? – спросила Роза.

– А как ты думаешь? Я написал больше сотни резюме, но при наличии фамилии аль-Асади я не удостоился ни единого интервью. Вместо этого в «Кастеллете»[6] я встретился с Йессом Бьорном. Так как я знаю много языков, он предложил мне работу под его руководством в армейской разведслужбе. Йесс был майором и работал в отделе Среднего Востока[7], где появилась вакансия для говорящего по-арабски хорошего вояки вроде меня. Я знал: это могло означать направление на Средний Восток, где заправлял Саддам Хусейн со своим кошмарным режимом. Но Йесс заверил меня, что все под контролем. Никакой опасности. – Асад опустил взгляд. – Конечно, в действительности все было по-другому.

Он посмотрел на Карла.

– Чего я не ожидал, так это того, к чему мое военное поприще приведет меня, если мы окажемся в катастрофической ситуации… У моей матери обнаружился рак, она умерла за два дня до одиннадцатого сентября 2001 года, и с этого дня все в моей жизни покатилось в тартарары.

– Почему? Что случилось? – спросил Гордон.

– Что случилось? Случились Task Force K-Bar, Task Group Ferret[8] и операция «Анаконда».

– Это было в Афганистане, верно? – спросил Карл.

– В Афганистане, о да! Впервые в истории датский корпус подводников и спецназ принимали участие в боевых действиях. С января 2002 года эти два корпуса были частью международной