Разведчики мировой войны. Германо-австрийская разведка в царской России - Эдвин Вудхолл

Таинственный цеппелин и разведка в Восточной Африке 

Немецкий полковник Форбек был изобретательный военачальник, глубокий знаток партизанской войны и очень искусный тактик. Он имел обширные познания в области местных нравов и наречий Африки и знал районы, покрытые кустарником и болотами, не хуже местных уроженцев. Этот германский полковник, имея около 300 белокожих офицеров и 12 000 черных кадровых солдат, оказывал сопротивление 150 британским генералам, командовавшим трехсоттысячным войском, в течение всей Восточноафриканской кампании. 

Наши наступающие колонны особенно жестоко терпели от внезапных атак, которые были опасны тем, что производились из-за естественных укрытий. 

Германские командиры, действуя всегда в контакте друг с другом, использовали туземцев как шпионов, для того чтобы выследить наши движения и сообщить войскам Форбека о нашем  расположении с помощью условных знаков, подаваемых с верхушек деревьев и холмов, или с помощью дымовых сигналов. 

Шпионаж принял угрожающие размеры. Мы предупредили население, что шпионаж в ущерб нашим войскам, если он будет доказан, карается смертью. 

Много местных уроженцев было захвачено на месте преступления нашей собственной контрразведкой и местными черными разведчиками. 

Один араб причинил нам много хлопот, но, в конце концов, наша контрразведка поймала его. 

От начала войны до июля 1915 года британские и германские военные силы в Африке вели беспрерывные военные действия на обширных холмистых пространствах, покрытых кустарником. 

В распоряжении Форбека находился цеппелин «Кенигсберг», спрятанный позади запруды в реке Руфиджи. Для разрушения этого источника постоянной опасности монитор «Северн», замаскированный под плавучий остров, поплыл по течению и 6 июля 1915 года прямым огнем уничтожил цеппелин. 

С тех пор германцы были отрезаны от внешней помощи, и между обеими борющимися сторонами продолжалась смертельная игра в прятки. Имея продовольствие и военное снаряжение, Форбек мог бы сопротивляться годы. 

Смелость Форбека дошла до того, что он прорвался на португальскую территорию (Португалия была нашим союзником) и захватил там большие запасы продовольствия, снаряжения, пулеметов и товаров, что дало ему возможность возобновить против нас борьбу с удвоенной энергией. 

Радиостанции нашего адмиралтейства прислушивались к отчаянным воплям, приходившим из Берлина. «Где вы, Форбек? Где вы?» — спрашивал беспрестанно Берлин. 

Мы систематически перехватывали ответы окруженного командира. Его радиограммы гласили: «Пришлите помощь, медикаменты, амуницию, положение серьезное». 

В 1917 году наша разведка узнала, что помощь будет послана. В то время Германия не знала, что мы знаем ее шифр, — я рассказал в одной из предыдущих глав, как мы завладели ее секретными кодами. 

Во всяком случае, наша контрразведка должна была узнать, каким путем неприятель собирается послать помощь. В то время мы установили прочную блокаду, нигде не было ни одного германского подводного судна, кроме интернированных или же тех, которые молчаливо стояли позади своих собственных минных полей. 

Возможность доставки помощи по морю была исключена. Таким образом, помощь могла прийти только по воздуху. 

Было получено распоряжение выделить двух агентов английской контрразведки для одного чрезвычайно важного и совершенно секретного дела. Действуя по полученным инструкциям, я поехал в Париж и встретился там с одним коллегой по имени Мортимер. Я его хорошо знал как сержанта Мортимера, и мы часто приходили в контакт друг с другом, когда работали в фронтовых районах. 

Никто из нас не знал точно, в чем заключалось дело. Мы знали только, что дело в высшей степени важное и довольно опасное. Мы пробыли несколько дней в Париже в ожидании инструкций, которые, наконец, были переданы к нам в гостиницу по телефону. Нам было приказано встретить майора Икс, одетого в форму, в 7 часов вечера того же дня около Лионского вокзала. 

Мы оба приехали к назначенному часу. В огромном автомобиле нас ожидал майор, один французский и один итальянский офицеры и шофер, французский солдат. 

— Где место нашего назначения, майор? — спросил я. 

— Вы едете в Италию, потом куда-нибудь еще. — И он улыбнулся. — Лично, Вудхолл, я не думаю, что вы годитесь для этого дела. Вы хороший малый, но вам не хватает некоторых качеств. 

Я посмотрел на них. Все они улыбались. Я не имел никакого понятия о значении их слов и тоже улыбнулся. 

После некоторых дополнительных инструкций майор посмотрел на свои часы и, бросив веселое слово поощрения, пожал нам руки, попрощался, и автомобиль уехал.

Я не буду останавливаться на этом путешествии. В Понтарлье на франко-итальянской границе мы простились с нашим, проводником, офицером французской контрразведки, который помог нам перейти французскую военную зону. 

Как только мы вступили на итальянскую территорию, наш итальянский проводчик, капитан Спинелло, стал гораздо общительнее. 

— Я вас поведу на свидание к одному из офицеров вашей контрразведки в Турине. От него вы получите распоряжения и инструкции, но я могу вам сказать уже теперь, что дело это опасное. 

— Хорошо, расскажите, — попросил Мортимер. — Я не возражаю, Вудхолл тоже не возражает. В чем дело? 

— Один из вас, — сказал офицер итальянской контрразведки, — не скажу вам, кто именно, будет в штатской одежде  спущен позади австрийских линий на парашюте. Потом вы поедете в Вену наиболее удобным для вас способом. Излишне говорить, что денег у вас будет достаточно. Существует только опасность, что вас могут разоблачить ввиду незнания вами языка. В остальном — все в порядке. 

— Хорошо, — сказал я. — Но какова наша конечная задача? 

— В Вене вы остановитесь в гостинице и будете ждать, когда к вам придет курьер. Вы его узнаете по условленному знаку и по паролю. Он вам передаст свою информацию. Это сотрудник американской разведки. Он работал для союзной контрразведки в Болгарии, с которой, как вы знаете, Америка не воюет. Американский агент выдает себя за болгарского купца, так как прекрасно говорит по-болгарски. Он будет иметь при себе соответствующие документы, так что его присутствие в Вене не вызовет подозрения властей. Тот из вас, которого спустят на австрийской территории, будет снабжен поддельными документами; он будет австрийским подданным и также торговцам. Ваша задача будет заключаться в том, чтобы вернуться с устными сведениями о том, строят ли германцы цеппелин на болгарской территории. Если возможно, нужно будет указать назначение цеппелина, характеристику его грузоподъемности и результаты летных испытаний. 

Вечерам следующего дня я попрощался с Мортимером в Турине и вернулся поездом в Париж. Я не думал, что еще раз увижу когда-нибудь своего товарища, но я его увидел в Гавре. 

Увы, это было последним свиданием, так как он вернулся в Англию, взял свои документы, поехал на фронт и бил убит в сражении примерно за неделю до заключения перемирия. Он мне рассказал конец этой истории. 

После того как мой спутник Мортимер меня оставил, его привели на итальянский аэродром, переодели штатским и на рассвете спустили на парашюте позади австрийских линий. Ему повезло. Он попал в уединенную местность, и его смелая посадка на неприятельской земле прошла незамеченной. 

Спрятав парашют под густыми кустами, Мортимер привел себя в порядок и направился к ближайшей большой дороге. К 8 часам утра он добрался до конечной станции местной железной дороги Броды и благополучно приехал в Вену. 

В столице Австро-Венгрии Мортимер прибыл в условленную гостиницу, снял номер и стал ждать визита агента союзной контрразведки. Выполняя инструкцию, он занес в домовую книгу гостиницы условленное имя и определенное число точек,  как например:. Борис Стражинский. Четыре точки на одной горизонтальной линии служили сигналом о том, что он приехал. 

Вечером того же дня австрийская полиция посетила гостиницу и захотела поговорить с ним в вестибюле. Мортимер думал, что его разоблачили. Но опасения его были рассеяны после того, как он предъявил свои поддельные бумаги и поговорил на чистом немецком языке. 

Поздно вечером постучали к нему в дверь. Он ответил по-немецки: «войдите». В комнату вошел человек и тихо закрыл за собой дверь. Мортимер несколько насторожился. Это могло быть ловушкой, которую ему расставила австрийская разведка. Он молчал. 

Гость заговорил первым: 

— Вы — 325 Г, и вы приехали из Турина. 

Вот этой таинственной фразы, произнесенной на немецком языке, он и ждал. Несколько колеблясь, Мортимер ответил ему тоже по-немецки: 

— Я не понимаю. 

Если теперь гость ответит по-немецки, то это будет доказательством того, что он агент неприятельской разведки. Но сомнения Мортимера рассеялись. Союзный разведчик знал свою реплику, так как ответил на чистом английском языке: