Дню Победы! Крылья в небе - Леонид Крупатин

    Я сказал, что приехал в командировку в воинскую часть. Номер назвал «от фонаря» фамилию назвал: «Папиндюлькин!»

   Милиционер – казах в звании сержант, в  кирзовых сапогах, не знавших гуталина и поэтому  рыжих на носках очень растерялся перед моей фамилией и сказал:

 -Слушай! Папин, мамин – дулкин! Иди сам напиши! А?

   Мне кто-то тихо сзади сказал:

 -Не ходи! И спину свою никому не показывай! У тебя вся спина в крови – начнут раскручивать…

 -Я тебе продикутую!-сказал я,но в это время зашёл во входную дверь капитан пограничник русский по обличию, какой-то весь лощёный,  как с обложки журнала, даже форменные туфли у него блестели,  как мокрые и остановился в двух шагах от стола, где сидел казах-сержант.  Сержант с любопытством посмотрел на капитана и не вставая неуверенно сказал:

 -Драстити… вам кто?- потом поправился, - Вам кому?

 Капитан  воззрился на этого сержанта так, будто хотел его проглотить и фигура у него изогнулась,  как у кобры перед броском. В это время из внутренней двери вышел милиционер- казах с погонами «старлея», увидел эту сцену и заорал на сержанта:

 -Встать, баран!- и тут же капитану,-Здравия желаю, товарищ капитан! Извините! Слушаю вас!

    Сержант вскочил, пытаясь заправиться под ремень и отдавая честь то одной рукой, то другой…

 Капитан с презрением отвернулся от него и отработанным  движением подал «старлею» своё неразвёрнутое удостоверение небрежно двумя пальцами. Тот развернул, прочитал очень внимательно, шевеля губами и вытаращив глаза вытянулся и опять отдал честь капитану:

 -Я вас слушаю! Можно доложить начальнику?

 -Нет! Я проездом! Послушаю, как вот это «чмо» работает! Пусть продолжает!

 -Продолжай!- приказал «старлей» сержанту и тот  присев почему-то на краешек табуретки вдруг вежливо сказал мне:

 -Пазалиста! Парадиктуй фамилия…

 Я сказал, вообще-то растерявшись перед капитаном и «старлеем», что совсем не говорило о том, что теперь пройдёт «на дурака»:

 -Па-!

 -Па-!- повторил сержант и написал.

 -Пин-!-сказал я.

 -Пин-!- сказал сержант и написал.

 -Дюль-!- сказал я.

 При этом капитан смотрел на меня искоса и улыбался одними глазами.

 -Дул-!- сказал сержант.

 -Дюль!- сказал я.

 Сержант дрожащей рукой что-то написал.

 -Продолжайте!- сказал капитан и отдав честь повернулся и вышел, а «старлей» быстро подошёл к сержанту и дал ему затрещину по затылку, что-то проорав по-казахски, ушёл опять откуда пришёл. Сержант поднял упавшую с головы на пол фуражку, одел на голову и повернулся ко мне:

 -Повитори пожалиста ищё!

 -Па-пин-дюль-кин!- продиктовал я.

 -Ага!- сказал сержант, - Силедующий!

 Я нашёл место в «обезъяннике», протиснувшись спиной к стене, пощупал рубашку на спине. Она была как кожаная, видимо пропитанная кровью. Я пощупал больное место на затылке, но в волосах была только шишка – крови не было. Да! После того, как я упал, кто-то кого-то бил. Значит кто-то был на моей стороне. Потом до меня кого-то тащили через меня, а потом меня. Странно! Вот тогда наверное  меня и полили чьей-то кровушкой. Руки у меня ещё саднили от горячей трубы, которая оборвалась на стыке под напором в сторону нападавших.Ничего не понимаю, хотя не очень-то был пьян, но ведь я был один. Славик, сволочь,   растворился, да он видимо с ними был заодно. Финку жалко! А может быть и хорошо, что её не было у меня.   Меня стало клонить в сон. Время было уже больше двух часов ночи. Я задремал сидя на полу… Вдруг послышался какой-то переполох, кое-то зашевелился,  а кто-то даже вскочил. Я ещё сидел на полу, но мне показалось, что пол подо мной зашевелился. Сержант от стола  бросился бежать в сторону входной двери, потом вернулся открыл запор на двери «обезъянника» и опять бросился бежать крича:

 -Замлатрусания! Замлатрусания! Захады на улиса!

 При этом все сломя голову кинулись из клетки наружу и на улицу. Помню, что  «лампочка ильича» в коридоре качалась! Вот это да! Землетрясение!  Некоторые без остановки бросились в открытые ворота к проезжей части и я за ними. Сержант вслед кричал:

 -Захады строиса!- увидев меня закричал,-Папин-Мамин,  ти куда? Строиса!

   Я пробежал до первого переулка и свернул с улицы в темноту.     

 Я уже можно сказать «вышел на финишную прямую» трусцой направляясь в училище.Толчков землетрясения больше не ощущалось.Как потом я узнал - это было два с половиной балла. Землетрясение меня и спасло. Я бежал по тротуару в тени деревьев. Машин на улице не было, но одна всё- таки проехала  в попутном со мной направлении, почему-то затормозила  и сдав  назад затормозила напротив меня.

 -Садись попутно!-кто-то крикнул из машины. Я посмотрел с опаской и увидел в машине, кроме водителя ещё двоих. Все, и водитель тоже, были примерно одинакового возраста, чуть постарше меня, славянской внешности, в гражданской опрятной одежде, выглядели располагающе. Я неуверенно подошёл к машине и сказал:

 -Да мне тут рядом! - хотя ещё было два квартала до училища, а синее,   алмаатинское  небо уже заметно светлело.

 -Садись! Садись! Ночной спортсмен!- усмехнувшись сказали из машины и я сел на заднее сиденье, где был один сидевший. Подъезжая к училищу, машина затормозила, будто угадав моё желание. Водитель спросил:

 -Здесь?

 -Да, да! Спасибо!

 -Пожалуйста! -очень вежливо мне ответили из машины и поехали дальше. Вдруг я удивился тому, что машина остановилась у КПП училища, оттуда вышел один человек и зашёл в калитку. Я подождал минуты две, находясь в полном сомнении. Думал – перелазить ограду или нет. Ведь сейчас меня задержат, если эти  «благодетели» меня «вложили». Тут я увидел, что тот, кто заходил в КПП,  вернулся , заглянул в машину, что-то сказал и пошёл назад в КПП, видимо отпустив машину и она уехала. Делать нечего! Да и терять-то мне уже нечего!

   Я перелез и пошёл вдоль ограды в конец  двора училища, где в саду протекал арык, чтобы застирать  кровь на рубашке. Я был совершенно не уверен, что у меня что-то получится без мыла, но попытаться надо. Я очень удивился, когда увидел при свете ещё горящего фонаря, что кровь отстирывается. Рубашка была у меня из искусственного шёлка с лавсаном. Повезло! Я её выжал и одел прохладную на своё уставшее тело, а спину ещё саднило от кипятка. Только вышел на тротуар к казарме, как меня издали увидели и узнали почему-то стоящие группой курсанты,  среди которых - был Славик, и закричали, позвав  по фамилии:

 -Бегом к командиру эскадрона!

   Я  очень удивился такому раннему подъёму, чуть  пробежал трусцой, хотел идти в казарму, но в  тот  момент подполковник-командир нашего эскадрона абитуриентов  вышел мне навстречу, подошёл, с любопытством  и возмущением глядя на меня: