Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии - Курт Дитмар

Последний приложил все старания, чтобы изменить или, по крайней мере, стабилизировать ситуацию. Но после нескольких посещений фронта, находясь под сильным впечатлением господства западных союзников в воздухе, он пришел к тому же выводу, что и его предшественник.

17 июля фельдмаршал Роммель, возвращаясь на автомобиле с фронта, был тяжело ранен при атаке истребителя-бомбардировщика. Вопрос о его преемнике был решен Верховным главнокомандованием несколько необычным образом: главнокомандующий фон Клюге должен был одновременно стать командующим группой армий «Б». Фон Клюге перебрался в штаб-квартиру группы армий «Б». Штаб главнокомандующего остался в Сен-Жермене и продолжал осуществлять свои функции в контакте с фон Клюге. События 20 июля, которые в Париже привели к временному интернированию службы безопасности (СД) и ряда влиятельных деятелей СС, как-то затерялись на фоне ожесточенных боев в Нормандии, в которых решался вопрос о будущем Германии.

31 июля — 1 августа 1944 года американские танковые силы прорвались в районе Авранша (см. карту с. 106), позволив тем самым западным союзникам вырваться на оперативный простор.

Верховное главнокомандование осознавало исходившую отсюда смертельную опасность и приказало фон Клюге сформировать танковую группу Эбербаха из подчиненных 5-й танковой армии танковых дивизий. (Танковая группа «Запад» после смещения генерала фон Швеппенбурга была преобразована в 5-ю танковую армию под командованием генерала Эбербаха.) Она возглавила северную часть Нормандского фронта. Южную его часть возглавила 7-я армия, которую после смерти генерала Дольмана принял обергруппенфюрер (генерал-полковник) войск СС Хауссер. Генерала Эбербаха впоследствии сменил обергруппенфюрер СС Зепп Дитрих.

Танковая группа Эбербаха должна была как можно быстрее контратаковать из района Авранша вражеские танковые и моторизованные формирования, просачивающиеся через пробитую брешь. Требуемые для этого силы должны были быть сняты с фронта, который после этого стал бы еще более непрочным. С большой потерей времени наконец удалось вывести на исходные позиции необходимые силы (два корпуса, значительная часть пяти танковых дивизий). Первая ночная атака 7 августа имела успех — удалось вклиниться довольно глубоко в позиции противника, в том числе и в артиллерийские. Но с рассветом начала действовать вражеская авиация и, впервые в военной истории, остановила танковое наступление, нанеся немцам тяжелый урон. Повторение атаки 8 августа было неудачным, поскольку момент внезапности был утрачен. Танковая группа Эбербаха, все еще с фронтом на северо-запад, теперь сама оказалась в опасности — ее можно было обойти с тыла и уничтожить.

Между тем прорвавшиеся американские войска продвигались дальше. Некоторые соединения повернули к фронту на северо-восток, но главные силы устремились к Ле-Ману (см. карту с. 106), который был достигнут уже 10 августа. Отсюда американские войска веерообразно разошлись на север и северо-восток. Теперь угроза нависла над Парижем, а Нормандскому фронту грозило полное окружение.

Другая часть американских войск, повернув на запад, окружила крепость Сен-Мало и взяла ее, сломив отчаянное сопротивление защитников. Крупные моторизованные силы союзников двинулись в глубь почти свободной от немецких войск Бретани, дошли до Луары, где на противоположном берегу стояло слабое охранение 1-й армии. Командование 1-й армии из-за угрожающего положения к югу от Парижа само приступило к созданию оборонительного фронта на верхней Сене. На Бискайском фронте остался только LXIV корпус. Остатки береговой обороны в Бретани, измотанные тяжелыми боями с противником и вооруженным им местным населением, согласно приказу, оставили свои позиции и отошли к крепостям Брест, Лорьян и Сен-Назер, где были окружены. Штаб XXV корпуса (генерал Фармбахер) перебазировался в Лорьян. Теперь Бретань была в руках противника. 319-я пехотная дивизия на Нормандских островах капитулировала.

Уже наметившийся большой обходной маневр американцев отбросил (впоследствии становящийся все слабее из-за человеческих и материальных потерь) германский фронт в направлении верхнего течения Орна между Фалезом и Аржантаном, при этом все плотнее сжимая его.

В разгар этой кризисной ситуации грянуло известие о высадке западных союзников (после первоначальной неудачи) восточнее Тулона, причем направление главного удара проходило через залив Фрежюс в районе города Сен-Рафаэль. Правда, это сообщение не было неожиданным для командования на Западе, ибо уже с 13 августа германская разведка докладывала об отплытии транспортного флота противника под надежной защитой военных кораблей от побережья Алжира и Туниса к устью Роны. При этом последовал сброс парашютистов в районе Драгиньяна, где располагался штаб LXII корпуса. Все связи были перерезаны и только вечером 15 и днем 16 августа картина прояснилась: противник, несмотря на все принятые контрмеры, направил часть своих войск через горы на север, но главные силы повернул на запад, на Тулон. Друг за другом пали Тулон и Марсель. На юге сложилась ситуация, которую фельдмаршал фон Рундштедт предвидел уже давно. За месяц до вторжения он рекомендовал Верховному главнокомандованию запланировать оставление Южной и Юго-Западной Франции, чтобы не подвергать опасности оперативные связи армий Западного фронта. Теперь было уже слишком поздно. Сопротивление Верховного главнокомандования принятию окончательного решения было слишком велико — его приходилось добиваться шаг за шагом.

Походным маршем, подчиняясь приказу, войска LXIV армейского корпуса, оставив на месте только гарнизоны крепостей, ушли с побережья Бискайского залива. Германские войска со средиземноморского побережья от испанской границы у Перпиньяна устремились по долине в нижнем течении Роны к Авиньону. Их конечной целью был Дижон, чтобы на укороченных позициях от верхней Марны до швейцарской границы соединиться с левым флангом группы армий «Б». Удастся ли этот маневр, представлялось в высшей степени проблематичным.

Начиная с 10 августа американские танковые и моторизованные части южного крыла охвата неудержимо двигались к верховьям Сены — на Шартр — Париж и Эврё.

Опасность для Парижа обозначилась вполне отчетливо, так же как и формирование котла в районе южнее Фалеза, где силы 7-й армии и танковой группы Эбербаха сражались в почти безнадежном положении и без снабжения. Фельдмаршал фон Клюге, постоянно, днем и ночью ездивший на фронт, сам побывал в этом котле. В течение целого дня с ним не было никакой связи, и лишь поздно вечером он сообщил о своем прибытии на командный пункт. Во время воздушного налета Клюге лишился своих машин сопровождения, среди которых была передвижная радиостанция. По возвращении он заехал в Сен-Жерменан-Ле для обсуждения с главнокомандующими люфтваффе и кригсмарине, а также командирами частей вермахта в Париже распоряжений, касающихся эвакуации немцев-некомбатантов и транспортабельных раненых из Парижа. С другой стороны, фон Клюге запретил любые приготовления к обороне в самом городе, уничтожение и остановку жизненно важных промышленных предприятий и определил создание за чертой города, в основном на выносных магистралях, стационарных оборонительных сооружений (пояса обороны). Такие сооружения могли бы позволить, учитывая превосходство противника в танках и авиации, лишь немного выиграть время. Фельдмаршал фон Клюге был весьма неприятно удивлен, когда по прибытии в свою штаб-квартиру вечером 17 августа он встретил там фельдмаршала Моделя, который передал ему послание от Гитлера, в котором главнокомандующим назначался Модель, а фон Клюге отправлялся в отставку.

Уже 18 августа фон Клюге покинул Францию, но не раньше, чем написал Гитлеру верноподданническое письмо. Он мог бы попытаться после окончания вооруженного противостояния скрыться на Западе. Но Клюге предпочел на границе рейха покончить жизнь самоубийством, приняв яд. Фельдмаршал очень быстро распознал надвигающуюся в районе к югу от нижнего течения Сены катастрофу, избежать которой можно было только дальнейшим отступлением. (Причина самоубийства фон Клюге другая. Он был связан с заговорщиками, организовавшими покушение на Гитлера 20 июля 1944 г., хотя и занимал выжидательную позицию. Но на допросах один из заговорщиков, Хофакер, выдал и Клюге, и Роммеля. Выход был только один. И оба фельдмаршала были вынуждены принять яд (Роммель сделал это позже, 14 октября). — Ред.)

К 20 августа Фалезский мешок превратился в котел. В нем оказались наряду со штабами 7-й армии и танковой группы Эбербаха остатки 14 пехотных и танковых дивизий (всего примерно 100 тыс. чел.). С энергией обреченных они прорвались в ночь на 21 августа на северо-восток при поддержке извне 9-й и 2-й танковых дивизий СС (40 тыс. попало в плен, 10 тыс. погибло). Затем Модель отдал приказ об отходе остатков 7-й армии через низовья Сены. 5-я танковая армия должна была пока удерживать «плацдарм Сены» — при постепенном сужении — и затем идти следом. На северном берегу Сены 5-я танковая армия должна была организовать оборону речного рубежа. До 26 августа основные силы германских войск, преодолев несказанные трудности и потеряв большую часть своих транспортных средств (а также танков. — Ред.) при воздушных налетах, переправились через Сену, а танковые соединения противника уже 24 августа прорвали пояс обороны Парижа и вошли в город. Там на северном берегу Сены еще держались слабые силы городского гарнизона до тех пор, пока командующий частями вермахта, оборонявшими город (генерал Хольтиц), не прекратил бессмысленное сопротивление, стоившее большого числа человеческих жизней, и не отдал приказ о капитуляции. Приказ Верховного главнокомандования во что бы то ни стало вернуть Париж не мог быть выполнен из-за нехватки сил.