Проклятый мир. Путь на Дагар - Лилита Край

— Проснулась, — инкуб несмело приоткрыл дверку, и просунул голову.

— Будь хорошим мальчиком, принеси воды, — я плюхнулась обратно на кровать, понимая, что сил у меня нет на подъем.

— Вот, это Юльда сказала дать тебе, когда проснешься, — Рид протянул теплый отвар. Немного приподнялась, взяла чеплашку трясущимися руками, и с огромным удовольствием ее осушила. Отдала посудину инкубу, и улеглась обратно.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как выжатый лимон.

— Это означает плохо? — Рид нахмурился, пытаясь понять, что я сказала.

— Не хорошо.

— Юльда после обеда придет, сказала мужу помочь нужно. Тебе наказано хорошо позавтракать, принять ванну или душ, как сама захочешь, — Рид активно загибал пальцы, а я пассивно, хотела его убить.

— Козлик мой, миленький, у меня голова болит сильно, а ты кричишь, — проскулила, понимая, что затыкаться он не собирается.

— Скоро пройдет, Юльда предупреждала.

— Тогда давай молча подождем, пока пройдет. Потом я обязательно выполню все указания, — отвернулась от инкуба, свернулась калачиком.

— Хорошо, я немного позже зайду, — поник парнишка, судя по голосу.

— Не обижайся, мне немного времени нужно, в себя прийти.

Он ушел, а я заплакала. Боже, как это пережить вообще?! Сердце кровью обливается, от того, что чувствую. Кроме боли, в моей душе поселилась ненависть к собственной матери. Так как я вела себя с бабушкой, это вообще не простительно. Конечно, я понимаю, что не виновата, но чувствую совсем иначе. А Рэндал? Как у него хватило сил и терпения на все это? Только последние несколько лет, я старалась быть для него другом. Кроме ба и Рэндала, ведь у меня никого не было, и получается я это не ценила, пусть и не по своей воле.

Компаний шумных я не люблю, хотя пыталась гулять с одноклассниками. Они меня не принимали, я их. Общаться не умею, все считали мои шутки грубыми, а меня высокомерной и много о себе думающей. Возможно так и есть. Я не в обиде. А парни, с которыми пыталась строить отношения, мне надоедали через пару дней. Кажется, я невольно сравнивала их с Рэнди. Из подруг, есть только Лина. Она точно любит меня, вот такую, странноватую, но она и не с земли. Я и с ней была не особо чувствительна. Пришла, поныла и ушла.

А мне казалось, у меня яркая и насыщенная эмоциями жизнь. Сейчас, ощущая много душевной боли и переживаний, можно сказать, у меня не было жизни. И я хочу начать сначала. Вот только остальное вернуть нужно, на боли, я только в дурдом попасть могу, а не на Дагар.

Рид был прав, голова понемногу проходила. Нужно приводить себя в порядок. Вытерла слезы, слюни, сопли. Нечего расслабляться, Рэнди вообще камнем сидит, и ждет пока я тут проноюсь. Вылезла из-под одеяла, скинула ноги на пол, потом себя. Это нечаянно получилось. Больно.

— Ты живая?!

Ух, какой ушастый. Все слышит. Или это я так громко навернулась?

— Не поняла еще, — буркнула, собирая себя с пола, — можешь мне воду в ванную набрать.

— Могу, — отозвался он.

— А меня поднять, можешь? — дальше пола, я себя собрать не смогла. Силу покинули это негодное тело. Чувствовала себя мешком, и судя по запаху, мешок был с навозом. Видимо на прогулке с воспоминаниями, вспотела. Волосы слиплись, и паклями свисали с головы. Боюсь представить, что творится с моим лицом.

— Могу.

— Так иди поднимай, че стоишь там, — надула губы как дитя малое, руки на груди сложила. Ойкнула, от боли. Убрала с груди. Потом выкобениваться буду, когда вавки заживут.

Рид молча подошел, поднял меня. Унес в ванную комнату. Посадил на стульчик, а сам принялся воду набирать.

— Риид?

— Ммм?

— Я кричала ночью?

— Кричала, — устало выдохнул он. Это он что, притворялся что ли веселым?!

— Риид?

— Ммм?

— Напугала тебя?!

— Не только меня. Ванна наполнена, вещи приготовил тебе. Я завтрак сделал, как выйдешь приходи в общую комнату.

— Хорошо. Спасибо Рид.

— Не за что.

Он ушел, а мне снова так паршиво стало. Теперь так будет всегда? Слезы рекой, губы трясутся, тело бьется в истерике, а в душе застряла тревожность и собственная ничтожность.

Я не могу забыть теперь ничего! Не могу! — сползла на пол, и согнулась пополам, обхватывая колени руками. А Рэнди? Он простит меня? А ба? Как мне попросить прощения у ба?! Так хотелось кричать, но получалось лишь рыдать, сжимаясь сильнее. Ощущение, что внутри меня все медленно умирало. Боль, это хреновое чувство.

— Не вини себя, ты не причем. Ты заложница проклятой метки, — Рид присел рядом, гладил меня по руке. Видимо я громко плакала, раз пришел.

— Я понимаю, но справиться с этой болью не могу, — от бессилия, мои рыдания стали беззвучными, а слезы стали жгучими.

— Юльда травку в ванную положила, она успокоит. Поднимешься?

Я закивала, оставаясь в том же положении, так как не хотелось двигаться.

— Ты справишься, ты сильная и смелая. Еще вредная, и шутки у тебя отвратительные. Но ты добрая. И красивая, будешь, когда помоешься.

Сквозь слезы хихикнула. Смотри ка, шутить научился, — не общайся с земными ведьмами, они плохому только учат. И спасибо. А теперь вали, я скоро буду, — сквозь слезы проговорила, и попыталась улыбнуться.

— Не исправима, — усмехнулся, но не радостно, поднялся и скрылся за висюльками из лиан.

Поднялась, облокотилась спиной на ствол стульчика. Начала стягивать с себя ночнушку, которая на мне скорее стояла, чем висела. Откинула в сторону, то есть получилось, возле себя положила от нехватки сил. Ненавижу такое состояние! — возмутилась и начала убирать повязку с груди.

Ногти бы мне подстричь, за такое дело. Царапины глубокие, и щипают. Нужно будет мазь сделать, быстрее заживет. Медленно, на четвереньках, добралась до ванны. С трудом погрузилась в водичку. Теплая, и ароматная. Медленно выдохнула, умыла лицо, и снова застыла, пронзая взглядом пустоту.

Если боль такая невыносимая, какая тогда любовь? От боли, появились и другие эмоции. От нее длинной вереницей тянется ощущение вины, щемящая тоска, безысходность, от того, что невозможно вернуть прошлое, и все исправить. Еще неутолимое желание отомстить, вот только некому. Мне придется учиться жить с этими чувствами. Другие же живут, значит и я смогу. Мне еще мир спасать.

На этих мыслях, я наконец отвисла. Погрузилась в воду с головой, промывая волосы от пота.

Вскоре, я чистенькая, одетая, вышла к Риду.

— Уже лучше, — натянуто улыбнулся он и указал на стул, — садись, кашу сварил.

— Сам?

— Вообще-то, я варю лучшую кашу в Исвэле!

— Кто это тебе такое сказал?

— А ты попробуй сначала! — он