Воздушный поцелуй - Мелани Милберн

Лекси приблизилась к Джейн, разбиравшей плакаты анонимного аукциона.

— Повезло? — в надежде спросила та.

Лекси в отчаянии покачала головой:

— Если никто не отменит свадьбу в последний момент, то мне конец. Все подумают, что это моя вина.

— Никто так не подумает, — попыталась утешить Джейн.

Лекси послала ей мрачный взгляд.

— Разве? — Она беспокойно ходила взад-вперед по комнате. — Я уже слышу все это: «Лекси Локхарт получила эту должность только через отца, и посмотрите, что она натворила!» — Она остановилась и схватилась за голову. — Не могу поверить, что в дополнение ко всему случилось еще и это!

— Без сомнения, это тяжелое для тебя время. Бэлла в больнице, да и свадьба уже на носу, — с состраданием отреагировала Джейн.

Лекси замерла и взглянула на свою помощницу.

— Вот оно! — выкрикнула она.

— Что? — Джейн выглядела шокированной. — Ты ведь не собираешься отменять свадьбу?

— Больница! — взволнованно пробормотала Лекси. — Мы проведем бал здесь.

— Здесь? — Джейн уставилась на нее.

— Да, — ответила Лекси, постукивая кончиком пальца по губам. — Двор достаточно большой, чтобы сделать шатер. Тогда и пациенты смогут принимать участие, те, кто не слишком болен, естественно. Мы можем попросить поставщиков продуктов сделать дополнительные закуски для пациентов в палатах. Это гениально!

— Звучит здорово, но что на это скажет главный врач? — спросила Джейн.

Лекси схватила сумочку и телефон:

— Пойду сейчас же поговорю с ним. Пожелай мне удачи!

— Удачи! — выкрикнула Джейн ей вслед.

Сэм взглянул на настенные часы.

— Время смерти — четыре сорок шесть вечера, — объявил он безжизненным голосом.

— Вы сделали все, что смогли, — сказал анестезиолог. — Он был в очереди на пересадку слишком долго, умер бы в любом случае. Он пошел на это, зная, что у него есть только мизерный шанс.

Сэм снял перчатки и выбросил их в корзину для мусора, на его лице застыло мрачное выражение.

— Пойду поговорю с семьей. — Его желудок уже завязался в узел от одной мысли о предстоящей беседе.

Смерть пациентов была частью профессии. Каждый хирург знал это. И Сэм тоже знал, но все же ненавидел, когда такое случалось. Ненавидел то, что потерпел неудачу. Даже когда не было ни единого шанса, Сэм шел на операцию, пытаясь доказать обратное. И он поступал так множество раз. Он выиграл несколько, казалось, совсем безнадежных сражений. Его профессиональная репутация была построена на успехах. Он продлевал людям жизнь, возвращал им силы и надежду, а их самих — семьям.

Но на этот раз он провалился.

И теперь ему предстояло встретиться с родными пациента и вести себя так, будто у него все под контролем.

Семья собралась в одной из комнат для ожидания. Глория Бейкер, жена умершего, встала, как только Сэм вошел. Ее сопровождали сын и дочь. Оба подростки четырнадцати или шестнадцати лет. Мальчик напоминал Сэму самого себя в том возрасте: высокий и неуклюжий.

— У меня для вас плохие новости, — осторожно произнес Сэм. — Мы сделали все возможное, но он был недостаточно силен, чтобы пережить операцию. Мне очень жаль.

Лицо Глории Бейкер потеряло всякое выражение.

— О нет…

Дочь, Мэган, всхлипывала в объятиях матери, а сын, Дилан, просто продолжал тихо сидеть на стуле. Сэм знал, что чувствовал мальчик. Неспособность излить гнев, растерянность и печаль. Сэм представлял, через что придется пройти этому подростку. Нужно будет найти работу, чтобы поддерживать сестру и мать. Стать мужчиной в доме после того, как умер его отец. Окружающие подумают, что он отлично справляется, и восхитятся его храбростью. Сэм в свое время сделал то же самое, однако чувство невосполнимой потери так и не покинуло его.

— Я очень сожалею, — снова заговорил Сэм.

— Мы можем его увидеть? — спросила Мэган.

— Конечно, — ответил Сэм. — Я все организую. Можете быть с ним столько, сколько потребуется.

Глория вытерла глаза.

— Спасибо за вашу доброту, — ответила она. — Кен знал, что может не пережить операцию. Он давно болел. Мне бы так хотелось, чтобы вы оказались здесь раньше, чтобы помочь ему.

— Я бы тоже этого хотел. — Сэм кивнул.

— Вы можете пройти к нему, — сказала семье одна из медсестер.

Сэм отступил, пропуская Бейкеров в операционную, чтобы попрощаться навсегда.

Бывали дни, когда он ненавидел свою работу. Ненавидел страдания, которые приходилось наблюдать, ненавидел непоправимый ущерб, нанесенный болезнями, ненавидел потери крови, которые не мог контролировать, ненавидел многочасовые сложные, практически ювелирные операции, которые заканчивались прямой линией на мониторе.

Он выдохнул и направился к раздевалке.

Сэм не мог дождаться окончания этого дня.

После продолжительной и трудной встречи с главным врачом Лекси получила разрешение на проведение бала во дворе больницы. Перебрав кучу идей о том, как должен выглядеть шатер, она наконец определилась. Лекси уже продумала декорации, составила меню и даже заказала еду и напитки, но нужно было сделать еще кучу вещей. Она разослала электронные письма о новом месте проведения всем купившим билеты и сейчас развешивала объявления по больнице. Она была рада вновь почувствовать контроль над ситуацией после нескольких часов самобичевания и ужасной паники.

Лекси выскочила из лифта, держа в руках стопку листовок. На полной скорости она врезалась в широкую грудь Сэма, бумаги разлетелись во все стороны. Дыхание сбилось, послышалось сдавленное «Ой!».

Сэм прищурился.

— Ты хоть когда-нибудь смотришь, куда идешь? — возмутился он.

Лекси не растерялась:

— Я думала, ты всегда пользуешься лестницей.

Его челюсти сжались, точно стальной капкан, когда он наклонился, чтобы собрать листовки. Лекси наблюдала, как его взгляд пробежал по напечатанной на них информации.

— Что это? — спросил он, переводя тяжелый взгляд на нее.

— Листовки с информацией о бале, — ответила она, выпрямившись. — Планы немного изменились.

Сэм нахмурился:

— Ты собираешься провести бал здесь? В больнице?

Лекси наклонилась, чтобы подобрать оставшиеся листки.

— Да, — ответила она, пытаясь выдернуть одну из листовок из-под его большой ступни. Она подняла на него взгляд. — Ты позволишь?

Сэм убрал ногу, и Лекси выпрямилась, принявшись демонстративно расправлять края бумажки, будто это бесценный пергамент, который он посмел намеренно испачкать своим ботинком.

— Что случилось с первоначальным местом? — спросил Сэм.