Спецназовец. Сошествие в ад - Андрей Воронин

«Самая доступная работа, которую только можно себе представить, – это работа грузчиком. Здесь не требуется никакого образования, главное – сила и выносливость, ну и чтобы спиртное не пил, как верблюд воду, – подумал Якушев. – Как говорится, сила есть – ума не надо».

На рынке стоял неумолчный гомон: пенсионеры нещадно ругались между собой за какой-нибудь жиденький пучок петрушки, который продавали за копейки, но тем не менее стояли на своем до последнего, не желая уступать друг другу из принципа.

«А еще жалуются, что сил нет, – усмехнулся про себя Юрий Якушев. – Судя по агрессивности, силы имеются, и причем немалые, только вот куда они их девают…»

Якушев беззаботно продвигался в людской гуще, совершенно не беспокоясь за свои карманы, и не потому, что он верил в местную полицию и в правопорядок, а потому, что его карманы были пусты как у нищего беспризорника. Пара лари была не в счет.

Обойдя пару рядов, он заприметил только что приехавший грузовик с прицепом. Водитель открыл створки прицепа, и Якушев ясно увидел, что машина доверху нагружена мешками с картошкой.

Ускорив свой и без того быстрый шаг, он вскоре оказался в самом эпицентре событий, куда, как стервятники на падаль, со всех сторон сбежались пенсионеры. Они энергично распихивали друг друга локтями, кричали, и каждый из них хотел купить картошку как можно скорее.

Бросив взгляд на водителя, пожилого грузина, и внимательно посмотрев по сторонам в поисках его помощников, Якушев никого не обнаружил и потому, не мешкая, коротко представился и предложил свою помощь по разгрузке машины за определенную мзду. Сумму вознаграждения за подобного рода работу он успел выяснить днем ранее у одного из грузчиков, которого угостил сигаретой.

Взгляд водителя и по совместительству предпринимателя Георгия, когда тот услышал вполне деловое предложение, утратил тусклость.

– По рукам! Я тебе еще и мешок картошки дам!

– Не откажусь. В хозяйстве всегда пригодится, – весело заметил Якушев и, втоптав в пыльную землю окурок, взялся за дело.

Работа спорилась в его руках. С непривычки, конечно, было тяжеловато, но он быстро втянулся, лихо спуская мешки с картошкой на землю. Мышечная память давала о себе знать, и те нагрузки и перегрузки, которые ему довелось испытать во время службы в ГРУ, только пошли ему на пользу и помогали чувствовать себя уверенно и на гражданке, где не рвутся снаряды и люди не расстреливают друг друга в упор.

Уже через каких-то полчаса Якушев вспотел, как в бане, и только успевал вытирать пот со лба тыльной стороной ладони.

– Все. Сделаем небольшой перекур, – сказал Георгий и, достав из кармана брюк пачку папирос, предложил Якушеву закурить.

– Спасибо. У меня свои есть, – ответил Якушев и зубами выхватил из пачки одну сигарету.

– Откуда приехал, парень? – весело улыбнулся мужчина.

Якушев хотел было сочинить очередную легенду, но спохватился, подумав, что наверняка «засветил» бренд сигарет, который здесь не продается, чем себя и выдал. Лукавить не было никакого смысла.

– Из России.

Вектор разговора резко перешел в политическое русло на тему российского-грузинских отношений, и Якушев доходчиво разъяснил свою незамысловатую, но эффективную позицию, дескать, политики пускай бодаются себе как хотят, воюют там, ругаются друг на друга, а клин между простыми людьми не вобьешь, потому что здесь складываются отношения, которые не испортишь информационной войной.

Георгию взгляды Якушева пришлись по душе, и он пригласил его к себе в гости, чтобы вечерком раскатать одну-две бутылочки вина.

Якушев не подал и виду, что это гостеприимное предложение ему ни к чему, и сказал, что с радостью, но только не сегодня, потому что у него есть еще кое-какие дела. На этом и порешили, продолжив работать.

Якушев уже выбрасывал из прицепа последние мешки картошки, когда заметил, как по торговому ряду лихо несется черный внедорожник. По всей видимости, водитель этого транспортного средства нисколько не чтил местные законы и плевал на людей, руководствуясь принципом «кто попал под колеса – я не виноват».

Люди с руганью отпрыгивали в стороны, но никаких активных действий по нейтрализации наглеца не предприняли, из чего напрашивался вполне очевидный вывод, что это не последний человек в этих местах.

Джип резко притормозил около машины Георгия, разогнав добрую часть пенсионеров, которые тут же прекратили между собой собачиться и взглядами, исполненными классовой ненависти пролетариата к капитализму, уставились на нарушителя общественного порядка.

Из машины, резво гоняя во рту жвачку, с папочкой под мышкой вышел местный бизнес-воротила или, проще говоря, олигарх местного разлива, в дорогих солнцезащитных очках, красной шелковой рубахе навыпуск, чистейших белых брюках и остроносых пижонских туфлях. Не глядя по сторонам, он извлек из нагрудного кармана рубашки мобильный, отдал несколько коротких приказаний и вразвалочку направился к Якушеву и Георгию, который заметно напрягся и даже побледнел.

– Эй ты, старый хрен! – рявкнул франт на предпринимателя. – С какого прыга ты тут торгуешь? Убирай отсюда свою задницу вместе со своим гнильем!

Якушев издавна испытывал очень сильную аллергию на вопиющее хамство. В таких случаях он, долго не размышляя, заступался за обиженных и за словом в карман не лез, а если этого было недостаточно, добавлял аргументов кулаками.

– Слышь ты, частушечник! Ты этот свой куплет завязывай! А то пойдешь сейчас носом заборы красить, – негромко, но отчетливо сказал Якушев.

Повисла гробовая тишина. Георгий бросил на Якушева взгляд, полный панического страха. Казалось, его глаза говорили о том, что прямо сейчас Якушеву придет конец.

Мужик в красной шелковой рубашке неторопливо снял с переносицы солнцезащитные очки и недобрым взглядом смерил Якушева:

– Ты за свой гнилой базар ответишь.

Якушев не успел сказать и слова, как из джипа вылезли еще два молодчика, одетые попроще, но, судя по звероподобным выражениям свирепых лиц, не обремененные интеллектом и достаточно агрессивные, чтобы разобраться с попавшимся под горячую руку.

– Так, уберите отсюда этого баклана, а этому фраеру залетному отрисуйте весь фэйс, чтобы знал на кого нельзя залупаться, – приказал пацанам местный фраер и, повернувшись спиной к грузовику, неспешно пошел к джипу.

– Что ты наделал! – в отчаянии вскричал Георгий. – Нам конец!

– Не ссы в компот, не делай пенки, – скупо процедил Якушев и, размахнувшись, метнул увесистую картофелину в мужика в красной рубашке.

Картофелина, описав замысловатую траекторию, угодила хаму в затылок, тот потерял равновесие и упал на пыльную землю. От растерянности он даже пополз, с перепугу решив, что по нему стреляют.

В толпе кто-то неуверенно рассмеялся, и тут же смех стих, потому что мужик в красной рубашке, стоя, как собака, лучший друг человека, прошелся взглядом по толпе, выискивая, кто это подрядился поиграть в Робин Гуда.

Десятки глаз вперились в Якушева, который уже подбрасывал в руке следующую крупную картофелину, целясь в одного из молодчиков в спортивных костюмах. Те нерешительно топтались на месте, переглядываясь между собой и, по всей видимости, ожидая дальнейших указаний своего шефа. Желание надрать Якушеву задницу у них значительно поубавилось, после того как они увидели наглядный результат поведения их босса.

– Чего вы стоите! Идиоты! – заорал на них наконец оклемавшийся краснорубашечник. – Взять его, суку! Порвать на тряпье! И второго урода тоже!

Его лицо побагровело от стыда. Ведь он только что опозорился на глазах всего рынка, и этот инцидент нужно было загладить.

Солнцезащитные очки сползли с переносицы и держались на единственной уцелевшей дужке, от второй остался лишь сиротливый обломок.

Бизнесмен поправил изрядно испачканную рубаху, с досадой глянул на грязные брюки и, сорвав с носа очки, швырнул их под ноги.

Следующему бойцу, который попытался осторожно подобраться к Якушеву, Юрий зарядил картофелиной промеж глаз так, что нападавший тут же потерял сознание и рухнул наземь.

Толпа возбужденно заулюлюкала. Раздались даже нестройные аплодисменты.

«Хлеба и зрелищ! Вот что нужно народу», – пронеслось в голове у Якушева, пока он целился в круглую голову охранника, который, чтобы не переть на рожон, якобы хлопотал о друге, пытаясь тому помочь подняться, хотя ни черта не смыслил в оказании первой медицинской помощи и лишь тупо тормошил коллегу, пребывавшего где-то в астральных мирах и совершенно не интересовавшегося проблемами хозяина.

Георгий молча наблюдал за Якушевым. На лице грузинского предпринимателя выступили бисеринки пота, и он весь осунулся, вероятно предугадывая, чем может кончиться вся эта история как для него, так и для Якушева. И, судя по напряженным мышцам его лица, его прогноз был не очень-то оптимистичным.