Блаженная (СИ) - Ворон Белла

— Миш. Если есть какая-то возможность хоть одним глазком заглянуть в то дело… Неофициально. Может через твоего отца… А твоя бабушка? Может она сможет что-то вспомнить?

— Попробую с ней поговорить. И мы могли бы поискать свидетелей. Уверен, кто-нибудь что-нибудь да видел. Ты хочешь, чтобы открыли дело?

— Н-не знаю… Понимаешь, эта работа в Вороньем гнезде очень много для меня значит. Я только что нашла ее. Вернее, она нашла меня. А вдруг это все только домыслы? Я поссорюсь с Каргопольским, а он окажется ни при чем. Но если бабушку…

Я не смогла закончить фразу.

Мишка усиленно тер лоб. Этот жест тоже был мне очень хорошо знаком.

— Что? Мишка, говори!

— Когда я тебе сказал, что последнего Каргопольского утопили в пруду… а ты ответила, что нет, раз Борис Палыч появился на свет… — теперь Мишка принялся тереть свой нос.

— Ну!

— А если его все-таки утопили? — Мишка даже побледнел немного.

Мне стало жутко от его слов.

— Ты намекаешь, что Каргопольский… на самом деле не Каргопольский? — прошептала я. — А кто он тогда?

— Вот и мне интересно — кто? Тинка, считай меня параноиком, но мне не нравится эта твоя история с театром. С приглашением в “Вороний приют”. Все, что ты рассказала, мне не нравится.

И Мишка туда же. Мало мне этого зануды — внутреннего голоса. Я вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, потерявшейся в мега-маркете.

— Миш, а что мне делать?

Мишка хлопнул ладонями по столу, уронив ложечку.

— Ладно. Я попробую раздобыть дело. Через отца. Неофициально.

— Мишка… спасибо. Ты настоящий друг. — Я подняла ложечку, аккуратно положила ему на блюдце.

— Я пока ничего не сделал. Говори свой телефон.

— Говорю. Только он пока не доступен. Под сиденьем застрял.

— С этим-то легко справиться. — вздохнул Мишка с улыбкой.

— Помнишь, мы с тобой в Холмса и Ватсона играли? — спросила я, когда мы обменялись телефонами.

— Да. Ты всегда была Холмс, а я у тебя на побегушках.

— А теперь ты Холмс, а я… по-прежнему играю.

***

Мишка отвез меня в усадьбу. Мы распрощались и я уже входила в калитку, когда Мишка окликнул меня:

— Тин! А дом твой… ты не собираешься его продавать?

Я не ждала этого вопроса.

— Хочешь купить?

Мишка виновато улыбнулся.

— Две дочки… Третья на подходе. Тесновато в квартире стало.

— Пока не думала. Но подумаю обязательно.

Мне удалось ни с кем не столкнуться на лестнице, з амок продолжал прикидываться паинькой и мне удалось справиться с ним с первой попытки. Это было очень кстати — я не хотела пока обнаруживать свое возвращение.

Под дверью меня ждала записка от Лики. “ Все купили, отнесли ко мне. Вернешься — заходи.”

Успеется, подумала я, налила себе чаю, вытащила из ящика стола бабушкину колоду и засела в спальне. Мне нужно было хоть полчаса, чтобы переварить информацию, которую Мишка на меня обрушил.

На ее фоне история с призраком казалась мне милой детской сказочкой.

Я ужасно злилась на себя.

Почему у меня ни разу сердце не екнуло, почему не возникло даже малюсенького подозрения? У бабушки было отличное здоровье, она выглядела лет на двадцать моложе своего возраста, никогда ни на что не жаловалась. Откуда мог взяться инфаркт?

Меня немножко оправдывало только то, что я была раздавлена ее смертью и голова у меня не работала. А потом я с головой окунулась в работу, слишком больно было думать о бабушке. А сейчас, когда упущено время, можно ли как-то исправить результат моего легкомыслия?

Кто может нам с Мишкой помочь? Его отец, его бабушка. Тоже уже старенькая. Борис Павлович? Угу, только как догадаться, свидетель он или подозреваемый. А может он и не Каргопольский. Тогда все совсем прекрасно.

Он утверждает, что хорошо знал бабушку, а она между тем ни разу о нем не упоминала. Почему? Он был ей неприятен? Или их связывали какие-то дела, в которые бабушка не хотела меня посвящать?

Я зарыла глаза и представила себе бабушку. Густая шапка темных с проседью волос, тяжелые серьги, правая бровь насмешливо приподнята — так она смотрела на меня, когда занималась со мной математикой, и я тупила в сантиметре от верного решения.

“Что ты скрывала от меня? Подскажи, намекни!” — мысленно твердила я, перебирая бабушкину колоду.

Я открыла глаза и, не формулируя вопроса, разложила карты.

ГЛАВА 9. Ловушка для осьминога

Я просто сдвинула колоду, разбросала карты по столу. Сгребла поближе. Поводила рукой, как по сонной воде в пруду, затянутом ряской. Я ждала, когда откроется крошечное, мутное окошко, в котором я попытаюсь хоть что-то увидеть.

В детстве я с жалостью и досадой смотрела как бабочки, по неосторожности залетевшие в комнату, бьются о стекло рядом с открытым окном.

— Ну, давай! — шептала я, — Чуточку вправо — и ты на свободе.

Но бабочки продолжали искать свою смерть в шаге от жизни.

Конечно, я выпускала их. Но к чувству освобождения примешивалась горечь от того, что не у каждой бабочки есть такая большая и умная я.

Вот, к примеру мы с Ликой. Нас никто не избавит от опасности, не выпустит на волю просто из сострадания.

Поэтому моя дрожащая рука бродит поверх разложенных карт. Где-то здесь должна быть раскрытая форточка…

Мне кажется? Или я действительно чувствую ладонью тоненький сквознячок?

Первая карта. Я беру ее, не глядя, моя рука ползет дальше, бьется об стекло, ищет выход… Вторая. Главное — не потерять эту мятную прохладу в ладони… Третья и последняя.

Я открываю карты.

Как говорится, выход есть, но он тебе не понравится.

Первая карта — перевернутый Король Мечей. Человек из ближайшего окружения. Тот, кто обладает влиянием и властью. Сметает все на своем пути. Не остановится ни перед чем. И он рядом со мной.

Вторая карта — Маг перевернутый. Он пытается подчинить себе то, что лежит за пределами человеческих возможностей. Коллега. Но цели у него черные. Безжалостный. Беспринципный.

Третья карта — десятка мечей.

Если бы выпала Смерть, можно было бы допустить, что бабушка умерла естественным образом. Но десятка мечей не оставляет сомнений. Человек на карте убит.

Если верить картам и моим рукам, то у бабушкиной смерти есть автор…

— Кто же ты такой?.. — задумчиво спрашиваю я Короля Мечей.

Король на картинке кого-то мне напоминает. Мне смутно знакомы эти высокие скулы и холодный, непреклонный взгляд.

На спинке его трона бабочки. Неподвижные, будто наколотые на булавку. Неживые. Насмешка над моими жалкими попытками найти выход.

Что означает бабочка? Метаморфоза. Превращение. Умереть и возродиться…

Ничего не понимаю, ничего не вижу! Просто сижу и фантазирую. Я смешала карты.

А может, зря я все это затеяла? Может нет никакого преступления? Сердечный приступ у пожилой женщины — эка невидаль!

А машина у забора, беспорядок в комнате и рана у бабушки на голове… Что ж, бывают и не такие совпадения.

Я закрыла глаза и представила себе бабушку. Густая шапка темных с проседью волос, тяжелые серьги, правая бровь насмешливо приподнята — так она смотрела на меня, когда занималась со мной математикой, и я тупила в сантиметре от верного решения. Она сказала бы от чего умер человек. Я знаю, она умела это видеть.

“—Что с тобой случилось? От чего ты умерла?”

Я выдернула из колоды три карты.

Пятерка Мечей, Тройка Мечей, Туз Кубков.

Пятерка мечей. Победитель с довольной ухмылкой подбирает оружие поверженных противников. Побежденные покидают поле битвы.

Тройка мечей — пробитое сердце. Инфаркт? Да, все сходится. Кто-то напал на бабушку, она сопротивлялась и сердце не выдержало? А может битва была на словах? Скандал, ссора… и в результате инфаркт?

Ладно, смотрим дальше.

Туз кубков. Хорошая карта. Процветание, счастье, перемены к лучшему.

Рука из облаков протягивает золотой кубок, белый голубь несет церковную облатку — благословение. Помню, я читала об этом в книжке по Таро. Но сейчас я вижу руку протянутую из неизвестности, из тумана… Белый голубь словно подбитый летит вниз головой и что-то бросает в чашу… Белый кружок с крестом… Таблетку? Отравленная влага переливается через край и капает в озеро с кувшинками… Яд?