Память, Скорбь и Тёрн - Уильямс Тэд

— Что смешного? — спросил риммер, нахмурившись. Он точил свой топорик о камень. Приподняв его, он опробовал лезвие на своем заскорузлом пальце, затем снова стал точить.

— Да в сущности ничего. Я просто подумал, как мы были глупы, как неподготовлены.

— Чего уж теперь плакать, — проворчал Айнскалдир, не отрывая глаз от лезвия, которое он рассматривал в свете огня. — Сражайся и живи, сражайся и умирай — всех нас ждет Господь.

— Не в этом дело, — Деорнот на минуту замолчал, раздумывая. То, что зародилось в нем, как праздная мысль, стало чем-то большим. Вдруг он испугался, что потеряет нить. — Нас толкали и тянули, — медленно сказал он, — гнали и тащили. Нас преследовали три дня с того момента, как мы покинули Наглимунд, не давая ни минуты опомниться от страха.

— Чего бояться? — ворчливо сказал Айнскалдир, дергая свою темную бороду. — Если нас поймают, то убьют, а есть вещи похуже смерти.

— В этом-то как раз и дело! — сказал Деорнот. Сердце его громко билось. — В этом-то вся суть! — он наклонился вперед, поняв, что почти кричит. Айнскалдир перестал точить топор и уставился на него. — Вот это-то меня и мучает, — сказал Деорнот уже тише. — Почему они нас не убили?

Айнскалдир посмотрел на него и проворчал:

— Они же пытались.

— Нет. — Деорнот вдруг обрел уверенность. — Землекопы… или как вы их называете, буккены, пытались. А норны нет.

— Ты с ума сошел, эркинландер, — сказал Айнскалдир с отвращением. Деорнот удержался от резкого ответа и прополз вокруг кострища к Джошуа.

— Мой принц, мне нужно с вами поговорить.

Джошуа не ответил, опять погруженный в свои далекие мысли. Он сидел, глядя на Таузера. Старый шут спал, прислонившись к дереву, а лысая голова его болталась на груди. Деорнот не уловил ничего интересного в этом зрелище и вторгся в пространство между принцем и предметом его внимания. Лица Джошуа практически не было видно, но язычок пламени, вырвавшийся из костра, позволил Деорноту уловить бровь, приподнятую в удивлении.

— Да, Деорнот?

— Мой принц, вы нужны вашим людям. Почему вы так странно себя ведете?

— Мои люди очень малочисленны теперь, не так ли?

— Но они все равно ваши, и вы им тем нужнее, чем больше опасность.

Деорнот услышал, как Джошуа вздохнул, как будто удивившись или готовый к резкому замечанию. Но когда принц заговорил, голос его был спокоен:

— Пришли дурные времена, Деорнот. Каждый встречает их по-своему. Ты об этом со мной хотел поговорить?

— Не совсем, мой лорд. — Деорнот подобрался поближе, на расстояние вытянутой руки. — Чего хотят от нас норны, принц Джошуа?

Джошуа усмехнулся:

— Мне это кажется очевидным — убить нас.

— Почему же они этого не сделали?

Наступило молчание.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказал: почему они нас не убили? У них было много возможностей.

— Мы бежим от них уже…

Деорнот порывисто схватил Джошуа за руку. Принц был очень худ.

— Мой лорд, неужели вы полагаете, что норны, прислужники Короля Бурь, разрушившие Наглимунд, не могли бы поймать дюжину голодных и раненых людей?

Он почувствовал, как напряглась рука Джошуа.

— И что это значит?

— Я не знаю! — Деорнот отпустил руку принца и, подняв с земли ветку, стал нервно ощипывать с нее кору. — Но я не могу поверить, что они не справились бы с нами, если бы захотели.

— Узирис, покровитель лесов! — выдохнул Джошуа. — Мне стыдно, что ты принял на себя мою ответственность, Деорнот. Ты прав. Это нелепо.

— Возможно, есть что-то более важное, чем наша смерть, — сказал Деорнот, раздумывая. — Если они хотят, чтобы мы умерли, почему им не окружить нас? Если на нас свалился этот ходячий труп, заставший нас врасплох, почему этого не могут сделать норны?

Джошуа на мгновение задумался.

— Может быть, они боятся нас? — принц снова помолчал. — Позови остальных. Это слишком серьезно, чтобы держать в тайне.

Когда остальные собрались, сгрудившись вокруг костра, Деорнот сосчитал их и покачал головой. Джошуа, он сам, Айнскалдир, Изорн, Таузер, все еще сонный, и герцогиня Гутрун, еще были Стренгьярд и Воршева, врачующая Сангфугола. Вот и все, осталось только девятеро, возможно ли это? Два дня назад они похоронили Хельмфеста и служанку. Гамвольд, пожилой стражник с седыми усами, умер при нападении на Сангфугола. Им не удалось добыть его тело, не то что похоронить его. Они были вынуждены оставить его лежать на выступе скалы, открытой ветрам и дождю.

Осталось девять, подумал он. Джошуа прав: королевство действительно маленькое.

Принц закончил свои объяснения. Стренгьярд нерешительно заговорил.

— Мне неприятно даже говорить об этом, — начал он, — но… но, может быть, они просто играют с нами, как играет кошка с загнанной мышкой?

— Какая ужасная мысль, — сказала Гутрун. — Но они язычники: от них всего можно ждать.

— Они страшнее язычников, герцогиня, — сказал Джошуа. — Они бессмертны. Они живут с незапамятных времен, они существовали задолго до прихода Эйдона на холмы Наббана…

— Они умирают, — сказал Айнскалдир. — Я это знаю.

— Но они чудовищны, — сказал Изорн. По его мощному телу пробежала дрожь. — Мне уже было известно, что именно они пришли с севера, когда нас держали в плену в Элвритсхолле. Даже от теней этих тварей веет холодом, как от Страны смерти.

— Подожди-ка, ты мне о чем-то напомнил, — сказал Джошуа. — Изорн, ты рассказывал, что когда вы были в плену, некоторых из вас мучили.

— Да, этого не забудешь.

— Кто мучил?

— Черные риммеры, те, что живут под сенью Стурмспейка. Они были союзниками Скали из Кальдскрика, хотя я, помнится, говорил вам, они не получили того, на что рассчитывали, и под конец были напуганы не меньше нас, пленников.

— Но вас мучили черные риммеры. А что же делали норны?

Изорн на минуту задумался, на его широком лице появилось озадаченное выражение.

— Нет… — сказал он медленно. — Мне кажется, что норны не имели к этому никакого отношения. Они были просто черными тенями в плащах с капюшонами, которые сновали по Элвритсхоллу. Казалось, они ни на что особенно не обращали внимания, да мы и видели их, к счастью, крайне редко.

— Итак, — сказал Джошуа, — похоже, что норны пытками не занимаются.

— Похоже, им на это наплевать, — проворчал Айнскалдир. — Но судя по Наглимунду, они нас не любят.

— Тем не менее, мне кажется, они не станут преследовать нас через весь Альдхортский лес ради своего удовольствия. — Принц задумчиво нахмурился. — Трудно придумать, почему они могут нас бояться, нас, жалкой кучки людей. Что еще им может быть от нас нужно?

— Посадить нас в клетки, — ворчливо сказал Таузер, потирая больные ноги. Долгий путь, проделанный за день, сказался на нем сильнее, чем на остальных, кроме Сангфугола. — Заставят нас танцевать перед собой.

— Молчи, старик, — огрызнулся Айнскалдир.

— Не командуй им, — сказал Изорн, многозначительно взглянув на Айнскалдира.

— Я думаю, Таузер прав, — сказал Стренгьярд в своей тихой извиняющейся манере.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросил Джошуа.

Архивариус прокашлялся:

— Возможно, они хотят именно этого, конечно, не заставить нас танцевать, — он попытался улыбнуться, — но посадить нас в клетки. Во всяком случае, вероятно, они хотят нас поймать.

Деорнот подхватил эту мысль.

— Думаю, Стренгьярд прав: они не убили нас, когда могли это сделать, потому что хотят взять нас живыми.

— Или взять живьем некоторых из нас, — осторожно сказал Джошуа. — Возможно, именно поэтому они использовали тело этого несчастного молодого копьеносца: хотели чтоб он внедрился в наш отряд и выкрал одного или нескольких его членов.

— Нет, — возбуждение Деорнота вдруг улеглось. — Почему же тогда они не окружили нас? Я уже задавался этим вопросом, но не могу на него ответить.

— Если они намеревались… захватить кого-то из нас, — предположил Стренгьярд, — может, они побоялись, что он-то и будет убит.