И опять Пожарский. Тетралогия (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

И тут Фёдору пришла в голову замечательная мысль. Ну, это он тогда думал, что замечательная. Хорошо, что всё закончилось почти без крови. Фёдор собрал всех итальянцев и всех испанцев и предложил им сыграть матч между собой. Думал, выплеснут свои страсти в игре. Игра закончилась со счётом семь пять в пользу испанцев и два один по кровопусканиям. Двум итальянцам разбили носы, и одному испанцу выбили два зуба. Фёдор пошёл с понурой головой к брату.

‑  Ты, Федя всё наоборот сделал, ‑ прокашлявшись, покачал головою Пётр, повыше приподнимаясь на подушках, ‑ Ни в коем случае нельзя межнациональную вражду раздувать. И уши надо было обязательно обрезать, наказание должно быть неотвратимо. Плевать на этот Ватикан, утрутся. Даже надо было заставить их самих ухо резать, они сюда с просьбою прикатили, мы без них обойдёмся, они без нас нет. Только теперь поздно уже. Теперь нужно выкручиваться. Ты прикажи Щварцкопфу и Заброжскому собрать на стадионе всех наёмников и объяви о создании двух новых команд. Одна пусть будет "Красные быки", а вторая "Чёрные жеребцы". В каждую команду пусть отберутся по пять итальянцев, пять испанцев, пять португальцев и пять немцев. Тогда вражды на национальной почве будет меньше. Сначала они пусть играют по пятницам между собою и  с юношами, а как мастерства наберутся можно и в общий чемпионат включить.

Фёдор так и сделал. Создание двух новых команд все с радостью поддержали и названия рейтарам понравились, но вот составы... Испанцы ни за что не хотели быть в одной команде с итальянцами и португальцами. Пришлось прибегнуть к шантажу. Шварцкопф заявил, что или будет, как сказал Пётр Дмитриевич, или он вообще испанцев до футбола не допустит, а в командах их заменит ляхами. Те ведь тоже в бой рвутся. Поворчали испанцы и согласились. Сразу и коситься на итальянцев перестали.

Следующим испытанием организаторских способностей Фёдора стал приход английского учёного и купца Томаса Манна. Тот всё добивался встречи с Петром, но старший брат всё ещё болел, даже с постели ещё не вставал. Фёдор сам принял старичка и спросил, а что его собственно не устраивает, бегать, что ли не нравится.

‑  Я всем доволен, ‑ опять через Юма сообщил сияющий толстячок, ‑ Я приехал пообщаться с князем Петром Пожарским. Я богатый человек, один из основателей Ост‑Индской торговой компании, возникшей в 1600 году.

В 1615 году я стал членом совета директоров Ост‑Индской компании и думается, что искусно защищаю её интересы в парламенте и в печати, а в этом году король Англии Яков создал специальную государственную комиссию по торговле, меня в неё пригласили. Всё замечательно, но тут появляется во Франции этот банк "Взаимопомощь", ну и кто из богатых людей не слышал про Пурецкую волость, вот я и решил съездить и посмотреть на всё своими глазами, может быть помочь Петру Дмитриевичу. Совет директоров Ост‑Индской компании поручил мне пригласить князя Пожарского войти своими капиталами в нашу компанию. А тут эта болезнь.

Фёдор понятия не имел, что ответить этому улыбчивому и всем довольному англу. Стоп. Ведь Барак Бенцион сейчас в Вершилово. Пусть пообщаются. Пожарский предложил это Томасу.

‑  Это было бы здорово, ‑ так перевёл Джеймс Юм.

‑  Вот и идите вместе, думаю, что вашего языка Барак не знает, может, договоритесь и об открытии банка в Англии.

Когда вечером Фёдор рассказал об этом разговоре брату, тот откинулся на подушки, закрыл глаза и долго так лежал. Фёдор думал, что опять напортачил, но через пару минут Пётр открыл глаза и просипел больным горлом:

‑  Правильно всё. Пусть поговорят. А про банк в Англии нужно подумать. Воевать нам с ними пока не за что. Пусть через пару дней Барак ко мне зайдёт.

Этим же вечером к Петру привели тайком от Марии монаха Кампанеллу. Пётр с ним говорил по‑немецки и Фёдор почти ничего не понял. Только понял, что брат предложил ему книгу написать. Когда монах ушёл, Пётр сказал, что  попросил этого итальянца написать книгу "Дорога в город Солнца" и описать там всю свою жизнь от рождения в семье кузнеца до сегодняшнего дня, и пытки описать, и про мысли, что по дороге из Рима в Вершилово, в голову приходили, и про первые впечатления здесь.

Быстрее бы уж Пётр выздоравливал, устал Фёдор старшим быть. А ещё ведь день рождение у него послезавтра, пятнадцать исполняется. Жениться можно. А Петру ещё через седмицу восемнадцать будет, хоть бы к своему дню рождения выздоровел брат.

Событие двадцать четвёртое

Датская принцесса Доротея Августа откинулась на спинку широкого мягкого кресла, нажала на рычажок, что придавал спинке почти горизонтальное положение и, жестом остановив читающую роман "Маленький Жан из Сантре" француза Антуана де Ла Саля фрейлину, прикрыла глаза. Мягкое покачивание русской волшебной кареты убаюкивало девушку. Как приятно в ней ехать. Не трясёт на кочках, не дует из щелей. Можно завернуться в тёплое покрывало из меха соболя с белой оторочкой из горностая и дремать. А ещё можно нажать на кнопочку и из подлокотника выскочит бутылочка со свежезаваренным на последней ночёвке в Смоленске ароматным чаем. После Смоленска и дорога стала другой, ровной, широкой, без кочек и колеи, просто как в сказке. Доротея Августа уже начала любить свою империю.

По правде говоря, Доротея Августа не была принцессой Дании. Она была лишь племянницей короля  Кристиана. Да и то по материнской линии.  Родная сестра короля Августа Датская вышла замуж двадцать шесть лет назад за герцога Иоганна Адольфа Гольштейн‑Готторпского своего довольно близкого родственника. Доротея Августа была четвёртым ребёнком из восьми. Её отец умер более шести лет назад, когда девочке было 14 лет. Тогда же её дядя Кристиан IV забрал её к себе. Все следующие года принцесса жила в резиденции датских королей в Копенгагене на острове Дворцовом. Сейчас дядя строил новый замок Розенборг на окраине Копенгагена и при дворе в последнее время все только и говорили о переезде.

Доротея Августа считала, что ей не повезло. Вот старшая сестра матери вышла замуж за короля Шотландии, а потом Англии Якова, а младшая Гедвига стала женой курфюрста Саксонии. А тут несчастное герцогство, которое можно за день пешком обойти. В Копенгагене стало получше. Первое время. Все её кузины, дочери короля, умерли в младенчестве, и племяннице достался кусочек любви Кристиана, предназначавшийся несчастным малюткам.

Только вскоре после смерти жены дядя вновь вступил в брак с Кристен Мунк, этой выскочкой и задавакой. К моменту отъезда Доротеи Августы в Московию у второй жены короля родилось уже три дочери, но все они сразу же после крещения отправлялись в дом своей бабушки по материнской линии на остров Фюн. Так что при дворе оставались только дети Кристиана от первого брака с Анной Екатериной Бранденбургской, кронпринц Кристиан, и младшие братья Фредерик и Ульрих, но кроме кронпринца мальчишки были намного младше двоюродной сестры.

В прошлом году к ней впервые посватался царь Московии Михаил. Но дядя ему наотрез отказал, ссылаясь на то, что его младший брат Иоганн был отравлен в Москве. Доротее Августе рассказали, что в год её рождения Иоганн уехал в Московию жениться на дочери тогдашнего царя Бориса Ксении. А пока невеста готовилась к свадьбе, царедворцы отравили иноземного принца. Каждый сам хотел породниться с Государем.

Однако всё резко изменилось, когда приехало второе посольство, на этот раз уже из Российской империи, так в документах теперь именовалась Московия, а соответственно её потенциальный муж ‑ император Михаил Фёдорович.  Но, конечно же, не переименование страны заставило дядю изменить решение. Мало ли кто может объявить себя императором, хоть дикарь с островов у берегов Нового Света. Правда, послы говорили и даже показывали документы, что новую империю признал французский король Людовик. Изменили решение короля подарки. В Российской империи появилась Пурецкая волость. Купцы со всех уголков Европы устремились туда за чудесными вещами. У Доротеи Августы была ручка с серебряным пером и серёжки с изумрудами из этой волости. Один раз ей дали попробовать шоколадных конфет оттуда. В чудесной коробочке из полупрозрачного фарфора было восемь круглых конфет, они приятно таяли во рту, оставляя незабываемый вкус. А сама коробка! На крышке была нарисована красавица с зелёными глазами и вся она была увешана золотыми украшениями с изумрудами. Одна корона могла свести с ума любую королеву или принцессу. Купцы говорили, что эта девушка ‑ жена герцога Пожарского хозяина этой Пурецкой волости. Как бы и она Доротея Августа хотела стать его женой. Тогда.