Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Ты ответишь ему на вопрос, Валех, или мне ответить?

Ангел склонился к изголовью спящего.

— Бог не хранит и не спасает безумцев, — ответил он. — Бог не подает милостыни, не учит и не осеняет своей благодатью. Он только несет ответственность за вас, дураков. Ты понял меня, Человек?

— Перед кем, Валех? Скажи ему, перед кем?

— Перед совестью. Перед вашей, человеческой, совестью.

Глава 4

Мятый воротничок, хорошо просоленный и просушенный деловой костюм с запахом морской свежести, и галстук, завязанный дрожащими руками… Капитан Карась решил, что выглядит достаточно респектабельно для того, чтобы еще раз испытать удачу. Щетина на подбородке выдавала в нем странника, а удостоверение в красной корочке — мошенника, купившего на базаре общественный статус. Капитан был уверен, что имеет право… Что дом на верхушке скалы светит ему окошком не просто так. А если это маяк, а не привидение маяка, то он свяжется с большой землей и убедится, что жив. А заодно убедит в этом свое начальство, что бы оно не записало скитальца ни в герои, ни в перебежчики.

С надеждой Валерий Петрович покинул борт «Гибралтара» и с удовольствием почувствовал твердь под ногами. Он сделал шаг, обернулся… Капитан Карась понятия не имел, сколько времени он провел на борту и, с тех пор, как выпил бутылку виски, ни черта о себе не помнил. Капитан взобрался по лестнице на скалу, приготовил извинения для хозяев и объяснения для пограничных служб, которые наверняка заинтересуются личностью пришельца, но ни то, ни другое не пригодилось. Едва Валерий Петрович приблизился к двери, ему навстречу вышла женщина в телогрейке и джинсах. В одной руке она держала бутылку, в другой стакан со льдом. Женщину ничуть не смутило явление ночного гостя.

— Землетрясение было?.. — спросила хозяйка. — Или меня так колбасило?

Валерий Петрович пожал плечами.

— Н…не похоже, — ответил он. — Сейсмичес…с…ки… активные зоны расположены где-то южнее. Хотя, может быть… Если принять во внимание неопределенность географической широты… после определенных жизненных обстоятельств…

— Ты на что намекаешь? — не поняла женщина.

— Определенно, колбасило, — признал капитан.

— Будешь говорить по-русски — налью, — предложила хозяйка.

— Спасибо, — ответил капитан и облизнулся.

Женщина присела на ступеньку крыльца, налила жидкость в лед и подала стакан незнакомцу. Тот принял угощение и устроился рядом.

— Валерий, — представился капитан Карась.

— Мирослава, — ответила женщина и приложилась к горлышку бутылки.

Оба замолчали, любуясь беззвездным небом. Ворованный шотландский виски капитан опознал на вкус. Охамевшая русская туристка не пыталась скрыть национальность. Капитану Карасю стало так хорошо, что захотелось плакать.

— Еще налью? — предложила Мира.

— Налей, — согласился гость.

— Хороший был человек, дядя Давид. Помянем, не чокаясь.

— Пусть земля будет пухом, — согласился Валерий Петрович.

— И совсем молодой…

— Ничего не поделаешь.

— Я даже на похоронах не была.

— Его хоронили ученики и коллеги. Родственников в России не осталось. Только бывшая жена да сын проститься приехал…

— Сын приехал-таки?

— А как же? Наследник. Очень горевал.

— На Новодевичьем хоронили?

— Да, рядом с матерью и отцом.

— И как там было?

— Скромно. Интеллигентно. Как положено на похоронах приличного человека.

— Да, — согласилась хозяйка. — Дядя Давид был самым приличным человеком из всех известных мне…

Еще по глоточку собеседники выпили в обоюдном молчании и уже собрались разлить остаток, как дверь распахнулась. К ним присоединился раздраженный молодой человек.

— Не будет вам напиваться-то, ваше сиятельство? — спросил он.

— Кто напивается? — удивилась Мира. — Что уже дядю Давида не помянуть?

— Сколько можно поминать дядю Давида?

— Сорок дней сегодня.

— Ну и что? Вчера было тридцать девять дней… позавчера — тридцать восемь. Что-то я не увидел разницу. Ну-ка, отдай бутылку.

— Отцепись, — огрызнулась Мира и сунула бутылку за пазуху. — Я ж не просто пью. Я же думаю, а ты мешаешь.

— И чего надумала?

— Видишь, лодку? Густав вернулся.

— Это Густав? — молодой человек указал на небритого гостя в мятом костюме.

— Лодка пришла, я тебе говорю.

— Лодку вижу, а этот кто?

— Густав выловил какого-то морячка… — ответила Мира и критически осмотрела «утопленника». — Правда, не очень он на морячка похож.

— Знаешь, на кого он похож? На Карася он похож.

— Ну и что? — пожала плечами графиня. — Мне наплевать, что тут плавает и как это называется. Я принципиально не вникаю в местную фауну.

— Капитана Карася выловил твой Густав, а не фауну, — уточнил молодой человек. — Следователя особого отдела при Академии безопасности, который приставлен к нам еще с первого пришествия Греаля. Знаешь, сколько он выпил нашей крови? Ваше сиятельство столько виски не выпило.

Мирослава удивленно поглядела на гостя. Валерий Петрович опустил взгляд в стакан, где темные протоки напитка омывали ледяные фиорды. Долгая пауза увенчалась тяжелым вздохом.

— Ну да? — не поверила Мира.

— Он самый, — подтвердил Шутов. — Собственной персоной.

Графиня поднялась с крыльца и направилась в дом.

— Натан Валерьянович, собирайтесь, мы едем в Москву. Я знаю, что делать.

— Куда едем, Мира? — не понял Боровский.

— Собирайтесь! Я познакомлю вас с Кушниром-младшим. Скорее, Натан Валерьянович! Может, это решение всех проблем, а может и нет… но проверить надо. Надо успеть, пока он торчит в Москве. — Графиня выкатила из чулана чемодан и распахнула шкаф. — Он уехал учиться в Америку и остался там жить, — объясняла она, собирая вещи. — Дядя Давид считал его толковым огранщиком. Даже гордился им. Не знаю, как он в своей Америке преуспел в огранке, но если Арик Кушнир унаследовал хоть немного таланта дяди Давида, считайте, не все потеряно.

— Мира, о чем ты говоришь? — не понимал Боровский. — Что за авантюра?

— Именно авантюра, — согласилась графиня. — А чем я, по-вашему, занимаюсь всю жизнь… Торопитесь, Натан Валерьянович. Наш корабль скоро отчалит. Кушнир-младший — именно тот человек, который решит все проблемы.

— Ты хорошо его знаешь?

— Арика-то? Смеетесь? Мы в одной песочнице росли. До четвертого класса за одной партой сидели. Он мне в любви объяснялся аккуратно раз в год…

— Что ты хочешь от этого человека?