Тайны Парижа - Понсон Террайль

– Простите! – сухо прервала его Моховая Роза. – Я желал бы знать, что может быть общего между историей с лошадьми и Фульмен?

– А вот что, – продолжал англичанин. – Фульмен – женщина, которую я любил ради нее самой; вы же идол, которого я украшаю и наряжаю ради самого себя. Вы являетесь для меня моей второй верховой лошадью, а Фульмен – первой.

– Милое сравнение! – сердито пробормотала Моховая Роза.

– Я всегда стараюсь загладить доставленную мною неприятность, – сказал лорд Г. – Завтра утром вы получите бриллиантовое ожерелье, которое видели в Пале-Рояле.

– Браво, набоб! – послышалось со всех сторон.

– Вы достойны любви! – вскричала Моховая Роза, переменив тон и наградив англичанина очаровательной улыбкой.

Последний громко спросил:

– А известно вам, куда делась Фульмен?

– Может быть, – ответила одна из женщин, до тех пор все время молчавшая.

Это была Блида, старинная подруга Фульмен, та самая Блида, которую мы видели однажды вечером у танцовщицы, в то время, когда она заявила, что попала в руки незнакомцев, заставлявших ее действовать по их указаниям под угрозой, что иначе она никогда не увидит своего ребенка.

– А! – произнес англичанин. – Вам это известно?

– Да.

– Слово за Блидой, – произнес Мориц Стефан.

– Но, – поспешно прибавила Блида, – я не могу вам этого сказать. Слушайте! Если вы удовольствуетесь всего несколькими словами, то я готова…

– Послушаем.

– Фульмен влюблена. Англичанин побледнел, потом вспыхнул.

– Так влюблена, – продолжала Блида, – что решилась бросить лорда Г. и театр и отказаться от всего.

– Но… в кого же?

– Я знаю, – сказал Мориц Стефан.

– Вы… знаете… в кого?

– Без сомнения.

– Так в кого же?

– В Армана, молодого человека, который был влюблен в Даму в черной перчатке.

– Я его не знаю, – заметила Моховая Роза.

– Зато я знаю его, – сказал Стефан.

– А я же, – прибавила Блида, – хочу дать вам совет.

– Ах, вот как! – произнес банкир.

– Где бы вы ни были, в театре или за карточным столом, – продолжала грешница, – никогда не упоминайте о Даме в черной перчатке, иначе это принесет вам несчастье.

– Блида забавна! – вскричала Нини Помпадур. – Очень забавна.

– Что за Дама в черной перчатке? – спросил лорд Г.

– Это воплощенная роковая судьба, – с убеждением сказала Блида.

– Высокопарная фраза! – заметила Мальвина.

– Честное слово! – вскричал Мориц Стефан. – Мы, может быть, наконец найдем ключ к этой тайне.

Англичанин во второй раз перевел глаза с потолка на журналиста. Мориц продолжал:

– Около года назад, припомните, мы ужинали у Фульмен…

– Да, конечно, я помню, – сказала Мальвина.

– И мы также, – повторили некоторые из присутствующих. – Фульмен красивая девушка, с золотым сердцем и чертовски умна.

– Ангел… – со вздохом произнес лорд Г.

– Если еще будут продолжать расхваливать эту женщину, – с досадой вскричала белокурая Моховая Роза, – то я уйду.

– Замолчи, Моховая Роза, – крикнул Мориц Стефан. – Дай мне досказать.

– Пожалуйста! – воскликнула Моховая Роза, бросая уничтожающий взгляд на англичанина.

– Итак, около году тому назад мы ужинали у Фульмен. Фульмен, если припомните, спрашивала у нас совета…

– Да, – прервал голландец. – Она хотела выйти замуж за милорда.

Лорд Г. побледнел еще сильнее и сказал:

– Я и теперь женился бы на ней, если бы она этого пожелала…

– Браво!

– Решительно, – пробормотала Нини Помпадур, – лорд Г. настоящий герой. Поражения не могут заставить его отступить.

Журналист продолжал:

– Место лорда Г. занял наш друг Арман. Англичанин гневно сжал кулаки.

– О! Не сердитесь, милорд, – произнесла Блида. – Если Мориц не знает всей этой истории, зато я могу продолжать за него. Фульмен любит Армана, но Арман не любит ее.

– Разве он до сих пор влюблен в Даму в черной перчатке? – спросила Мальвина.

– Да.

– И если вы захотите жениться на Фульмен, – продолжала Блида, – и она согласится на это, то можете.

Вздох облегчения вырвался из груди англичанина.

– Но, наконец, где же она? – послышалось со всех сторон.

– Кто? Дама в черной перчатке?

– Нет, Фульмен.

– Говорят, что она в Италии, – сказала Нини Помпадур.

– Превосходно! – заметил банкир. – Когда кто-либо исчезает из парижского света, тотчас начинают говорить, что это лицо в Италии. Банкроты – в Италии, обманутые любовники – в Италии, чахоточные – в Италии; дамы, подобные вам, в начале зимы тоже возвращаются из Италии, проводя там лето.

– Этот миллионер рассуждает основательно, – сказала Блида. – Фульмен не в Италии.

– Где же она?

– В Париже.

– Полноте! – возразил один из играющих. – Я все дни провожу на лошади перед ее отелем, и на решетке висит объявление, что помещение отдается внаймы.

– Фульмен не живет в своем отеле.

– Значит, ее нет в Париже?

– Я вас уверяю, что она здесь.

– Сударыня, – спросил англичанин, – угодно вам сказать мне на ухо, на какой улице и номере дома живет Фульмен. За вашу услугу я предлагаю вам десять тысяч франков.

– О! Изверг! – вскричала Моховая Роза.

Она бросила негодующий взгляд на Блиду и сказала:

– Милорд обещает тебе десять тысяч франков, но я, если ты скажешь хоть одно слово, обещаю выцарапать тебе глаза.

Блида пожала плечами.

– Я не могу этого сказать, – ответила она. – Это не моя тайна, и я очень сожалею об этом, потому что желал бы попробовать розовых ноготков Моховой Розы.

– Чья же это тайна?

– Дамы в черной перчатке, – в ужасе пробормотала Блида.

– Ах, вот что! – вскричал Мориц Стефан. – Господа, я предлагаю поставить на голоса одно предложение…

– Говорите, говорите…

– Я предлагаю подвергнуть допросу Блиду, а для этого положить ее вот на этот стол и влить ей три или четыре бутылки шампанского, до тех пор, пока она не пожелает дать нам удовлетворительное объяснение насчет этой Дамы в черной перчатке, о которой весь свет трубит, но которую никто не знает.

– Браво! Браво!

– К допросу, Блида!

Быть может, молодые безумцы и последовали бы странному предложению Морица Стефана, если бы в это время не отворилась дверь и не появился ресторанный слуга.

– Лорд Г.? – спросил он.

– Я.

– Милорд, вас спрашивает дама. Англичанин вздрогнул.

– Дама?.. Где она?

– Там… она просит позволения увидеться с вами.

Слуга, сказав это, вышел; как только он удалился, вошла женщина, одетая во все черное, лицо ее было закрыто вуалью.

– Дама в черной перчатке? – пронесся шепот.

– Вы ошиблись, – ответила вошедшая, откидывая вуаль.