ГРАС. Компиляция. Книги 1-8 - Никита Велиханов

Вопрос о дальнейшей судьбе Виталия находится не в компетенции Ома. И даже не вполне в компетенции местной колонии йети. Насколько, опять же, поняла Ирина, в ближайшее время должна прибыть делегация от этих, третьей расы существ, и тогда они вместе с йети будут решать, что делать с Виталием после того, как надобность в нем отпадет. И, кстати, что делать с Ириной. Поскольку она теперь тоже является частью общей ситуации, и отпускать ее отсюда никто пока не собирается.

В каких отношениях между собой находятся йети и эта третья раса, Ирина понять так и не смогла. С одной стороны, контакты между ними и йети были, похоже, постоянными и прочными. И если по важным вопросам — а Ом откровенно дал понять, что вопрос о дальнейшей судьбе Ирины и Виталия является для йети вопросом очень важным, — решения принимаются на базе компетентной межрасовой комиссии, это о чем-то да говорит. С другой стороны, безоблачными, судя по всему, эти отношения назвать было никак нельзя. Как только речь заходила о йети и о бледно-зеленых незнакомцах, Ом начинал так тараторить на астоме и показывать картинки с таким огромным количеством дополнительных деталей, каждая из которых, естественно, обладала дополнительным смыслом и восприниматься должна была при этом не сама по себе, а только вкупе со всеми остальными (так что даже знание «словарного» значения каждой из них не помогало делу, а Ирина знала их далеко не все), что Ирина просто терялась и останавливала Ома. Ей был ясен только самый общий смысл сказанного, да и то она не была уверена, что всякий раз понимает Ома правильно.

Когда прибывает делегация светло-зеленых? Через два дня. Они едут издалека? Они живут по-другому. Ответ совсем не ясный, но общий смысл именно таков. До той поры можно будет Ирине встретиться с Виталием? Нет, нельзя. А вернуться в деревню ей можно? Нет, нельзя. А что будет, если она попытается это сделать? Ее остановят. И Ом очень не хочет, чтобы Ирина пыталась уйти. Это будет опасно. Для кого — для Ирины или для Виталия? Для Ирины. Это был не шантаж. Держать ее на крючке, взяв в заложники значимого для нее человека, они не собирались. И, скорее всего, даже представления не имели о самой возможности подобного способа вести дела с «оппонентом». Опасность будет угрожать только самой Ирине.

Так, с этой темой можно было покончить. Поживем — увидим. Теперь — темы более общие.

Давно ли йети здесь живут? Всегда здесь жили. Раньше, чем здесь поселились люди, или позже? Чем эти люди (картинка до странности искаженной деревни Сеславино) — раньше. До них были другие люди. Чем те (картинка небольшого хутора с водяной мельницей) — тоже раньше. Но люди здесь были всегда. Совсем другие люди (смутная картинка с самыми общими видовыми признаками человеческой расы). Йети тоже были всегда. А эти, светло-зеленые? Эти никогда здесь не жили. Они живут по-другому. Они вообще живут не на земле? Живут на земле. Только не здесь и по-другому. А где-нибудь поблизости они живут на земле? Да, живут, но далеко (очень живая картинка равнинной местности с густым хвойным лесом и двумя покатыми холмами, увиденная как бы с высоты птичьего полета и очень издалека). А сам Ом там был? Нет, не был. Ом живет здесь. Если светло-зеленым нужно, они сами приходят к йети. А если нужно йети? Тогда они просят светло-зеленых прийти. И те всегда приходят? Те всегда приходят. Эта тема тоже очень быстро была исчерпана, потому что, как и в прошлый раз, с каждой следующей «фразой» картинки становились все сложнее и сложнее.

Ом бывает в деревне? Да, бывает. Ом знает Андрея? Андрей — сын Ома. Что ж, приятно познакомиться. А другие дети у Ома есть? Есть (картинка двух маленьких йети — один совсем маленький, другой — подросток). А другие «совместные» дети — у других здешних йети есть? Нет. Здесь нет. Раньше были. И в других местах — есть сейчас. Но здесь нет. Андрей говорит на астоме? Да, говорит, но не очень хорошо. Ему трудно. Всем «совместным» детям всегда трудно говорить на астоме. А Ольга? Ольга не говорит. Она пытается, но у нее получается хуже, чем у Ирины. Ирина умная. Она быстро учится. Очень быстро научилась говорить. Скоро будет говорить совсем хорошо. Другие люди так не могут. Только отдельные слова. И все время сами себе мешают. Очень много мусора, очень трудно понять. Но Ольга понимает, когда с ней говорит Ом. Когда Ом помогает ей говорить, она тоже может сказать, что ей нужно. А раньше Ом не пытался говорить с Ириной? Да, пытался. На озере? На озере. Он попробовал говорить, и у него получилось. И у Ирины получилось. Она увидела стражей границы — это уже много. Люди обычно не видят. А потом она сама пошла через границу, и стражи ее пропустили. Ирина может очень хорошо научиться говорить на астоме. Почти как йети. Почти как светло-зеленые. А светло-зеленые тоже говорят на астоме? Конечно, говорят. Иначе им с йети трудно было бы понимать друг друга. Потому что йети не могут говорить на языке светло-зеленых. Светло-зеленые говорят ртами, как люди. Но и на астоме они тоже говорят. Это у них тоже, как у йети, родной язык. Поэтому они с йети всегда очень хорошо понимают друг друга.

А Виталий? Он сможет говорить на астоме? Нет, у него не получается. С ним пробовали несколько раз. Еще в лесу, когда он ходил по лесу с Андреем. На рыбалке пробовали. Специально послали ему большую рыбу. Люди возбуждаются, когда ловят большую рыбу. А когда они возбуждаются, проще посмотреть, смогут они говорить или нет. Большие рыбы похожи на стражей границы (это, насколько Ирина поняла, было что-то вроде шутки). В последний раз с ним пробовали говорить вчера. Но он не пытается отвечать. Он видит то, что ему показывают, но говорить не пытается. Очень мутно, и много мусора. Поэтому нужен не только Виталий. Поэтому нужна еще и Ирина. Ирина сможет объяснить Виталию, чего от него хотят йети. Когда научится совсем хорошо говорить на астоме.

А где Ирина будет жить, пока не выучит язык? Она будет жить дома. Где это — дома? Под водой. На самом деле под водой или Ирину просто усыпят, чтобы она ничего