ОНО - Стивен Кинг

— Он прав, — сказал Бен.

Неожиданно раздался свистящий звук. Майк подскочил. Но это был всего лишь Эдди. Он виновато посмотрел на Майка, пожал плечами и кивнул.

— Ладно, — наконец сказал Майк, — не испытывайте мое терпение. Рассказывайте.

Билл посмотрел на остальных.

— Мможет, ккто-то из присутствующих нне хочет, чччтобы он был в ннашем отряде?

Никто не ответил и не поднял руки.

— Ккто хочет рассказать? — спросил Билл. Снова наступило долгое молчание, и на этот раз Билл не стал его нарушать. Наконец Беверли вздохнула и подняла на Майка глаза.

— Дети, которых убили, — сказала она. — Мы знаем, кто это делает, и это — не человек.

Они рассказали ему все по очереди: о клоуне на льду, о прокаженном под балконом, о крови и голосах в водостоке, о мертвых мальчиках в водонапорной башне. Ричи рассказал о том, что случилось, когда они с Биллом возвращались по Нейболт-стрит. Последним был Билл, который рассказал об ожившей школьной фотографии и о картинке, которая схватила его за руку. В конце рассказа он объяснил, что Оно убило его брата Джорджи и что отряд Неудачников собирается уничтожить чудовище… что бы оно из себя ни представляло.

Позднее, когда Майк возвращался вечером домой, он вспоминал, что сначала он слушал с недоверием, которое потом переросло в страх, и подумал, что тут в конце концов он мог вскочить и убежать без оглядки в полной уверенности, что либо попал в компанию белых детей, которые не любят черных, либо что находится среди шестерых сумасшедших, которые нахватались друг от друга безумных фантазий, подобно детям, заразившимся в школе друг от друга опасной болезнью.

Но он не убежал, потому что, несмотря на весь ужас, у него появилось странное чувство успокоенности. Или какое-то другое, очень простое чувство, словно он пришел домой. Нас здесь семеро, — снова подумал он, когда Билл, наконец, закончил свой рассказ.

Он открыл рот, еще не зная, что собирается сказать.

— Я видел клоуна, — сказал он.

— Что? — одновременно спросили Ричи и Стэн, а Беверли так резко повернула голову, что ее лошадиный хвост перепрыгнул с левого плеча на правое.

— Я видел его четвертого, — медленно сказал Майк, в основном обращаясь к Биллу. Билл пристально смотрел прямо в зрачки Майка. — Да, четвертого июля.

На мгновение он замешкался и подумал: Но я узнал его. Я узнал его, потому что видел его не в первый раз. И не в первый раз я видел что-то… что-то не то.

Затем он вспомнил о птице; впервые с самого мая он позволил себе подумать о ней, если не считать ночных кошмаров. Он решил, что сходит с ума. Какое он испытал облегчение, когда понял, что он не сумасшедший… но это облегчение было пугающим. Он облизал губы.

— Продолжай, — нетерпеливо сказала Бев. — Поживее.

— Ладно, дело в том, что я участвовал в параде. Я…

— Я видел тебя, — сказал Эдди. — Ты играл на саксофоне.

— Вообще-то это тромбон, — сказал Майк. — Я играю в оркестре нейболтской церковной школы. Короче, как бы там ни было, я видел этого клоуна. Он раздавал детям шарики. Он был таким же, как о нем рассказывали Бен и Билл. Серебристый костюм, оранжевые пуговицы, белый грим на лице, большая красная улыбка. Не знаю, что это: помада или грим, но выглядит как кровь.

Остальные кивнули, взволнованные рассказом Майка, а Билл продолжал пристально смотреть ему в глаза.

— И рыжая пппакля нна гголове? — спросил он, бессознательно шевельнув над головой пальцами. Майк кивнул.

— Когда я увидел его такого… я испугался. И пока я смотрел на него, он повернулся и помахал мне рукой, как будто прочитал мои мысли, или чувства, или как там это называется. И я… еще больше испугался. Я не знаю почему, но за пару секунд он так меня напугал, что я даже не мог больше играть на тромбоне. У меня пересохло во рту, и я почувствовал… — Он мельком взглянул на Беверли. Теперь он отчетливо вспомнил, как нестерпимо ярко вспыхнуло солнце на меди тромбона, а музыка показалась очень громкой, а небо — слишком синим. Клоун поднял руку в белой перчатке (в другой он держал нитки шариков) и медленно помахал ему на прощанье; его кровавая улыбка была такой красной и такой широкой, что Майк чуть не закричал. Он вспомнил, как у него свело живот, а в кишечнике стало тесно и горячо, и он чуть не наложил прямо в штаны. Но при Беверли он не мог об этом рассказать. Никто никогда не скажет подобной чепухи при девчонках, даже при таких, при которых можно сказать «стерва» или «дрянь»… — Я испугался, — закончил он, чувствуя, как его рассказ прозвучал очень слабо, но он не знал, как рассказать об остальном. Но они кивнули, словно все поняли, и он почувствовал невероятное облегчение. Почему-то этот клоун, который смотрел на него и улыбался красной улыбкой, медленно машущий ему вслед рукой в белой перчатке… испугал его больше, чем Генри Бауэрc и его дружки. Намного больше.

— Потом мы прошли, — продолжал Майк. — Мы промаршировали к Мейн-стрит, и я опять увидел его. Он раздавал детям шарики. Но почти все дети не хотели их брать. Некоторые малыши плакали. Я не мог понять, как он так быстро добрался туда. Я решил, что их, видимо, двое, просто они одеты одинаково. Команда. Но он повернулся, и снова мне помахал, и я узнал его. Это был тот же человек.

— Он не человек, — сказал Ричи, и Беверли вздрогнула. Билл на минуту обнял ее, и она с благодарностью посмотрела ему в глаза.

— Он помахал мне… и потом подмигнул. Как будто знал какую-то тайну. Или как будто понял, что я узнал его. Билл снял руку с плеча Беверли.

— Ттты узнал его?

— Мне кажется, да, — сказал Майк. — Мне надо кое-что проверить, и потом я скажу наверняка. У моего отца есть кое-какие открытки… Он их собирает… Послушайте, ребята, вы тут еще будете играть?

— Конечно, — сказал Бен. — Нам же надо построить штаб. Майк кивнул.

— Я проверю и скажу, прав ли я. Если я прав, то могу принести открытки сюда.

— Ссстарые? — спросил Билл.

— Да.

— Чччто там? — спросил Билл.

Майк открыл рот и потом снова закрыл. Он нерешительно оглядел их и сказал:

— Вы подумаете, что я сошел с ума. Или вру.

— Ттты решил, чччто ммы сссумасшедшие? Майк покачал головой.

— Готов поспорить, что мы не сумасшедшие, — сказал Эдди. — Я, конечно, не совсем здоров, но я не ненормальный. Мне так кажется.

— Нет, — сказал Майк. — Не думаю, что ты сумасшедший.

— Ххорошо, мы тоже не ббудем считать тебя сссумасшедшим, — сказал Билл.

Майк оглядел их с ног до головы и, откашлявшись, сказал:

— Я видел птицу. Два или три месяца назад. Я видел птицу. Стэн У рис посмотрел на Майка.