Ангел-стажёр (СИ) - Ирина Буря

Кураторы православия и католицизма располагались в противоположных углах этажа подразделения, как можно дальше друг от друга. В обоих нас встретили особо радушно и только в них у нас с Тенью поинтересовались, какую веру мы исповедовали в земной жизни. Я смущенно ответила, что в церковь не ходила — Тень спокойно сообщил, что был атеистом. И там, и там наши ответы были встречены приветливой улыбкой, за чем последовала фраза: «Отец наш небесный все равно за вами приглядывает».

Наверно, меня снова нагнало земное прошлое, поскольку после этой фразы в православной группе меня просто захлестнула уверенность, что все будет хорошо. В католической же группе мне послышалась в ней скрытая угроза, и оставалось лишь надеятся, что всевидящий Господь отметил не только прегрешения моего ангела, но и его добрые намерения.

Группа покровителей ислама настояла на том, чтобы мы посетили ее последней. Это было хорошо — иначе я бы с этого курса раньше срока сбежала. Нас посадили на пол, в самой неудобной позе, и велели дословно записывать все услышанное. Что было практически невозможно — вся группа говорила почти одновременно, на пределе своих голосовых связок и исключительно победными лозунгами. Нас еще и повторять их все время заставляли — мол, в любом случае пригодится для понимания людей, которые в самом ближайшем будущем все обратятся в ислам.

Его кураторы и за пределами своего помещения вели себя напористо и задиристо, комментируя коллег отнюдь не в той приветливой и сдержанной манере, о которой мне мой ангел все уши прожужжал. И меня совсем не удивила нервозность, царившая в помещениях протестантской и лютеранской церквей, которые располагались по соседству с исламистами.

Одним словом, в конце курса мы с Тенью дружно вздохнули с облегчением и признали, что из него ни одному из нас не удалось почерпнуть ничего полезного.

На выходе из здания, однако, нас ждала приятная новость: нам разрешили краткий ознакомительный визит в законодательное подразделение, причем начиная прямо со следующего дня.

Я помчалась в наше здание, чтобы сообщить об этом Стасу. Сначала мне пришлось подгонять Тень, но когда я сказала ему, что нам нужно обдумать список интересующих нас вопросов, он охотно подчинился моему темпу.

— Вот чтоб мне так удача давала себя за хвост подержать! — проворчал Стас в ответ на мое известие, но определенно довольным тоном. — С Максом связалась?

— Нет, сначала тебе, — не стала я раскрывать ему свои планы.

— То-то же! — окончательно оттаял он. — Значит, не совсем еще потерянный случай в плане дисциплины. А что там у церковников?

— Жуть! — вложила я все свои впечатления в одно слово. — Можно подумать, у них там турнир идет, причем средневековый и не до первой крови, а до последней.

— Это ты их еще на земле не видела, — хохотнул Стас.

— На земле? — не поняла я.

— А откуда, ты думаешь, у людей пророки, святые и прочие великомученики берутся? — хмыкнул он. — Они же на плотности своих рядов помешаны — то и дело гонцов посылают ее взвинчивать.

— Да нет, наверно, раньше посылали, — поправила его я. — А сейчас они бы поменьше конкурировали, а то на земле все больше людей чувствуют эти драки подковерные и в секты уходят.

— Вообще-то, ты права, — посерьезнел Стас. — Я уже давно замечаю, что люди духовную пустоту не терпят, боятся ее — и темные тут как тут, а мне лишняя работа на голову. Ладно, вас вытащим — подниму, наверно, этот вопрос. Давай пока Максу звони.

Я послушалась, но только не позвонила, а вызвала, и не Макса, а Винни. Как я и надеялась, мысленная связь с Максом у него была, и он с неизменным восторгом согласился побыть у меня передатчиком.

На визит в законодательное подразделение нам отвели всего два дня, и по дороге в центральный офис я сказала Тени, что перед тем, как задавать вопросы, хочу как следует осмотреться. Он же вовсе не обязан следовать моему примеру, если уже определился с тем, что его интересует.

Это решение оказалось остаточно удачным. Осматриваться мне действительно пришлось, причем с отвисшей челюстью.

До сих пор, на каждом этаже, на который нас с Тенью допустили, все двери в рабочие помещения располагались исключительно вдоль внешней стороны коридора. Внутренняя же их стена была сплошной, и я снова не раз подумала, что вот как раз там и неплохо было бы служебные лифты расположить.

В каком-то смысле они там и оказались — только в совершенно непривычном для меня виде.

Для начала нам с Тенью все же пришлось карабкаться по лестнице — выше, чем раньше. И на указанном этаже входная дверь открылась прямо на еще одну, которая просто притянула мой, по крайней мере, взгляд.

Мало того, что она располагалась не там, где все предыдущие, так еще и кроме, как к ней, идти было некуда — коридоры в обе стороны были решетками перекрыты.

Неуверенно ступив через эту дверь, я просто приросла к полу. Передо мной был лабиринт. Трехмерный. В котором вертикальное измерение существенно преобладало над обоими горизонтальными.

Так вот почему на других этажах их центр закрыт глухой стенкой! Не на всех, конечно, подумала я, изумленно глядя вверх, но на добром десятке точно, начиная с этого.

И все это пространство было исчерчено рядами стеллажей, до верхних полок которых взгляд не добирался из-за мостиков, соединяющих стеллажи на разной высоте.

На каждом уровне вдоль стеллажа шла узкая площадка с высоким барьером на внешней стороне. Разглядывая эту невероятную картину, я заметила краем глаза движение на ближайшей площадке: вдоль нее медленно двигалась — катилась, судя по звуку — лестница, к середине которой приник какой-то ангел, отталкивающийся руками от полок и всматривающийся в их содержимое.

Опустив взгляд, я заметила такие же лестницы и на полу, причем по высоте они как раз достигали первый мостик. Покосившись на Тень, я успокоилась. У него на лице тоже изумление написано было, но совсем не такое очумелое, как у меня. Похоже, вопросов у него сегодня на нас обоих с излишком хватит.

Мне же пора было переходить к своей задаче. Вызвав в памяти сцену своего недавнего позора в лесу и дождавшись потрясено-протяжного «О!» Винни, я спросила мысленно: «Что это?».

— Пещера, полная сокровищ, — забормотал он благоговейно, — сокрытых от пытливых глаз.

— Каких сокровищ? — оторопела я, окидывая недоверчивым взглядом потрепанные корешки книг вперемешку со стопками листов пожелтевшей бумаги на ближайших ко мне полках.