Тёмный Лорд Поттер - The Santi

— Я не стал бы полагаться в этом вопросе на Салазара, он ясно выразил свою точку зрения и она уже точно отрицательная. Он сказал, что есть не будет, а выберет слабенького, — сказал Гарри широко улыбаясь.

— Мне все равно хотелось бы, чтобы твой фамильяр выбрал мне эльфа, — проворчал Драко, нанизывая на вилку кусочек курицы.

Гарри перестал слушать Драко, как только он увидел, что в зал вошли профессора Дамблдор, МакГонагалл, Снегг и Флитвик. Он решил, что это будет лучший шанс, чтобы поговорить с ними, он встал и пошел встречать их, прежде чем они дойдут до стола преподавателей.

— Профессора, не могли бы мы поговорить с вами наедине? — вежливо спросил Гарри.

— С чего вы прерываете наш обед, чтобы тратить наш маленький перерыв на разговор со студентами? — сказал, растягивая слова Снегг.

— Какими бы мы были преподавателями, если не можем быть доступны для общения со студентами? — с доброй улыбкой на устах сказал Дамблдор.

— Директор, вы не думаете, что увести с обеда трех деканов и вас, в наш обеденный перерыв, даже для Поттера несколько слишком? — продолжил Снегг.

— Сейчас, сейчас, Северус, я уверен, что все, что Гарри должен сказать, будет нам важно, — сказал Дамблдор.

— Лучше бы было так, иначе я заставлю тебя Поттер две недели драить котлы, — грозно сказал Снегг.

— Это важно, есть ли место поблизости, где мы сможем поговорить? — спросил Гарри.

— Да, следуйте за мной, — ответил Дамблдор.

Гарри и профессора последовали за Дамблдором в боковую дверь за преподавательским столом. Комната была практически такого же размера, как стандартный класс, но вместо парт в центре нее стоял огромный стол.

— Присаживайтесь, — сказал Дамблдор, указывая на стол. — Трипси, — позвал он же, после чего появился домовой эльф.

— Да, профессор Дамблдор?

— Было бы прекрасно, если бы ты принес обед для профессоров МакГонагалл, Снегга и Флитвика, для меня и мистера Поттера, — сказал директор.

— С радостью, директор! — пропищала домовушка и исчезла. Через несколько мгновений несколько эльфов появились в комнате накрывая на стол, левитируя тарелки с едой для всех.

— Ну, Северус, по крайней мере у тебя будет обед, — смеясь сказал Флитвик.

— Это так, но все же… — не закончив говорить, но откровенно сверля взглядом Поттера.

— Северус, успокойся. Нужно быть более оптимистичными. Что же вы хотели рассказать нам мистер Поттер? — спросил Дамблдор.

— Ну… Невилл сказал мне, что у Гермионы есть провалы в памяти, я хотел бы знать это правда? — спросил Гарри.

Дамблдор не минуты не колеблясь ответил:

— Да, это так, Гарри. Я не смог восстановить ее память.

— Я… Я хотел бы помочь, сэр, — медленно сказал Гарри.

— Великолепно! Конечно же вы сможете вернуть Грейнджер воспоминания в отличии от директора! Или я не прав? — издеваясь продолжил Снегг.

— А я и не говорил о возвращении воспоминаний, — рявкнул сердито Гарри, так что все блюда на столе загремели.

— Гарри, Северус, вы оба должны успокоиться. Гарри, помнишь, что случилось прошлый раз, когда вы потеряли контроль над собой? — хмуро спросил Флитвик.

И Гарри и Снегг постарались успокоиться, вспомнив разрушения, что устроил Гарри в больничном крыле.

— И как вы хотите помочь мисс Грейнджер? — продолжил прерванный разговор Дамблдор.

— Невилл сказал, что многие учителя заняты, так как приближаются экзамены. Так как профессор МакГонагалл и профессор Флитвик заняты, то я прошу у вас разрешения, чтобы обучить ее Чарам и Трансфигурации, — спокойно ответил Гарри.

— Я считала, что вы и мисс Грейнджер немного не сходитесь, — с вызовом и превосходством сказала МакГонагалл.

— Ну да… Я не очень люблю ее, но я не хочу, чтобы она страдала, — солгал Гарри. Он смог физически почувствовать ухмылку горгульи в глубине души.

— И когда появилось это новое мнение о мисс Грейнджер? — проницательно спросила МакГонагалл.

— Когда я увидел Темного Лорда, управляющего ею, — сказал Гарри, что успокоило дальнейшие возражения МакГонагалл.

— Я не вижу никаких проблем в том, чтобы ты помог Гермионе, но я до сих пор не пойму зачем тебе нужно наше разрешение? — спросил Дамблдор.

— Ну, видите ли, так как мы правда немного не выносим общества друг друга, то она решит, что я буду просто унижать ее на этих занятиях, — сказал Гарри.

— Мистер Поттер, а так не будет? — резко сказала МакГонагалл.

— Не будет, мэм. Я даже попросил Невилла позаниматься с ней травологией. Хотя я думаю, что он поможет ей в любом случае, — сказал Гарри.

— Почему? — спросил Снегг, когда все замолчали.

— Что вы им… — начал Гарри.

— Ты слизеринец, Поттер. Как бы мне ни было этого тяжело признавать, но ты никогда не сделаешь ничего без выгоды для себя, даже если это правильно. У тебя есть скрытый мотив и я хочу знать какой, — сказал Северус.

Когда Гарри понял, что все профессора считают также, то сказал:

— Я планирую обучать Тонкс и Джинни. Нужно провести репетиторство с тремя людьми разного уровня, в различных темах, так что я думаю это будет считаться моим заданием на следующий год, — сказал он, очень надеясь, что ему поверят.

— Что? — произнес Флитвик вопрос, который у каждого вертелся на языке.

— А вы думали мне нравится помогать раздражающим меня гриффиндорцам, которые толком не могут выполнить и заклинания левитации? Я должен тренироваться, чтобы у меня это получалось, — сказал Гарри с некоторым укором в голосе.

— Гарри, ты же знаешь, что проведение уроков не является обязательным, — сказал Дамблдор.

— Да, но так же я знаю, что некоторые просто насмехаться будут надо мной, особенно после такого… — развел руками парень, при этом кидая убийственные взгляды на Снегга, да так, чтобы все видели.

— Допустим, что мы выслушали вас, мистер Поттер. А теперь поспешите на занятия. О своем решении мы сообщим вам через эльфа, — сказал Дамблдор.

— Благодарю вас, сэр, — Гарри вышел из комнаты.

Как только Гарри закрыл за собой дверь Северус произнес:

— Он лжет!

— О чем? В постоянно третируете юношу, заставляете бояться себя других, так чем же желание тренировать себя и мисс Грейнджер не верно? — спросил Дамблдор, смотря на зельевара пронзительным взглядом.

— Ф, — выдохнул Снегг.

— Северус, ты же все равно назовешь его высокомерным, что бы он не сказал, — выступил в защиту своего любимого ученика Флитвик.

— Как бы мне не прискорбно