Гроза над Миром - Венедикт Ли

 – Я испытала сходное после… ну, ты понимаешь.

 Она шагнула вперед, но не погрузилась в сине-зеленую воду, а осталась неподвижно стоять в воздухе. Волны с шипением прокатывались под ее ногами. Кир с улыбкой смотрел на нее. На рукаве у Наоми уже несколько минут мерцал желтый треугольник. Она недовольно поднесла руку к глазам и тут же ухнула в воду по пояс.

 – О, черт! Черт! – только и повторяла она, пока Кир, не жалея нового костюма, выуживал ее и выносил на руках на берег.

 Комбинезон ее становился все тусклее цветом, все прозрачнее и Наоми горестно оглядывала себя.

 – Что, села батарейка? – с ласковой усмешкой спросил Кир.

 – Угу. Удивительно, что энергии хватило на столько лет. Бластик давно уж не стреляет – ношу форсу ради, а не безопасности для. Больше от этих игрушек никакого толка. Обними меня, я теперь, как голая. Холодно.

 Он подчинился, чувствуя, как, против воли, его охватывает горячая волна желания.

 – Ты бы взял меня в жены? – вдруг спросила она.

 – Тогда мне придется сменить имя на «царь Эдип».

 Наоми, горячая, трепетная под его руками, рассмеялась. Потом замолкла.

 – Странно… Как необычно и странно. Я не смеялась… забыла уже сколько лет. А теперь мне хорошо. Как это странно…

 Она вывернулась из его объятий, встала на колени и взяла в руки выброшенный на берег волнами череп. Ее густые брови сошлись к переносице.

 – Какой высоты пирамида из десяти миллионов черепов? Мы – два безумца, приносящие людям беды и ничего кроме. А я смеюсь. Мне – хорошо. Это – нормально?

 – Да, – отвечал спокойно Кир, он же Ар Солтиг. – Нам хорошо, потому что мы прислонились друг к другу. Я – наполовину ты и понимаю тебя лучше многих. Не мучь себя. Мы не злодеи. Мы, как пена на волнах – вознесены наверх бессознательной волею масс. И эту волю исполняем.

 Наоми встала, держа в руках безвестные останки.

 – Кто это был? Чем он жил, во что верил?

 – Как все, он жил, чтобы жить. Близится время, когда перенаселенный Мир закипит в войнах, пострашнее минувшей. Ты сочинила «Тонгани», ты знаешь. Если проблему перенаселения не решать сознательно, она разрешится сама собой.

 – Нет решения. Я не нашла, – прошептала Наоми. – А «Светлый путь» – сказка для масс. Будущее – темное и страшное. Ты разделишь его со мной?

 – Объясни. Ты – Новый человек, практически бессмертна. А я… не унаследовал от тебя долгую жизнь.

 – Какое там бессмертие! Глупости. Жизнь не идет вперед, если нет смены поколений и все отжившее: культура, обычаи, экономическое устройство, не сменяется новым. Результат: общество, откуда я родом, довольно жестоко. Разрешены дуэли и не считается зазорным суицид. Твои вредные привычки никого не касаются, пусть даже ведут тебя ускоренно в могилу – так мы избавлямся от асоциальных личностей. И так называемая «борьба добра со злом» идет гораздо яростней – негодяи сами не умрут. Мы победили старость, но не упразднили смерть.

 И, ты прав, сверхдолголетие – рецессивно. Но есть Ренессанс. В течение года «вирус жизни» перестроит генетику твоего организма. Ты станешь таким же, как я. Обновление клеток, омоложение, да! Будет тяжко, плохо, есть опасность умереть, но никто из тех, на ком я испробовала…

 – Какая у вас средняя продолжительность жизни? До гибели или самоубийства…

 – Не подсчитана… Поколение основателей в большинстве своем живо… 

 – Ты – их внучка, правнучка?

 – Великую жертву принесли мои родители.

 – Всего два поколения?! И ты уверена, что непомерно длинная жизнь – это преимущество, ставящее вас выше простых смертных?

 – Эфемеров, – резко уточнила Наоми. – Вот нехорошее, но правильное слово. Но ты – больше не будешь им, станешь одним из нас, Новых людей.

 Кир перебил решительно и грубо.

 – Обновятся все клетки тела и мозга тоже. Как же иначе? Значит, я навсегда утеряю память о прошлом. Перестану быть тем, кем я был. Перестану быть Ариэлем Солтигом! Какое мне утешение в том, что станет жить, ходить по земле, разговаривать с тобой молодой человек, зовущий себя Киром Маутом? Меня-то не будет!

 – Да. По сути – ты умрешь. Это и есть «Великая жертва». Хочешь ее избежать? Можно. Только так.

 И Наоми показала на череп в своей руке.

 Кир нахмурился.

 – Хорошо. Через десять лет я насыщусь властью над Миром. Подождешь?

 Наоми вздохнула.

 – А что мне остается? Жить и ждать. Или умереть…

 …Полина пихнула Нину локтем.

 – Хватит киснуть. Скажи, кто надоумил Солтига поставить Айвена Астера директором ОСС?

 – Все я ж, подлая. Вы – давние знакомцы, сработаетесь.

 – Чего?! Ах… вот оно как. То-то он грустный временами.

 – Чем старше человек к началу процедуры Ренессанса, тем выше опасность смертельного исхода. В случае удачи – утрата памяти. Сохраняются отрывки, лоскутки воспоминаний. Нарушается самоидентификация личности… Если же Ренессансу подвергнуть молодую особь…

 – То разницы никакой.

 – Почти. Больше шанс выжить и только. Твой случай – совершенно невероятный, необъяснимый. Радуйся чуду и не будь к себе чересчур строга.

 – А то… Дитя кровосмесительной связи брата и сестры. Как подумаю… Бедная Арда, ей пришлось взять на себя и эту ношу.

 – Не надо ее жалеть. Вспомни лучше ту, кого никогда не называла матерью… И, хватит о грустном, – Нина положила голову на плечо Полины и тут же отпрянула. – Черт! Твой погон колется!

 Полина была как прежде в военной форме, а Нина одета пародией на учительницу начальных классов – нарочито пресно.

 По радио начинались последние известия.

 «…На торжественной церемонии подписания договора о создании Эйкумены присутствуют: президент Ариэль Солтиг, координатор Натан Гариг, комиссар Северина Тома, новые главы Норденка и Ганы – Томас Канопос и Антон Децим. А также общественный деятель Антония Аркато, и амнистированная в честь великой победы, Алевтина Солтиг…»

 Из глотки Нины вырвался вопль.

 На площади перед Домом Власти возвышалась приземистая ступенчатая пирамида, и ее плоская верхушка служила трибуной для праздничных упражнений в красноречии Президента и его министров. Народу отводилось место в пятистах метрах поодаль, речи усиливались динамиками, а лица увеличивались повсеместно установленными видеоэкранами.

 Аркато не смотрела вниз, на людское море, ее интересовал только один человек, стоящий рядом с нею. Рыжая и хрупкая на вид Тина Солтиг. «Она такая же, какой была я».

 – Счастлива познакомиться… – кроме этих малозначительных не находила Аркато других слов.

 Тина сощурилась.