Хроники Нарнии - Клайв Льюис

Он был едва ли не последним. Щель стала не шире ручья, потом не шире прорези в почтовом ящике, потом сверкнула огненной нитью, и с грохотом, будто лязгнули буферами сразу тысячи вагонов, края сомкнулись. Жаркий, острый запах исчез. Наши герои остались совершенно одни в Подземье, которое теперь казалось куда темнее прежнего. И только тусклая, унылая цепочка фонарей обозначала их путь.

— Боюсь, мы слишком задержались тут, — проворчал мокроступ, — но все равно надо идти. А эти фонари, бьюсь об заклад, минут через пять погаснут. Ничего другого и ждать нечего.

Лошадей пустили легким галопом, и перестук копыт огласил сумрачную дорогу, которая сразу довольно круто пошла под уклон. Могло показаться, что Голгл указал неправильный путь, если бы не противоположный склон, где цепочка фонарей продолжалась, забирая вверх насколько хватало глаз. Однако внизу, на дне лощины, в свете фонарей уже бурлила вода.

— Скорее! — вскричал королевич и подстегнул Уголька.

Всадники погнали лошадей вниз. Будь они там пятью минутами позже, лошадям едва ли удалось бы вплавь одолеть поток, мчавшийся как из прорванной плотины. Но пока еще воды было по брюхо, с трудом преодолевая быстрину, лошади выбрались на противоположный берег.

Начался долгий, утомительный подъем. Впереди — ничего, кроме фонарей, а позади разливалась вода. Холмы Подземья стали островами, и на этих островах горели фонари. Один за другим они гасли. Вскоре весь подземный мир погрузился во мрак, кроме дороги, по которой продвигались всадники, хотя на нижней ее части фонари тоже стали гаснуть.

Надо было спешить. Однако даже лошадям порой необходим отдых. Устроили краткий привал. В наступившей тишине слышался плеск воды.

— Интересно, Праотец-Время тоже утонул? — спросила Джил. — И те странные спящие существа?

— Не думаю, — откликнулся Юстейс. — Помнишь, как долго мы спускались? Нет, пещеру Времени вода не зальет.

— Все может быть, — сказал Зудень. — Меня больше волнуют фонари. Боюсь, они малость пригасли или нет?

— Какими были, такими и остались, — сказала Джил.

— Э-хе-хе, — вздохнул лягва. — Они вроде позеленели.

— Ты что, думаешь, они погаснут? — воскликнул Юстейс.

— Ежели они сейчас горят, это еще не значит, что так будет вечно, — ответил мокроступ. — Но не унывай, Бяка. Мне кажется, вода уже не так быстро поднимается — ничего иного и ждать нечего.

— Невеликое будет утешение, — сказал королевич, — коль скоро нам не удастся выбраться. Это моя вина. Моя гордыня, моя прихоть задержали нас у входа на Дно. А теперь поехали дальше.

Минул час, а может быть, и больше. Иногда Джил казалось, что Зудень прав, фонари меркнут, а иногда — что это ей только кажется. Тем временем дорога менялась. Каменный свод Подземья приблизился и даже в тусклом свете фонарей стал отчетливо виден, и каменные глыбистые стены тоже — по существу, это был уже туннель, крутой и сужающийся. Все чаще на пути попадались кирки, лопаты, тачки — рабочий инструмент землекопов. Значит, идти осталось немного, и это радовало. Но ход становился все уже и ниже, и это тревожило.

Наконец, когда королевич и Зудень пару раз стукнулись головами о выступы на потолке, все спешились. На дороге появились камни и колдобины, приходилось смотреть под ноги. И чем дальше, тем внимательнее. Только тут Джил поняла: фонари и вправду гаснут. Лица спутников в мертвенно-зеленом свете выглядели чужими и страшными. И вдруг (Джил не удержалась и вскрикнула) один, другой, третий фонарь впереди погасли. И позади тоже. Наступила кромешная тьма.

— Смелее, друзья, — раздался голос королевича Рилиа-на, — Погибнем мы или будем живы — Эслан с нами!

— Истинная ваша правда, — откликнулся лягва. — Нет худа без добра: коль помрем здесь — не придется тратиться на похороны.

Джил промолчала. (Так и следует поступать, если не хочешь дать понять другим, как ты напуган: голос выдаст.)

— Ну, что мы стоим? Пошли! — сказал Юстейс, и голос его предательски дрогнул, из чего Джил заключила, что поступила разумно.

Зудень с Юстейсом двигались впереди, вытянув руки, чтобы ни на что не наткнуться; Джил с королевичем вели следом лошадей.

— Эй, — раздался голос Юстейса немного погодя, — мне кажется или там вправду что-то светится?

Одновременно Зудень воскликнул:

— Стой! Тут стена! Земляная! Что ты сказал, Бяка?

— Клянусь Львом, — молвил королевич, — Юстейс прав — там свет!

— Только не дневной, — заметила Джил, — Он холодный и голубой.

— Лучше такой, чем никакой, — откликнулся Юстейс. — Как бы нам до него добраться?

— Наверху дыра, — сказал лягва. — Ежели Поул сядет мне на плечи, может быть, и дотянется.

Глава 15

Исчезновение Джил

От этого света в подземелье светлее не стало. Ничего не было видно. Только слышно, как Джил карабкается по мокроступу. Точнее, слышен был его голос: «Эй, не тыркай мне пальцем в глаз», «И ногу в рот тоже не суй», «Вот так, правильно», «Хорошо, я держу тебя за ноги, а ты подтянись на руках», — и тут же Юстейс с королевичем увидели на фоне дыры темную голову Джил.

— Что там? — спросили они хором.

— Дыра, — отозвалась Джил. — Я смогла бы высунуться в нее, только встать надо чуть-чуть повыше.

— Что ты видишь? — спросил Юстейс.

— Почти ничего. Слушай, Зудень, давай я встану тебе на плечи, тогда дотянусь.

Снова послышалась возня, а затем Джил показалась на фоне дыры почти по пояс.

— Да ведь это… — начала Джил и вдруг вскрикнула.

Нет, это был даже не крик, а что-то вроде мычания, будто ей заткнули рот. Невозможно было разобрать ни слова. Свет в дыре совсем померк, кто-то закопошился, и раздался вопль Зудня:

— Эй! На помощь! Держите за ноги! Ее кто-то тащит. Нет… Все пропало!

Дыра снова стала отчетливо видна, только Джил в ней не было.

— Джил! Джил! — кричали они отчаянно, но и ответа не было.

— Какого дьявола ты ее отпустил? — возопил Юстейс.

— Ой, не знаю, Бяка, — проскулил лягва. — Видно, я такой растяпа — чего еще от меня и ждать? Судьба у меня, видно, такая. На роду мне, значит, написано погубить Поул, потому что я съел мясо говорящего оленя в проклятом Скальзубе. Сам я этого не хотел — судьба такая.

— Позор и горе на наши головы! — воскликнул королевич. — Мы отправили отважную даму в руки врага, а сами сидим в безопасности.

— Боюсь, ваше высочество, не все так плохо, как кажется, — откликнулся лягва. — Потому что в этом подземелье в полной безопасности мы и помрем с голоду и ничего иного и ждать нечего.