Кендермор - Мари Кирхофф

Подтянувшись на локтях, он осторожно выглянул из своего убежища. Стул, еще мгновение назад им занимаемый, был сметен свалкой тел и теперь годился разве что на дрова. Дверной проем сыграл роль бутылочного горлышка, так что клубок распался; руки и ноги беспорядочно молотили все вокруг под аккомпанемент диких радостных воплей. Одновременно вскочив на ноги, составляющие живой шар кендеры настежь распахнули дверь и ринулись в коридор, где бесчинства возобновились.

Оставшись в одиночестве, Финес медленно выполз из-под кресла и потряс головой в надежде, что в мозгах хоть чуть-чуть прояснится. В пылу преследования он чуть было не оказался раздавленным кучкой кендеров, и все ради чего? Все попусту! У него больше не оставалось предположений, где еще искать Трапспрингера!

— Я же говорил — будет великолепный День Аудиенций! — раздался слабый голосок из-за Скамьи Власти. В край скамейки вцепилась маленькая ручонка, а вслед за ней высунулся и сам обладатель голоса. Во взъерошенной голове с практически растрепавшимся хохолком Финес узнал голову мэра Метвингера.

— А, привет! — сказал тот, заметив в дальней части комнаты Финеса.

— Здравствуйте, Ваша Честь, — вежливо ответил мужчина. — А что, драки здесь не такое уж редкое явление? — недоверчиво покосился он на мэра.

— Скорее, закономерное. Потасовка обычно начинается уже после второго или третьего посетителя, — пояснил мэр задыхающимся голосом, в то же время причесывая растрепавшиеся волосы. В голове что-то грохотало, и он неважно себя чувствовал. — Последнее, что я помню — тяжелый удар по башке моим собственным молотком.

Мэр Мелдон Метвингер отрусил пыль с рукавов и тут заметил, что местами фиолетовые одеяния мэра окрашены в яркий синий цвет, совсем как накидка Фелдона Каменотеса, в которой он появился к началу Аудиенции.

Расправив воротничок, мэр решил, что этот цвет ему очень даже к лицу.

Финес поспешил ему навстречу, чтобы не упустить удачу, нечаянно оказавшуюся в руках.

— Ваша Честь, мне кажется, вы можете знать, где находится… — он действовал осторожно на случай, если тема окажется болезненной для мэра, — … личность по имени Трапспрингер Лохмоног.

— Трапспрингер, Трапспрингер… — забормотал мэр. — Я знаю столько Трапспрингеров! Можешь его описать?

Финес напряженно наморщил лоб. Разговор с сумасшедшим кендером происходил в сумерках.

— Ну, у него хохолок, очень морщинистое лицо, а еще мне показалось, что он небольшого роста. — Финес с тревогой понял, что этому описанию соответствует любой кендер. — А еще я думаю, что он коллекционирует редкие косточки, — с отчаянием добавил он.

— А, этот Трапспрингер! — обрадованно воскликнул мэр. — Что же ты сразу не сказал? Мой лучший друг, а вскорости — родственник. Видишь ли, его племянник при рождении обвенчан с моей дочкой Дамарис. И конечно, мне известно, где он, раз уж я собственноручно посадил его в тюрьму.

Только в голосе Метвингера не было и намека на печаль или раскаяние.

— И ты посадил своего будущего тестя в тюрьму? — Финес задал вопрос вопреки тоненькому голосочку в голове, который убеждал его, что, скорее всего, он просто не понял ответа. — Что же он натворил?

— Он — ничего, — просто ответил Метвингер. — Его племянник забыл про венчание, так что мы послали за ним наемного охотника — самые обычные действия по отношению к непокорным женихам. Чтобы быть уверенными, что он непременно вернется, мы заперли его любимого дядюшку. Кажется, у меня сотрясение, если ты еще не понял, — мэр посмотрел на дверь и неуверенно пошатнулся.

— Мне очень жаль, что приходится беспокоить вас, Ваша Честь, — быстро сказал Финес и преградил ему путь. — Но он кое-что мне задолжал.

Мэр вскинул голову и взглянул на человека тусклыми глазами.

— Если у меня есть с собой деньги, я расплачусь. — Он сунул руку под одеяния. — Сколько…

— Да не вы, Ваша Честь, — остановил его Финес, со всех сил пытаясь оставаться невозмутимым. — Трапспрингер Лохмоног. Если только мне удастся с ним переговорить, я уверен, что все решится.

— Но его здесь нет, — уныло заключил мэр и вцепился в край стола, когда комната поплыла перед глазами. "Что за прелестные оттенки!" — подумал он.

— Я это знаю, Ваша Честь, — терпеливо ответил Финес. — Но где его содержат?

— В тюрьме, дорогуша, — бессвязно пробормотал мэр, сползая на стол. — Во дворце. Сегодня вечером у нас будет вечеринка. Одевай свой голубой костюм, он так подходит к моему новому плащу…

Он приложился щекой к прохладному дереву и прикрыл глаза.

— Спасибо, Ваша Честь, — вздохнул Финес с облегчением. Он мигом рванулся к двери, но невесть откуда взявшееся чувство вины приостановило его. При виде распластавшегося на столе мэра он задумался: разве можно оставлять его в таком состоянии? В конце концов, он был врачом — или кем-то вроде того. Финес знал, что Метвингер не умрет; в крайнем случае при пробуждении голова мэра будет пустой, как тыква. Хотя…

Тут в дверь ввалилось несколько довольных кендеров. Финес узнал в них членов совета, сидевших вместе с мэром на скамье. Мгновенно приняв решение, он метнулся им навстречу, выкрикивая на ходу:

— Какое несчастье! Мэр разбил голову! Не спускайте с него глаз, пока я позову кого-нибудь на помощь!

Финес бросился к двери, прекрасно зная — они и не подумают подчиниться. Терпеливое ожидание не относится к разряду характерных особенностей кендеров. Не пройдет и минуты, как они решат, что мэру просто необходимо освежиться или отведать ежевичного пирога, и растолкают бедолагу. С Метвингером ничего не случится. Финес выскочил из комнаты и торопливо спустился по лестнице.

Наконец-то он шел разыскивать Трапспрингера.

ГЛАВА 7

— Ничего себе, океан? — повторил Тас вслед за Вудроу. — А ты уверен?

Он сполз с повозки и направился к густым зарослям кустарника и деревьев.

— Я не стану спорить, что это именно океан, на последнюю серебрянную монетку, — признался Вудроу. — Возможно, это море, — серьезно продолжал он, следуя за кендером по пятам. — Откуда мне знать? Карта-то у тебя…

Гизелла прокладывала себе дорогу позади Вудроу, неотступно следовавшим за Тасом сквозь густую поросль.

— Ох! Проклятые ветки совсем разодрали рукава! — печально сокрушалась она, убирая с пути листья. — Последние несколько миль уничтожили мой гардероб подчистую!

Тем временем Тассельхофф продрался через последний ряд кустов. Он остановился на ровном, заляпанном грязью, потрескавшемся глинистом пространстве, которое примерно через три сотни футов сливалось с горизонтом. Далеко впереди слышался шум волн.