Расхождение - Чарльз Шеффилд

Точного времени для начала расчистки помещения ему не указали, поэтому Ж'мерлия не считал себя обязанным немедленно приступить к этому. Он остался в скафандре на поверхности планетоида возле устройства связи, которое Ханс Ребка снял с «Летнего сна».

Какие бы устные или случайные видеопослания ему не передали, он принимал их со священным трепетом. Это все же было лучше, чем ничего, поскольку Ж'мерлия обладал гипертрофированной способностью к межвидовой эмпатии. Он пришел в неописуемый восторг, когда Каллик впервые передала изображение «Все — мое», полученное через сенсоры «Летнего сна», и пребывал почти в агонии, когда во время броска к поверхности Жемчужины сигналы вдруг превратились в кашу. Он вновь просиял, получив сообщение о благополучной посадке и узнав о невредимости корабля Луиса Ненды. Его глубоко озадачили аномальные физические параметры самого планетоида и присутствие стаи агрессивных фагов вокруг. И он кивал головой, соглашаясь с предположением Дари, что Жемчужина, вероятно, сама является артефактом.

Последнее послание с «Летнего сна» свидетельствовало о том, что Дари перевела корабль в режим дистанционного управления, отправляясь к Хансу Ребке и Каллик, для обследования звездолета Луиса Ненды.

Ж'мерлия дрожал от возбуждения и страха, ожидая следующего послания, решающего. «Все — мое» цел, и это прекрасно, но что с Луисом Нендой и Атвар Х'сиал — живы они или мертвы? Ответ Ж'мерлия ожидал целых шесть часов, неподвижно скорчившись у аппарата связи.

Долгожданная передача принесла устное сообщение от Каллик!

— Сообщение N_11031, — начала она. — 09:88:3101. Позывной R-86945.

Это был позывной Луиса Ненды. Итак, «Все — мое» действительно в полном порядке. Но еще до того, как начался текст самого послания, по напряженному голосу хайменоптки Ж'мерлия догадался, что произошло нечто ужасное.

— Говорит Каллик. Местонахождение капитана Ребки и профессора Лэнг мне неизвестно. Я осталась одна на поверхности Жемчужины…

Хайменоптка кратко перечислила события, произошедшие со времени последней передачи Дари Лэнг. Закончила она так:

— Остается неясным, живы или нет наши хозяева — Ненда и Атвар Х'сиал. То же самое в отношении профессора Лэнг и капитана Ребки. Логика подсказывает, что, вне зависимости от их состояния, их следует искать, если только они вообще находятся поблизости, внутри Жемчужины. Как получить доступ внутрь сферы, я не знаю. Мое решение — совершить облет на «Все — мое» по низкой орбите с целью поиска возможных точек проникновения. Данное предприятие имеет мало шансов на успех, но я проведу его прежде, чем прибегну к другим, более рискованным способам.

Ж'мерлия посмотрел на пеленгатор. Жемчужина вращалась по более высокой орбите, чем Дрейфус-27, а значит, она постоянно отставала от него. Через полчаса она скроется за Гаргантюа. На какое-то время прием посланий сделается невозможным. Сигнал и так уже был искажен помехами, замирал, а то и вовсе пропадал.

Ж'мерлия переключился на передачу.

— Каллик, что нам теперь делать? Хозяев-то нет. — Его голос едва не срывался на плач. — Не осталось никого, кто руководил бы нами!

Он кое-как переждал трехсекундную задержку сигнала. Каллик умная, у нее найдется ответ.

— Я понимаю, — донесся слабый голос, — и у меня та же проблема. Все, что мы можем, — это стараться представить, что бы от нас потребовали хозяева, и поступать соответственно. На данный момент с тобой все ясно. У тебя есть распоряжение оставаться на Дрейфусе-27. Это ты и должен делать. Мое положение более… затруднительно.

Наступила продолжительная пауза. Ж'мерлия догадывался, как страдает Каллик, и сильно ей сочувствовал. Ринувшись в туман, хайменоптка ослушалась приказа Ребки, но дело не в этом. Ж'мерлия поступил бы точно так же, чтобы не подвергать людей риску. Но в результате собственного благополучного прохода Каллик решила, что Ребка и Лэнг без помех пройдут сквозь светящееся облако, и ошиблась. Ее действие, возможно, послужило причиной их гибели. Каллик не может сидеть и ждать, как Ж'мерлия. Она должна найти способ исправить свою ошибку.

— Если облет не выявит никаких точек входа, — наконец продолжила Каллик, — а я это сильно подозреваю, то у меня есть еще один путь. Наши первые попытки внедриться в поверхность Жемчужины потерпели неудачу. Мы не смогли ни взрезать, ни прожечь ее. Но облако, которое мы видели, вышло изнутри Жемчужины. Оно проступило сквозь явно твердую поверхность. А когда вошло в соприкосновение со мной, я ощутила, что оно содержит твердые компоненты. Мы стремимся приписать Строителям сверхъестественную силу, упуская из виду простые объяснения. Однако, по-моему, придать материалу, из которого состоит поверхность, вязкую или жидкую консистенцию возможно с помощью сильного электромагнитного поля, что легко осуществить даже средствами нашей технологии. Если так, то возбуждение местного поля на небольшом пространстве позволит входить в Жемчужину и выходить из нее. Оборудование для проверки такой возможности имеется на «Все — мое»… — Ее голос пропал, затем вернулся, еще слабее. — … Предпочитаю более традиционные средства проникновения… как последний шанс.

Ее голос угасал, но чувствовалось, что Каллик вновь обрела уверенность в себе, не поддавшись, как Ж'мерлия, тоске от одиночества и заброшенности. Вероятно, потому, что под рукой у нее есть корабли, подумал он. Она способна хоть что-то предпринимать. Даже если все на Жемчужине погибли, у Каллик оставалась возможность отправиться домой и найти нового хозяина. Ж'мерлия не мог никуда направиться и не представлял себе другой хозяйки, кроме Атвар Х'сиал. Вероятно, Каллик не настолько связана статусом раба, раз способна сделать пусть трудный, но выбор.

— Каллик, свяжись, пожалуйста, со мной. Как только будет возможность. Я не хочу оставаться один.

После долгой паузы он услышал:

— Конечно. Я свяжусь с тобой… вне радиовидимости… но… опять пропадает… шесть часов…

Сигнал почти исчез.

— Если ты не слышишь… что бы ни было, ты должен… терпения. — Последнее слово прозвучало, словно шорох помех.

Ж'мерлия лег, прижавшись к устройству связи. Набраться терпения. А что еще ему оставалось?

Сначала Атвар Х'сиал и Луис Ненда. Затем Дари Лэнг и Ханс Ребка. Все и вся мало-помалу уходили от Ж'мерлии.

Каллик — единственная, кто остался у него для контакта на сотни миллионов километров. А что потом?

Он слушал и слушал, а ее все не было.

По меркам любого жителя Лотфи Ж'мерлия был сумасшедшим.

Иначе и быть не могло. Лотфиане были общественными животными. Только сумасшедший представитель этого вида мог выдержать разрыв с родным окружением ради служения кекропийской хозяйке в качестве переводчика. Считалось, что кекропийцы выбирают рабов лотфиан по их способности к обучению кекропийской феромонной речи, но, с точки зрения лотфианина, выбор происходил естественным путем и посредством совершенно другого механизма.