Принцесса самозванец и целебная маска - Неуловимый Джо

— Ну ладно. — ответил Джомни и посмотрел ей в глаза.

— Почему ты тогда воздержался? — сказала Нимхэ и села на кровать — Только честно.

— Я стараюсь не лезть в чужие разборки. — ответил Джомни и вернулся к чтению.

— Можно тебя спросить? Только честно. — спросил Джомни.

— Ну ладно. — ответила Нимхэ и наклонила голову.

— Почему тебе небезразличны эти брехуны? У тебя явно зуб на них.

Нимхэ опустила глаза и приоткрыла рот собираясь что-то сказать, но не стала. Затем она поправила рукой прядь волос, на её лице проступило серьёзное выражение. Она вдохнула воздух и строгим спокойным голосом сказала.

— Они оклеветали меня, оклеветали мою семью, они настроили весь мой народ против меня. И не только мой. — сказала Нимхэ искренне, и тяжело вздохнула — Даже если пиратам прикажут освободить меня, мне некуда будет идти. Во всём мире только несколько человек, которые не убьют меня на месте.

— Я тебя не убью.

— Почему? — спросила Нимхэ и трогательно подняла бровки.

— Я не знаю кто ты. И мне всё равно. — Ответил Джомни и причесал свои волосы. — Но, сказать по правде, ты не похожа на того, кто любит насилие. А я много таких видел. Я же из суровой Африки. — сказал Джомни и улыбнулся Нимхэ.

Лицо Нимхэ стало спокойно серьёзным. Она немного помолчала и сказала грустным голосом:

— Я не безгрешна. — сказала Нимхэ. — Я отравила несколько десятков людей, они конечно были наркоманы и бандиты, но я не горжусь их убийством. И то что мои лекарства излечили потом сотни больных, мою совесть не сильно то и облегчает.

Подводную лодку качнуло. Сильный удар волной пробежал по корпусу судна. Скрежет металла послышался из всех переборок, казалось, морское чудовище было ранено гарпуном и стонало от боли. Каюта накренилась и со стола скатился графин с водой. Вода разлилась и намочила рюкзак Джомни.

Нимхэ вскочила, сложила уши назад как хищная кошка в ярости. Её глаза были серьёзны. Она села на кровать рядом с Джомни, вцепилась в её стойку и оцепенела от ужаса. Джомни пытался её разбудить, но она не отреагировала.

До этого момента Джомни горделиво думал что готов закончить свой плен любой ценой, но Нимхэ что-то в нём изменила. К тому времени он уже разобрался где нос судна а где корма, и мог различить в происходящем ужасные новости. Судно имело предельный дифферент в нос и стремительно погружалось. Джомни больше не хотелось умирать. И видеть смерть Нимхэ тоже, но морскую пучину такие мелочи не волновали.

Воображение Джомни заиграло в этот совсем неподходящий момент. Он вспомнил, что под металлической палубой зияет огромная, черная бездна, с холодной водой и полным отсутствием возможности дышать на сотни метров вокруг. И как только Джомни приготовился встретить свой финал с улыбкой на лице, лодка начала выравнивать дифферент, но при этом слегка накренилась.

Графин покатился обратно, Джомни поймал его, набрал остатки воды в рот, и брызнул в лицо Нимхэ, но она никак не отреагировала. Он налил ещё немного воды ей за воротник и стал растирать её спину, трясти её за плечи и громко звать её. Но ничего не помогало. Грудная клетка не двигалась, руки были каменными, губы и глаза плотно закрыты. Джомни ничего не оставалось кроме как обнять её посильнее, и попытаться теплом своего тела вывести её из оцепенения.

Джомни обнял её каменное тело, прижался щекой к её холодному лицу, и стал дышать в такт с ней. Несколько вдохов были безуспешны, но на третий её грудная клетка слегка пошевелилась, и она начала дышать. Джомни ещё сильнее обнял её и сказал:

— Я не знаю кто ты, но если тебе действительно нужна помощь, я помогу тебе. — сказал Джомни, ещё раз обнял Нимхэ и дал ей увесистую пощёчину.

Нимхэ резко пробудилась. Она жадно вдохнула воздух, сделав глубокий шумный вдох, как будто вынырнула из под воды. Ещё с полминуты она громко и часто дышала, широко раскрыв обезумевшие глаза, а потом наконец глотнула и стала ныть от боли в перенапряженных мышцах. Она ещё немного постонала от боли в руках, и наконец успокоилась.

Джомни собрал остатки воды из графина и стаканов, и дал Нимхэ, но её руки так тряслись, что ему пришлось поить её самому.

— Я слышал голос. Ты говорил со мной? — сбивчивым голосом сказала она.

— Да. Я сказал что… — Джомни не успел договорить.

Нимхэ закрыла его рот рукой и стала лихорадочно втягивать воздух через нос.

— Что это за запах? — спросила она.

— Какой запах?

— Пахнет запекшейся кровью. Давно запекшейся. Очень давно.— сказала Нимхэ и неуверенно встав на ноги начала принюхиваться ещё сильнее.

Недолго пройдясь по каюте, она обнюхала все кровати, все ножки и рукоятки, отрывала деревянную обшивку и наконец взяла рюкзак Джомни. Джомни попытался протестовать, но вырвать рюкзак из её цепких пальчиков он так и не смог. Она обнюхала рюкзак со всех сторон, потом стала торопливо выкладывать вещи на стол, внимательно обнюхивая каждую. И когда в рюкзаке ничего не осталось, начала обнюхивать все его швы.

Она начала терять терпение, и уже собралась разорвать рюкзак в клочья, как вдруг из карманчика выпала небольшая деревяшка. Это был тот самый обломок маски, который передал Джомни его отец.

Нимхэ взяла этот кусочек и глубоко вдохнула закрыв глаза, как будто наслаждалась его