В горах Памира - В. Яценко

К ЛЕДНИКУ ФЕДЧЕНКО

Прошли сутки после отъезда наших товарищей, и мы тоже двинулись в путь. По шоссе, повторяющему изгибы реки Кызыл-су, мы ехали по Алайской долине. Море степного ковыля стелется по сторонам дороги и уходит вдаль. У подножья Заалайского хребта, по всей его долине, скопились застывшие волны зеленых холмов-чукуров, древних морен, покрытых густой травой. Воздух наполнен запахом полыни. С обеих сторон долины поднимаются мощные горные кряжи. Слева, на юге, сверкают снега и льды Заалайского хребта; справа, на севере, поднимается красно-бурая каменистая гряда Алайского. Можно часами ехать по долине, и человека не оставляет ощущение простора и безграничности Алая, одного из лучших в Средней Азии мест летнего выпаса колхозных стад.

Вскоре мы познакомились с остальными пассажирами машины. Это были плотники, ехавшие, во главе со своим прорабом, в Дараут-Курган на строительство нового здания школы.

У одной из речек с прозрачной водой машина остановилась. Здесь, на зеленом ковре лужайки, устроили отдых и ранний завтрак.

До Дараут-Кургана оставалось не более 5 км, когда наше внимание привлекло старинное киргизское кладбище. В стороне от дороги, на возвышении среди глинистых холмов, стояли суровые могильники. Среди полуразрушенных надгробий на могилах бедняков стоит несколько памятников. Эти сооружения представляют собою своеобразные мавзолеи – постройки с характерной для восточной архитектуры куполообразной крышей и входом, обрамленным узорчатой кладкой. Над входом в стене проделано отверстие, куда вставлен красивый черный камень с белыми прожилками. Внутри склепа, в котором мы побывали, в полумраке можно было разглядеть у могилы груду священных книг на арабском языке. Нам рассказали, что еще кое-где сохранились поверья, по которым всякая болезнь – божий гнев, и лечить ее нельзя, так как и избавление от болезни – воля бога. Я вспомнил рассказ Заленского о рабочем биостанции Бабае, который не хотел сообщить о болезни своей жены врачам.

В далеких горных кишлаках у киргизов можно иногда увидеть обряды погребения, которые сохранились с незапамятных времен. Во время таких похорон на кладбище отправляется только мужское население кишлака. Ни слез, ни рыданий не слышно, погребение происходит в тишине, как подобает всякому серьезному делу. Усопшего кладут в сидячем положении в могилу, оставляют при нем немного продуктов и различной домашней утвари, накрывают каменными плитами и засыпают землей. Если хотят отметить, что умерший был влиятельным лицом, над могилой втыкают шест, к концу которого навешивают клок шерсти от хвоста яка.

Районный центр Дараут-Курган расположился у входа в мрачное, но красивое ущелье Дараут. Из него вытекает бурная речка с прозрачной водой. На равнине перед впадением этой речки в Кызыл-су течение ее становится спокойным. Вскоре она смешивается с мутными водами Кызыл-су, и только узкая полоска чистой воды у правого берега еще некоторое время напоминает о, ее существовании. Отвесные скальные склоны ущелья Дараут, вплотную подошедшие к вьючной тропе и нависшие над ней, почему-то напомнили мне Дарьяльское ущелье Военно-Грузинской дороги. Тропа отсюда постепенно поднимается на перевал Тенгиз-бай через Алайский хребет.

Могильники – мазары в Алайской долине

Перевалив Тенгиз-бай она приводит в Ферганскую долину.

В Дараут-Кургане мы устроили наш лагерь внутри стен старой, уже сильно разрушенной, крепости. Уцелевшие крепостные стены образуют правильный четырехугольник, огораживая площадь примерно в 800 кв м. Из угловых башен хорошо сохранилась только юго-восточная. С ней соединяются уцелевшие восточная и южная стены. Высота стен до 3,5 м; их верхняя часть отделана узорчатым волнистым гребнем. Крепостные стены опоясывает заросший бурьяном полузасыпанный ров.

Когда и кем построена крепость, к сожалению, никто точно здесь не знает. Предание гласит, что она была построена около 300 лет назад одной влиятельной киргизкой княгиней. Это было время частых набегов из Ферганы в Алай. Перевал Тенгиз-бай здесь был единственным, через который можно было пробраться через труднодоступный Алайский хребет. И как раз при выходе из ущелья Дараут грозная, по тому времени, крепость охраняла кочевую жизнь киргизов Алайской долины[26].

Местные жители, объясняя прочность сооружения, говорили, что глина, из которой построены стены крепости, замешана на верблюжьем молоке. Другие заявляли, что к ней примешана верблюжья шерсть. Последнее, конечно, более правдоподобно, так как шерсть как связующее вещество в глине увеличивает прочность строения.

Рассказывают, что княгиня была воинственной и храброй и не раз вступала в бой с противником, и даже ухитрилась со своими людьми пробраться в глубину ущелья, подстеречь войска одного из ненавистных владык Ферганы и сбросить им на головы каменные глыбы. Легенда даже приводит цифру потерь противника: восемьсот воинов пали жертвой этой военной хитрости.

Дараут-Курган – селение, по нашим представлениям, очень небольшое. Однако, несмотря на его отдаленность и трудность сообщения с областным центром, городом Ош, находящимся за Алайским хребтом, здесь есть магазин, медпункт и школа. В райсовет более или менее регулярно приходят газеты. Основная часть населения района, особенно на восток от Дараут-Кургана, живет летом в кочевых юртах, передвигаясь по пастбищам вместе со своими стадами.

Нам было известно, что в Дараут-Кургане находится постоянная база каравана, который в течение летних месяцев производит заброску провианта к зимовщикам метеорологической станции на леднике Федченко. Услугами этого каравана предполагали воспользоваться и мы, но нам не повезло. Только накануне караван ушел в Алтын-Мазар. Ожидать возвращения каравана и следующего его рейса мы не могли. Наш запас времени был крайне ограничен.

Пока мы выясняли интересовавшие нас вопросы, все сильно проголодались. Но до обеда еще было далеко. Валентин только принялся за стряпню, Блещунов устанавливал палатки, а мы с Владимиром занялись заготовкой дров. Пока все трудились, бродивший по кишлаку осел подкрался к палаткам и съел наши запасы хлеба. Мы были возмущены. Валентин вихрем подлетел к ослу и вскочил на него верхом. Владимир принялся безжалостно бить осла дубинкой. Осел пустился из крепости таким галопом, что Валентин не смог удержаться на его, спине и свалился на дно крепостного рва.

Развалины крепости в Дараут-Кургане